Конец света для одной души (СИ) - Побалакту Флабес Страница 12

Ничего не попишешь, выпало волонтёрить. Только как кормить дальневосточную, амурскую Джинджер и северного мишутку, ума не приложу. У одной загородка двойная, мелкоклеточная, что-то большое туда не пролезет, у другого стекло с бетоном. Придумаем.

Поставленный около мотеля и работающий до сих пор авторефрижератор с замороженной индюшатиной посчитала за грот Али-Бабы с самородками платины и слитками калифорния-252. Вот это дело! Вам привалило, как никогда. Манна небесная на месяц. Будете у меня теперь корпулентными, с лоснящимися рыльцами целых тридцать дней, если я правильно подсчитала. А там поглядим, кто для кого станет комбикормом.

Шучу!

Или нет!

Когда на следующий день приехала попроведать своих подшефных травоядных, двух диких рассерженных кошаков, белобрысого топтыгина и когтистого пернатого, то их не обнаружила. Всё пропитание, которое им разбросала, осталось не тронутым. Надо же, а равноценностью здесь и не пахло. Положения то наши были несхожими. Они разнились и разнились значительно. Вас всех оприходовали с дальнейшим применением, а меня нет. Меня оставили на закусон кому-то. Значит, как и предполагала, умнут в любом виде, даже сыром, в подходящее для них время и без моего согласия.

Это уже попадалово!

Я наведывалась в зверинец несколько раз, но никто там больше не появился. С цирком такая же история. Наматывала круги вокруг, да около в поисках возможных невольников. Признаков жизни нигде не определила. Вздохнула с облегчением: одной заботой и морокой меньше. Тем более, что автомобильная морозильня с мясом не выдержав испытаний потекла, несмотря на заводной механизм и на мой бензиновый долив. Может тебе дизель по нутру? Вот чего не хватало машинюге? Чего-чего, вероятно она привыкла к качественному горючему с девяносто восьмым октановым числом. А не жирно будет втягивать изыски?

Хорошо, беру всю вину на себя. Заслужила подзатыльника. Запорола фуру.

Ещё ездила на железнодорожный вокзал. Никаких стоп-кранов. Поезда стоят, столкновений и нагромождений не обнаружила. Много товарняков и цистерн с топливом. Мне хотелось полазить под составами более тщательно, но отложила на потом. Теперь следует подумать о нормальном жилище, всё-таки пятнадцатый этаж, отсутствие воды и света. Типовой верхолазный термитник без обслуживания коммунальных служб-малоприемлемый бивак.

Надо срочно спускаться на землю.

Глава 7: Зверюгин Пес Зверевич

По сию пору не бывала за городом и решила обследовать ближайшие деревушки с поселками. Пора выбираться на обширные просторы и подыскивать пригодное жилище. Ну ничего, хорошие дома попадаются, снаружи вполне добротные. Следует рассматривать варианты, их набралось уже достаточное количество. Обнаружила двух черно-белых, упитанных коровушек в разных подворьях. Я просто открыла буренкам двери, выпустив пятнистых на подножный корм. Сочная трава бурно начала пробиваться, скоро лето, выживут и сами себя прокормят. В тихом курятнике всего три хохлатые наседки. Больше никогошеньки.

Да-с-с-с! Маловато нас, таких, новопавших.

Пестрых квочек тоже раскрепостила. Пять яиц кремового цвета перераспределила в свою, львиную долю. Надо делиться. Се-ля-ви! Но я рано потирала охочие ручонки. Сельхозпродукт животноводства был контрафактный: яйца пустые, одна скорлупа. Не муляж, нет. Они были просто пустые и с очень крепким кальцитом, который не могла раскокошить даже с шестого раза. Сказочка о Курочке Рябе. Била, била, еле разбила.

На въезде одного населенного пункта до меня долетели рычание и визг. Все звериные ноты вместе смешались в призывный, протяжный вой, и басовитый скулёж был не страшный, вой молодой собаки.

Ого! Какая приятная распевочка! Наконец-то!

Давненько ничего подобного не слышала. Долгое время меня обносила леность звуков. Ни гласа, ни воздыхания, полнейший застой. А тут, прямо настоящий, жизнеутверждающий, оптимистический концерт.

Домишко небольшой, весь обшарпанный, неухоженный. Подошла-минутный угомон. Заглянула сначала в окно. И правда кутенок. Сидит на привязи, глядит исподлобья, меня увидел и сердито заворчал. Дверь была не заперта, но разбухшая, перекошенная, я не сразу открыла задрипанный, охранный заслон. Когда вошла, такое амбре, хоть нос зажимай. Если сейчас достану из багажника противогаз и натяну его на свою кисло-сморщенную физиономию, то собачью дитятку придется откачивать искусственным дыханием "рот в пасть" и экстренно делать интенсивный массаж перепуганному щенячьему сердечку.

Антисанитария полная, набрела на беспризорный бомжатник. Немытая посуда, тряпки валяются, на полу несколько новых веников, бамбуковая удочка, около стола в беспорядке лежали рыбацкие снасти. Тут же погнутая лопата без черенка, мусор кругом, под ногами неприятно хрумкает непонятно что.

В сельской лачуге имеются кровать с диваном, холодильник, телевизор, два ноутбука, на стене висит ружье. В середине комнаты, зачем-то, стоит большая эмалированная ванна с водой, налитой до самых краев. Заглянула в хранилище жидкости, а там, из последних сил, и едва шевеля красными плавниками, полусонно плавают кверху брюшками шесть крапчатых рыб. Вроде на форель похожи, однако полной уверенности нет.

Малец не спрятался за ванной, принял оборонительную стойку. Ничего не скажешь, смелый и отважный боевичок. По перекошенной и разъяренной от злобы морде сразу не разобрать, умный кобелек или нет. Но точно, не обаяшка и не душка с беби фейсом. Меня совсем не боится, скалит зубы, стращает, пробует защищаться. У сурового собакина маленькие, округлые уши, мощная, непропорционально-большая челюсть и очень короткий хвост, совсем обрубок, наверно обрезан. Все части его тела, по отдельности, совершенно обыкновенные, а в общем, производят неизгладимое впечатление. Нескладный, несуразный детёныш. Презабавную породу не знаю и вижу впервые. Он, гибким и длинным железным тросом, прикреплен к ржавой, литой ножке кровати, рядом был разбросан собачий корм. Обычный поводок брошен около входной двери.

"Бубусик-гугусик" и прочие усюсюканья с мимимишностью не прокатили. Более агрессивного создания в таком юном возрасте не встречала, недаром два намордника на гвозде висят. Решила взять щенка с собой. Меня же он сразу учуял, с ним будет спокойнее и со временем, надеюсь, подружимся. Животных я люблю, всегда к ним хорошо относилась.

Времени на уговоры и уламывание храброго песика не было, скоро начнет темнеть, наступает комендантский час. Ночью на улицу не выхожу и на машине не езжу. Боюсь всех и всего. Сначала пришлось накинуть на голосистую личность рыболовную сеть, что было совсем кстати, потому как в мой невод попал настоящий бедовый малёк острозубой акулки. Затем я сняла с него металлический ремешок, закатала в рогожку, можно сказать скрутила, надела намордник. Другой взяла с собой. Прихватила корм, ошейник и поводок не забыла. Запихала в автомобиль на заднее сидение. Сопение и бурчание с возней не прекращались всю дорогу.

За ружьём приеду завтра. Как сказывает муж, в хозяйстве всё пригодится. Потом тащилась с воинственным и сварливым головастиком в своё поднебесье. Он пытался активно кляцкать зубами прямо мне в лицо. В квартире привязала его плетежок к ножке дивана в маленькой комнате. Пусть пока привыкает. Постелила старую флисовую толстовку и высвободив недовольную мордаху из узкого заточения, поставила перед ней воду с кормом. Угощайся! Дверь закрыла.

Эту ночь Алиса-бука спала со мной, юркнув в пододеяльник. Последующие провела на книжной полке под потолком, решив, что человеческий бок укрытие не совсем надежное. Она больше не мурчит. Понимаю, радоваться нечему. Вопящий новосёл не смутил только Федора, не загнал крысенка в уныние и оторопь. Перепады неблагозвучия грызуна не огорошили. Наш крохотный манюня самый непоколебимый и мужественный из нас. Но клетку все же решила поместить повыше, на шкаф.

Если бы соседи сейчас оказались дома, у меня были бы серьёзные неприятности и возможно, настоящая война интересов. Они обязательно скомпилировали бы нашему участковому душещипательное эссе и всеми смежными домами подписали жалобную петицию. Полюбовным, товарищеским порицанием и сорока восьми часовой отсидкой в кутузке я бы не открестилась. Держу пари, трибунал по всем параграфам присудил бы мне долгий штрафной батальон с исправительными работами и без амнистии за примерный социум.