Тактический рывок (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович Страница 12

— Ну да, — согласилась с ним супруга. — Это наш отряд летели в относительном комфорте. Пусть индусы, которые на кораблики напиханы, стояли практически всю дорогу, но стоять почти целый день — это не трястись в седле несколько суток, когда армия форсированным маршем движется. Думаешь, там у «Шумного клыка» будут большие потери?

— Не знаю, — честно признался чародей. — Мало ли, какие у этого любителя блестящих побрякушек козыри в рукаве припрятаны. Все-таки он из рода махараджей, то бишь скорее потомок императорской династии, чем отпрыск провинциального королька…Пусть страна, которой правили его предки, давно в истории, но вдруг в правильных условиях сей слоник способен зажечь не хуже Саввы? Ну, или через крепость проломиться кабанчиком…Ладно, хватит о нем, у нас своих забот полон рот. Разворачиваем войска!

Летучие корабли дружно начали опускаться на поле, вытоптанное ногами скота, им же подстриженное не хуже иного газона…Только заминированное слегка продуктами жизнедеятельности коров. Впрочем, индусов, давно привыкших к некоторым особенностям сиих животных, в их вере вообще-то почитаемых священными, такие мелочи остановить не могли. Солдаты, высыпавшие из летательных аппаратов настоящей волной, мгновенно заполнили окрестности своими зеленовато-коричневыми камуфляжными накидками. Доспехов и оружия для них Олег не жалел — все равно трофеи на складе пылились, ибо выбить из перекупщиков более-менее честную цену оказалось не легче, чем волков перевести на вегетарианскую диету, но поступившее из разных источников снаряжение единообразием конечно же не блистало…А непромокаемый плащ, который мог оказаться полезным при наступлении дождей, холодной погоды или для маскировки в богатых грязью и растительностью джунглях, служил вполне себе пристойным и дешевым средством для унификации облика рядовых членов отряда. На то, как выглядят его подчиненные, чародею было, в общем-то плевать, лишь бы они чувствовали себя комфортно и воевать без помех могли, но в пылу битвы способ быстрого опознания свой-чужой, завязанный скорее на рефлексы людей, чем на их мышление, являлся совсем не лишним.

Солдаты настоящей волной хлынули в деревню…А после, минут через пятнадцать, отхлынули обратно, таща с собой бочки с водой, мешки с зерном, кур, коз, поросят, вяленую на солнце рыбу и прочую снедь, оставляя за собой поселение изрядно переполошенное, но целое, невредимое и, внезапно, довольно богатое. Олегу даже не требовался дар предвиденья, чтобы даже со своего места представлять себе во всех подробностях лица местных крестьян, в жилища которых вломились солдаты, выгребли практически всю доступную еду, а после ушли…Оставив хозяев домов и провианта не просто живыми, но и очень состоятельными людьми, поскольку в руки им взамен продуктов перекочевали кошели, полные медных и серебряных монеток. Денег они получили пропорционально собственному «вкладу», а потом обиженными не должны были остаться ни бедняки, у которых и не было-то толком ничего, и местные богатеи, кушавшие не только регулярно, но и с некой претензией на разнообразие и хороший вкус.

Перелет в связи с ограничением доступного веса и объема, который на самодельных летательных аппаратах был жестко лимитирован, производился практически без запасов, а многотысячную ораву здоровых мужиков требовалось достаточно регулярно кормить и поить, дабы она не потеряла сил и боевой дух. А потому Олег принял решение отправить свои войска в бой без запасов и добыть провиант уже на территории противника. Только не грабежом. Трофейной мелочи же на балансе имелись десятки сундуков, и за пределами Индии местная валюта принимались менялами по воистину грабительским курсам. Вдобавок по мнению чародея, приучать людей к тому, чтобы жить в цивилизованном обществе, следовало именно подобными поступками. Не проявлять агрессии к слабым, даже если можешь и тебе за это ничего не будет. Выстраивать взаимовыгодные отношения, вместо того, чтобы грабить. Вести себя вежливо и корректно даже с теми, кого фактически уже успели завоевать. Конечно, в числе солдат отряда наверняка имелись те, кто пошел против приказов офицеров. Припрятал деньги, выделенные на покупку еды. Ударил крестьянина, не разобравшегося в ситуации и отчаянного пытающегося защищать собственный дом. Позволил себе прихватить кроме продуктов пару каких-нибудь сувениров на память…Таких поставленные на руководящие посты ветераны должны были выявлять, вразумлять затрещинами и заносить в отдельные списки. Просто жадным и злым повышение светить не будет, если только они не сумеют вырасти в каких-нибудь по-настоящему ценных специалистов. Особо скверные кадры попросят покинуть данное подразделение…А тех, кто вообще всех моральных тормозов от иллюзии собственной власти лишился и попытается, скажем, кого-нибудь зарезать или изнасиловать, подчиненные Олега имеют полное право на месте пристрелить.

Поле, которое послужило плацдармом для разворачивания войск, стремительно заполнялось палатками и кострами, на которых готовили пищу. Крепость, виднеющуюся неподалеку, Олег твердо был намерен взять штурмом. Но чуть позже. Когда его солдаты немного передохнут и наберутся сил, ночная темнота скроет идущих на приступ людей и некоторые сюрпризы, заранее приготовленные для прорыва вражеских рубежей обороны, а гарнизон противника изнервничается и устанет, наблюдая за неприятелем маячащим в непосредственной близости, а также своими соседями, которых либо уже атакуют, либо атаковать вот-вот начнут.

Глава 4

О том, как герой не может добиться желаемого, завидует чужому мастерству и радуется заходу в тыл.

— Выступаем, — решил Олег, поднимая голову к небесам и наблюдая за тем, как в вышине ярко мерцают звезды. Его полк был развернут вблизи крепости «Шумный клык» в начале вечера. Сейчас почти наступила полночь. Вражеские солдаты были на ногах целый день и еще чуть-чуть, а потому не могли не вымотаться. А отчаянно желающий спать человек чуть менее ловок, скорость его реакции замедляется — простая физиология, против которой не попрешь…Если только волшебством не пользоваться. Однако как-то русский боевой маг сомневался в наличии у противника целителей, которые могли бы заставить забыть об усталости весь гарнизон. Нет, кому-то там наверняка досталось бодрящее заклинание, способное заменить чайник крепкого кофе или алхимический элексир, после которого человек будет скатать энергичным зайчиком до тех пор, пока либо не примет антидот, либо не свалится от истощения…Но чтобы гордые князья или индусов обеспечили подобными спецсредствами всех своих рядовых солдат?! Вероятность подобного могла считаться астрономически низкой. — Доброслава, труби!

Рыжеволосая девушка, которую чуть ли не силком заставили прибывать в человеческом обличье, недовольно оскалилась, явив острейший частокол клыков, блестевших в лунном свете, схватила свернутый из листа жести рупор, набрала воздуха в грудь куда больше, чем мог бы вместить туда человек, не умеющий растягивать кости своей грудной клетки в разные стороны и зарычала. Звук, разорвавший собою ночь, был чудовищен. От него болели зубы, дрожали стекла, а в паре метров от Олега шлепнулась на землю контуженная летучая мышь. В деревне замычали коровы, залаяли собаки и заорали от ужаса мирные жители, несмотря на выплаченные им деньги с тревогой ждавшие от враждебной оккупации чего-то страшного и наконец-то дождавшиеся осуществления своих надуманных кошмаров. Его услышали все три тысячи солдат-новобранцев и нестройными рядами двинулись вперед, стараясь держаться поближе к телегам, с установленными на них генераторами защитных барьеров. Конечно же этот шум не мог быть не услышан в крепости…Но приближение вражеской армии они бы так и так не пропустили, если конечно часовые набирались не из слепых, а хотя бы из слабовидящих. Ведь щиты, прикрывающие подчиненных Олега, сейчас работали в максимальном режиме, а потому буквально светились от количества влитой в них энергии, частично расходующейся на то, чтобы затормозить набегающие воздушные массы.