Дьяволы - Джо Аберкромби Страница 12

Глава 6 «Рождённая в пламени»

— Никто не сомневается… — сказала высокая кардинал Бок, выглядевшая доброй, хотя её мысли, кажется, всегда витали в иных местах.

— Как вы её назвали?

— Алекс, — сказал герцог Михаэль.

— Никто не сомневается, Алекс.

Не совсем верно было сказать, что не сомневается никто. Алекс, например, очень сильно сомневалась. Она чувствовала себя одним огромным сомнением. В любой момент они поймут, что вместо давно потерянной принцессы нашли кусок дерьма. Но Кошёлка всегда говорила: «Никогда не признавай ложь». Скажи правду, и ты влипла. Цепляйся за ложь: «Ничего не знаю». Лги до самого эшафота, лги с верёвкой на шее, позволь им похоронить твой лживый труп, стойко придерживающийся россказней. «Правда — это роскошь, которую такие, как ты, никогда не смогут себе позволить».

— Эти ваши полмонеты, — сказала кардинал Бок, ведя её по холодному лабиринту Небесного Дворца с бешеной скоростью, — И родимое пятно, и ваш дядя, полностью убежденный…

— Полностью, — сказал герцог Михаэль, одарив Алекс полуулыбкой, но она была благодарна и за это.

— ...так что ни у кого здесь нет сомнений, но когда вы доберётесь до Трои... если вы доберётесь до Трои... они захотят быть уверены абсолютно. Я имею в виду, их можно понять. Вы ведь наследуете не бабушкину сырную лавку, не так ли?

— Нет, — сказала Алекс с лёгким тоскливым смешком. Сырная лавка была бы отличным вариантом. Она бы прекрасно справилась с сырной лавкой. Её уровень ответственности.

— Так что это просто дополнительная маленькая уверенность. Просто глазурь на булочке. — Бок задумчиво похлопала себя по животу, затем взглянула на одну из молчаливых священниц, спешащих за ними, — Сестра Стефана, не могли бы вы сделать заметку о поручении сходить за булочкой для меня? Я испытываю необходимость в этом. Кому-нибудь ещё? Булочку? — Алекс придерживалась политики никогда не отказываться от еды, но прежде чем она успела сказать «да», кардинал Бок замерла перед массивной дверью, окружённой вооруженными стражниками. — О, мы уже на месте.

Она начала творить рукой круг:

— Азул саз карга этим жезлом и этим елеем, этим словом я освящаю портал. Дроз нокс карга я не допущу ни единой нечистой мысли аминь. Замки, пожалуйста.

Каждый из стражников повернул колесо, раздался скрежет, когда зубчатые прутья отодвинулись. Забавно делать механизм снаружи. Как будто, чтобы удерживать нечто внутри. Дверь открылась с шипением выходящего воздуха, и Бок шагнула внутрь. Алекс нисколько не заботила магия, будь то Белое искусство, Чёрное искусство или какой-нибудь скалящийся шулер с колодой карт. Как неаккуратно вышло, когда её наняли украсть книгу у того колдуна, и всё не обернулось хорошо. Сейчас дело могло обернуться гораздо более неаккуратными последствиями. Коротко подстриженные волосы ужасно кололись. Но когда она оглянулась, герцог Михаэль снова одарил её той же улыбкой, такой ободряющей, как будто действительно верил в неё, чёртов дурак, и он скорее всего будет разочарован, когда она попытается сбежать. Что оставалось сделать, кроме как войти?

Она тут же пожалела, что не сбежала. Комната с этой стороны была огромной, круглой, куполообразной, полностью выкрашенной в белый цвет, такой яркий, что после мрака коридоров это было почти больно. Отполированный пол был испещрён безумной путаницей колец, линий и символов из полированного металла. Девять монахов стояли на равном расстоянии друг от друга у стен, каждый держал что-то в сцепленных руках: свечу, серп, пучок трав. Каждое лицо покрыто каплями пота, каждая пара губ постоянно двигалась, тяжелый воздух был полон эхом шёпота их непрестанных молитв. Алекс подпрыгнула, когда дверь захлопнулась за ней, прутья на обратной стороне со скрежетом вернулись на места.

Для человека, думающего только о побеге, было удивительно, как она всегда упускала шанс.

Кардинал Бок уже шагала по просторам колдовского пола мимо выглядевшего очень нервным секретаря, сидевшего за переносным столом, к находившейся по центру священнице с бритой головой. Она стояла на коленях с зажатой в одной руке открытой записной книжкой, одержимо полируя тряпкой пол, затем дыша на него и полируя снова.

— Прелестно, — пробормотала Бок. — Прелестно, прелестно, хорошо-хорошо-хорошо... все печати трижды проверены?

Священница поднялась, убирая тряпку.

— И трижды проверены снова, ваше преосвященство. — она протянула Бок какой-то кристалл на палке.

— Жаровни заполнены на случай нового инцидента?

— На этот раз они не прошмыгнут мимо нас, ваше преосвященство.

Бок закрыла один глаз, осматривая комнату через кристалл:

— Эти ублюдки всегда прячутся в швах, помнишь. Всегда.

Бритая священница сглотнула. Алекс заметила, что даже брови сбриты.

— Как можно забыть, ваше преосвященство?

— Хорошо, прекрасно, превосходно. — кардинал Бок махнула Алекс рукой. — Не волнуйтесь, тут не бывает неправильных ответов.

Алекс попыталась улыбнуться. По её опыту, неправильные ответы бывают в любой ситуации, и она скорее всего скоро именно их и даст.

— Ещё одно, прежде чем мы начнем... — Бок взяла её за плечи и провела вперёд на несколько шагов, затем назад на дюйм или два, пока не осталась довольна.

— Не входите из круга. — Алекс проследила за её взглядом и увидела свои довольно неплохие заимствованные туфельки, расставленные в медном круге по центру пола.

— Всё время оставайтесь внутри круга. — Бок отступила назад к священнице с книгой, подзывая герцога Михаэля.

— Могли бы вы присоединиться ко мне, ваша светлость, нам, конечно, нужно быть к югу от принципала. Не волнуйтесь ни капельки… как вы её назвали?

— Алекс, — сказал герцог Михаэль.

— Не волнуйтесь, Алекс, это совершенно стандартная процедура. Даже если стандарт пока представляет собой колоссальный риск, конечно, но мы все прекрасно осознаем риски...

Алекс сглотнула:

— Э-э-э…

— Просто оставайтесь внутри круга. Что бы ни случилось. Теперь введите их!

Две двери на противоположных сторонах зала открылись, и вошли две команды по четыре стража, каждая из которых несла кресло на шестах. У Алекс было ощущение, что девять монахов потели больше, молились больше, выглядели более страдающими, чем когда-либо.

В креслах находились два человека в белых хламидах. У них были завязаны глаза, а запястья и лодыжки скованы. Кажется, один мужчина, другой женщина, хотя было трудно сказать — они выглядели такими изможденными, кожа да кости, и к тому же нездоровая кожа, струпья на иссохших губах. Они были вялыми как тряпки, головы болтались, слегка подпрыгивая при движении кресел. Они были похожи на трупы нищих.