Джон Норман - Охотники Гора Страница 12

– Как вас зовут? – спросил я, когда посуда девушек опустела.

– Тана, – ответила первая.

– Эйла, – сказала вторая.

– Я бы хотел узнать, где находится лагерь Вьерны и где проходят границы зоны обитания ее банды, – вернулся я к интересующей меня теме.

Тана облизала жирные пальцы и рассмеялась.

– Этого мы вам никогда не расскажем, – пообещала она.

– Верно, – поддержала подругу Эйла, смакуя последний кусок жареного боска.

– Мы не боимся плети, – не спуская с меня горящих глаз, заявила Тана, – не боимся раскаленного железа. У вас нет способа заставить нас заговорить! Мы женщины-пантеры, не забывайте!

– Принеси сладости, – обернулся я к матросу.

Вскоре он вернулся с пакетом леденцов. Я по очереди протянул его обеим девушкам. Каждая из них взяла себе по леденцу. Они уже сидели на палубе, но не по-мужски, скрестив перед собой ноги, – такая поза, конечно, была для них запрещена, – а по-женски, опустившись на колени и откинувшись на пятки. Они все еще были прикованы цепью к кольцу, вделанному в перегородку задней палубы. Кулек быстро опустел. Я снова взглянул на них.

– Вы – мужчина, – сказала первая девушка. – Мы не будем с вами говорить. Вам не удастся нас заставить. Мы не боимся плетей. Не боимся раскаленного железа. Мы – женщины-пантеры!

Я поднялся на ноги и отошел от них. У передней палубы я отыскал Римма и Турнока.

– Завтра с рассветом высаживаемся на землю, – сказал я.

– Да, капитан! – ответили они.

– Сними с них цепи, – велел я матросу.

Девушки подняли на меня глаза.

Был вечер дня, следующего за тем, когда я приобрел двух мужчин-рабов и пытался разговорить своих девушек-пантер. Утром мы собирались высадиться на берег в Лидиусе, довольно крупном городе-порте, расположенном в устье Лаурии.

Цепи с девушек сняли и в течение всего дня обращались с ними вполне сносно. Их хорошо кормили, поили, а после еды даже выделили пакет сладостей. Им позволили помыться и привести себя в порядок.

– Свяжи им ноги и руки за спиной, – приказал я матросу.

Этим вечером мы ненадолго спускались на землю, и Римм с Турноком, взяв с собой ловушки, скрылись в лесу. Их сопровождало несколько матросов, несших на плечах бочонки с водой. Все это время обе девушки оставались закованными в цепи на нижней палубе, поэтому они не видели того, что происходит вокруг. Не видели они и возвращения людей на корабль, и Турнока, несущего за спиной объемистый, хотя, вероятно, не очень тяжелый предмет, завернутый в парусину.

Матрос привычными движениями связал обеих девушек.

– Перенеси их в нижний трюм, – сказал я.

Нижним трюмом на боевых галерах называется узкий карман, образуемый настилом гребного трюма и обращенной к килю частью корпуса корабля. Эта темная, пропитанная сыростью полость заполняется обычно песком, служащим на судне дополнительным балластом, а на многих кораблях она используется для слива нечистот и отходов.

Девушек унесли с палубы. Чьи-то крепкие руки помогли им спуститься с верхней палубы в гребной трюм, затем через небольшой люк втиснули их в нижний трюм, бросили на сырой, пахнущий затхлостью песок и плотно закрыли у них над головой крышку люка. Они оказались словно замурованными в крохотном душном склепе, куда не проникал ни единый луч света.

После полудня Римм и Турнок, хорошо знакомые с подобными вещами, установили в лесу ловушки. В этот день они продемонстрировали свое мастерство в полной мере, доставив на борт «Терсефоры» шесть довольно крупных – размером с небольшую собаку – лесных у ртов, каждый из которых был тщательно завернут в парусину. На корабле мы поместили их в клетку, по которой они довольно бодро метались, раздраженные присутствием людей, а когда перед ужином мы поднесли клетку к откинутой крышке люка в нижнем трюме и распахнули дверцу клетки, все шестеро мгновенно растворились в темноте, беззвучно ступая по влажному песку.

Мы с Риммом и Турноком снова вернулись в столовую, где нас еще дожидалась пара кусков жареного боска и аппетитно дымящийся гарнир к вуло.

Думаю, очень скоро девушки заметят, что в нижнем трюме они не одни.

Я с удовольствием расправлялся с куском жареного вуло, когда тишину на корабле разорвал донесшийся снизу пронзительный вопль.

Девушки услышали какой-то шорох в темноте? Скрежетание когтей по деревянной обшивке корабля? Или почувствовали легкое дыхание животных у себя на лицах? А может, различили хищный блеск кроваво-красных глаз? Или жесткая шкура животного на мгновение коснулась их тела?

Новый душераздирающий вопль потряс корабль. Могу себе представить, как они сейчас судорожно пытаются освободиться от стягивающих их тело веревок. К доносящимся снизу крикам добавилось приглушенное, сдавленное рыдание. Это уже были не воинственные, потерявшие женственность лесные разбойницы, а обычные, до смерти напуганные девушки.

Я продолжал лакомиться жареным вуло.

К столу подошел один из матросов.

– Капитан, девчонки в нижнем трюме просят у вас аудиенции, – усмехнулся он.

– Веди их сюда, – рассмеялся я.

Вскоре обе девушки, дрожащие, с всклокоченными волосами, испачканные в мокром песке, уже стояли передо мной на коленях. Я по-прежнему сидел в кресле. Они были все так же связаны и посажены на цепь, кончающуюся у кольца в перегородке задней палубы. Только позы теперь у них были уже не столь горделивыми: обе они распростерлись на дощатом настиле палубы, склонив головы к самому полу и робко бросая на меня жалобные взгляды.

– Лагерь Вьерны находится к северо-востоку от города Лаурии, – без предисловия начала Тана. – Чтобы найти его, нужно добраться до противоположного от реки конца города и дальше идти прямо к лесу. У самого его начала отыщите тур-дерево, там на высоте десяти футов от земли наконечником копья сделана на коре отметина. Оттуда нужно держать направление строго на север, отыскивая деревья с такими же отметинами, которые расположены в четверти пасанга одно от другого. Всего таких деревьев будет пятьдесят. На последнем зарубка копьем будет двойной. Оттуда нужно свернуть к северо-востоку и снова искать деревья с отметинами. Теперь их должно быть двадцать. Последнее дерево подходит к границам зоны обитания банды Вьерны. Лагерь находится в двух пасангах к северу оттуда, на берегу небольшого ручья.

Девушки как по команде подняли головы. На лицах у обеих застыло тревожное выражение: неужели я снова отправлю их в нижний трюм?

– Как твое имя? – спросил я у первой девушки.

– Тана, – ответила она.

– А твое? – обратился я ко второй.

– Эйла, – сказала она.

– Нет, – покачал я головой, – у вас нет имен. Вы – рабыни.