Николай Романов - Рассвет Страница 12

Всех это устраивало: грабителей, стражников, скупщиков краденого, стратега «синяков». Единственное, кого это не устраивало — это вечно недовольные чем-то караванщики, немало рисковавшие своей жизнью в пути. Но ведь кто-то должен был оставаться внакладе, почему бы и не купцам, надо же было кому-то и пострадать за общее дело.

Варнаки промышляли на трактах, питающих торговлей всю Раввенну, как артерии питали тело человека. Они как пиявки высасывали кровь из караванов купцов, обосновавшись вдоль торговых трактов.

Главное, было не ошибиться и не напасть на караван, принадлежавший Слуге Народа, иначе доходный промысел, устраивавший всех, кроме, разумеется, ограбленных торговцев, быстро пресекла бы Народная Гвардия, стоящая на страже интересов Слуг.

Все помнят случай с крупным отрядом удалых разбойников Юко Ходока, насчитывающий полтораста людишек, численностью в два раза больше, чем сейчас имелось у Рваного.

Ходок обирал самый лакомый кусок Раввенского торгового тракта. Они весьма успешно окучивали проходящие торговые караваны и, казалось, что им никто был не указ.

Как-то раз, они по оплошности ограбили торговый караван, принадлежащий Первому Слуге Народа, Стиушу Благородному.

Немедленно на этот внушительный отрезок тракта была пригнана Таксиархия Народной гвардии, из самой столицы.

«Красноперые» мигом перекрыли Великий Раввенский торговый тракт на полсотни верст, по обе стороны от места, предполагаемого сосредоточения банды Ходока.

По всей его протяженности патрулировали отряды гвардейцев, когда это не дало результатов в поисках, им были приданы дополнительные силы.

С вечно воющего с Равенной Синегорья, была отозвана из состава «миротворцев»- Таксиархия горной пехоты. «Горняки» за время боевых действий с горными и равнинными кланами, хорошо научилась воевать не только в горных, но и в лесных массивах.

Оттуда же была прислана сотня «зеленых теней», забросив на время поиски одного из самых талантливых вождей, восставших синегорцев Дар-эр-Века.

«Зеленым теням» было поставлена задача, найти убежище потерявшего всякую совесть и обнаглевшего главаря банды варнаков, Юко Ходока.

Совместными усилиями «красноперых», «горняков» и «зеленых», отряд разбойников был обнаружен и взят в кольцо. Люди Юко знали, что им пощады ждать не придется и сопротивлялись с яростью загнанных зверей.

«Зеленые» и «горняки», вышедшие из боя, рассказывали, что даже у них, в бунтующем Синегорье не было такой ожесточенной сечи.

Выживших в схватке и попавших в плен варнаков развесили вдоль всего тракта, подцепив их за ребра на крюки. Сделано было в назидание всем остальным разбойникам, чтобы им неповадно было нападать на караваны, принадлежащие Слугам Народа.

К немалому удивлению Юко Ходока, в отличие от его людей, висевших как спелые груши на деревьях, главаря оставили в живых. Это было то ли с целью поучения, то ли с надеждой, что он выдаст, где прячет несметные богатства, якобы награбленные им и упрятанные в недрах Раввены.

Самого главаря отправили на шахту добычи соли, где заключенные загибались, не видя лучей Солнца. Его же поставили выдавать снаряжение узникам, что оценивалось, как отсрочка от неминуемой гибели, по сравнению с соляной шахтой.

Заодно были уничтожено еще полтора десятка разношерстных разбойничьих отрядов: от ватаги из двух десятков человек Ары Горбатого, до сотни варнаков Сахи Черного.

После этого на Великом Раввенском тракте установилась тишь, да гладь.

Торговые караваны купцов безбоязненно везли свои товары. Торговцы, не имеющие прямых связей к Слугам Народа, стали получать прибыль вровень с принадлежащими Слугам караванами.

Постепенно прибыль стала выравниваться, что не могло понравиться, теряющими ее часть, ранее пользующимися неприкосновенностью, Слугам Народа. Ими были приняты незамедлительные меры по восстановлению старых порядков.

Таксиархию «красноперых» отозвали обратно в столицу, «горняки» и «зеленые тени» вернулись в Синегорье еще раньше, сразу же после поимки Юко Ходока.

На освобожденных заставах, прежде занятые, а теперь оставленные «красноперыми павлинами», вернулись старые хозяева, Корпус Синей Стражи.

С молчаливого согласия Слуг Народа все вернулось на круги своя. Появившиеся вдруг, разбойничьи шайки стали вновь нападать на караваны, как и прежде, не забывая отстегивать положенную долю, кому следует.

Прежний порядок вещей гораздо больше устраивал Слуг. Преподав жестокий урок чересчур забывчивым и, напомнив им, кто здесь настоящий хозяин, они восстановили прежний порядок вещей.

Рваный, главарь разбойничьей банды — Рыжий, вняв уроку, не старался прыгнуть выше головы. Благодаря своей хитрости и осторожности, он давно уже имел солидный счет в банке Мориты и мог бы уже давно завязать с нелегальным разбойным промыслом. Но постоянная погоня за прибылью и азарт предстоящей схватки- притягивали его к этому недостойному ремеслу.

Когда это ему надоедало, или наступала дождливая промозглая зима — он ненадолго возвращался отдохнуть в Мориту. У него в окрестностях столицы имелся свой особняк, в селении Соловьи, где он вел светскую жизнь среди приемов и званых вечеров, представляя собой образец законопослушного гражданина свободной Раввены.

Все остальное время он бывал здесь, в лесу, рядом с Великим торговым трактом, дававшим ему возможность грабить караваны, не слишком опасаясь.

Никто, из видящих его в столице, не узнал бы в рыжем, взлохмаченном разбойнике, с коротким мечом в потертых ножнах, висящем на поясе, одного из самых уважаемых людей в среде столичной знати.

После устранения Юко Ходока, он остался одним из самых известных предводителей многочисленных разбойничьих отрядов и считался самым удачливым атаманом лихих людишек.

Рваный радостно хлопнул Дивада по плечу и усадил его рядом с собой. Он даже придвинул поближе к «синяку» валик, чтобы тот к нему прислонился и ему было удобнее сидеть. Атаман уже был в предвкушении предстоящего риска, азарта схватки и наживы. Девушка проворно налила в кружку пива и протянула ее Диваду.

«Перволюд» припал к кружке, одобрительно покосился на чуть приоткрытые груди девушки и выпил добрую половину пива, делая вид, что не обращает внимания на нетерпение атамана.

Локли стоял рядом с ними, ожидая, когда и ему предложат пива и не собирался никуда уходить.

Рваный сурово глянул на Локли, примостившегося было рядом с ними, и буркнул ему:

— Иди на место, Локли, если понадобишься, кликну тебя!

Локли с недовольным видом встал и, отходя в сторону, проворчал себе под нос, но так, чтобы его услышал Рыжий: