Гленда Норамли - Звезда надежды Страница 12

— Глупая старая балаболка, — сказал Фирл, когда женщина вышла. — Как будто церковь в силах помешать исчезновению Топора! Кстати, — добавил он, пользуясь наконец возможностью дать выход своему раздражению, — тебе следовало бы заняться картами, Керис.

— Картограф у нас ты, — ответила девушка; ей было безразлично, если ответ ее и прозвучал сердито.

— Но у тебя получается лучше. Послушай, Кери, дело надо сделать. Почему бы тебе не заняться образцом, используя отцовские записи и расчеты? А как только первая карта будет готова, я начну делать копии. Готов все начертить, а тебе оставить раскраску и прочие финтифлюшки.

Шейли нашла в себе силы поддержать предложение Фирла.

— Твой отец отдал жизнь, чтобы собрать необходимые сведения, — сказала она; ее пальцы трепетали над покрывалом, как крылышки пораненной бабочки. — Карты нужно сделать. Не допусти, чтобы его смерть была напрасной, Кери. Пирс отдал жизнь ради безопасности жителей Неустойчивости и паломников.

«Не очень-то это точно», — подумала Керис. Отец погиб вовсе не потому, что хотел отдать жизнь ради своего служения, а потому, что не мог обойтись без Неустойчивости. Она влекла его, все три десятка лет влекла своими опасностями. Мошка в конце концов сгорела в пламени.

Фирл кивнул:

— Жители Неустойчивости будут приезжать за новыми картами как обычно. Они ждут, что карты будут готовы вовремя. Керис попыталась изобразить вялое благодушие:

— Верно. Они ждут, что их сделаешь ты. — Девушка подчеркнула слово «ты», и в помещении на мгновение воцарилась тишина. Фирл решил подойти к делу с другой стороны:

— Люди будут гибнуть в Неустойчивости, если не получат точных карт. Паломники рассказывают, что с прошлой осени расположение потоков леу сильно изменилось.

«Как постарела мама, — вдруг подумала Керис. — Ей всего сорок три, а выглядит она столетней. И болезнь, и известие о смерти папы… кажется, что жизнь покинула ее». Девушка заставила себя вновь вернуться мыслями к картам. Фирл прав, чтоб ему провалиться.

— Ладно. Я начну их делать. — Однако Керис не хотелось, чтобы брат подумал, будто она не понимает, что кроется за его добродетельными уговорами. — Только сомневаюсь, Фирл, что твои мотивы так чисты, как ты хотел бы их изобразить.

— Ну да, нам нужны деньги, — ответил он. — Теперь ты довольна? — Керис посмотрела брату в глаза. — Отцовские записи ты нашла? — поинтересовался Фирл.

— Я еще не распаковала его вещи. — «Не набралась еще смелости», — подумала Керис.

— Займись этим сегодня. Харин Маркл, кстати, собирался заглянуть к тебе попозже.

Керис снова склонилась над кошкой.

— Чего ради? — Она увидела блоху среди меха и поймала ее на смазанный свиным салом палец.

Фирл раздраженно махнул рукой:

— Он тобой интересуется, вот ради чего. Проклятие Хаосу, Керис, я что, должен все тебе разжевывать?

— Нет. — Разделавшись с блохой, девушка подняла глаза на брата. — Но, может быть, мне стоит кое-что разжевать для тебя, Фирл. Я не интересуюсь Харином Марклом. — Она сняла кошку с колен и стала мыть руки под струей из насоса.

— Ну, тогда тебе лучше начать интересоваться, — резко бросил Фирл.

Керис повернулась к брату с бесстрастным лицом:

— Прошу прощения?

— Я одобряю его намерения.

— Одобряешь его намерения? Это еще что? Да у тебя мозги стали мечеными, Фирл Кейлен! Ты что, забыл, что я пока еще не круглая сирота? Может быть, в каких-то отношениях я по Закону и являюсь твоей подопечной, но глава семьи — мама. И не твое дело, чьи ухаживания я соглашусь принять. Откуда вдруг такой интерес к тому, чтобы выдать меня замуж? Да мне и непонятно, чего это Харин мной заинтересовался — я никогда ему не нравилась.

Под пристальным взглядом сестры Фирл слегка покраснел.

— Провалиться мне на месте, — наконец прошептала девушка, — ты рассказал ему о моем приданом, верно?

Родители Керис скопили за многие годы пятьдесят золотых для дочери. На этом настояла Шейли, хотя другие деревенские девушки получали обычно два золотых в придачу к набору требующихся в хозяйстве предметов — по списку, установленному Законом.

Керис посмотрела на мать, жалея, что разговор происходит в ее присутствии. Шейли казалась совсем обессиленной, погруженной в свое горе и боль. Случайное замечание мистрис Поттл о младенце, которого отобрала у Кейленов церковь, только ухудшило дело. Шейли явно приходилось делать усилие, чтобы следить за спором, на лбу у нее выступили капли пота.

— Ну и что, если я случайно упомянул о твоем приданом! — воинственно заявил Фирл.

— А ты-то что от этого выигрываешь, Фирл?

— Харину нужен капитал, — пожал плечами тот. Разговор, казалось Керис, становился бессмысленным.

— Капитал для чего? — Фирл смущенно посмотрел на мать.

— Ладно, все равно скоро узнаете. Мы собираемся превратить лавку в придорожную таверну для паломников.

Керис вытаращила на брата глаза, не сразу даже сообразив, какие следствия вытекают из столь неожиданной новости.

Шейли с трудом попыталась приподняться на постели и запротестовала:

— Ты же картограф, Фирл!

— Ничего подобного, Карты я ненавижу. И ненавижу бывать в Неустойчивости. Я же не отец. Я и трех месяцев там не выдержу. Я собираюсь стать трактирщиком. Да и где найдется для таверны место лучше, чем наша лавка у дороги? Всего день езды от Наблы и цепи часовен кинезиса. Я уже давным-давно сказал Харину: случись что с отцом, и здесь будет таверна.

— Ты собираешься превратить лавку отца в гостиницу для паломников? — не веря своим ушам, переспросила Шейли.

— Ну, не совсем. Это будет таверна, в которой можно снять комнаты. Харин станет моим партнером — он знает, что к чему. Шейли была в ужасе.

— Кабак! Ты станешь соблазнять паломников, направляющихся к святым местам, распутством пивной?

— А мое приданое, — добавила Керис с горькой язвительностью, — похоже, послужит капиталом, необходимым для их совращения.

Шейли покачала головой:

— Да такое просто невозможно. Ты единственный сын Пирса и должен продолжить его дело. Таков Закон. Здесь была лавка картографа с… чуть ли не со времен Разрушения. Церковь никогда не согласится на подобные перемены.

Фирл хитро улыбнулся.

— Матушка, матушка, неужели ты думаешь, что все так уж неотступно следуют Закону? Тогда бы никакие дела нельзя было делать! Впрочем, в этом случае как раз церковь не станет возражать: наставники не любят жителей Неустойчивости, а я хочу стать почтенным подданным Постоянства, а не картографом, который полгода проводит во владениях Разрушителя. Я только сегодня разговаривал с церковником из Управы Порядка в Верхнем Кибблберри. Он готов посодействовать мне в получении разрешения за… э-э… вознаграждение.