Ник Перумов - Черное копье Страница 125

– Неужели в столице ни о чём не подозревают? – удивился Беарнас.

– Гондорская стража далеко отсюда, – молвил Маэлнор. – Быть может, на западе этой страны всё спокойно.

– Как бы то ни было, в путь! – решительно закончил Торин. – Только идти придётся осторожно. У меня нет никакого желания встретиться с подобным отрядом где-нибудь на полпути отсюда до Чёрных Ворот.

– Вряд ли мы встретим их там, – покачал головой хоббит. – Они пойдут здесь не раньше, чем начнётся война. Я думаю, они шли на какой-то сборный пункт.

– Какой смысл ломать ноги вперёд-назад? – фыркнул Малыш. – Армия проходит мимо, они присоединяются… Как бы нам не нарваться на всё Олмерово воинство!

– Ты что думаешь… уже началось? – со страхом выговорил хоббит.

Маленький Гном только мрачно пожал плечами.

Уже садясь в седло, Фолко бросил последний взгляд на запад. Солнце почти село, плотные тучи, скрывшие горизонт, казались подожжёнными изнутри. Цепи внутренних гор Чёрной земли скрывали то место, где по-прежнему зияла исполинская воронка на месте стёртого до основания Барад-Дура, но на алом фоне заката чётко вырисовывался острый конус Роковой горы. Триста лет она дремала, ни разу не пробудившись к жизни; кто знает, не пришла ли ей пора в очередной раз очнуться? У Фолко возникло чувство странной уверенности, что он ещё увидит Ородруин – и с куда более близкого расстояния.

В прощальных закатных лучах они выехали на тракт. Древняя дорога, когда-то замощённая трудами бесчисленных Сауроновых рабов, предстала путникам давным-давно заброшенной. Плиты разошлись, потрескались, в широких щелях меж ними поднялась пыльная степная трава, сейчас уже пожухлая и высохшая. Местами дорогу покрывал толстый слой песка – и становилось ясно, что ею не пользовались с незапамятных времён. Очевидно, у Чёрных гномов были свои тропы, если они вообще выходили на поверхность. На память хоббиту пришли слышанные ещё от Герета россказни, что старый путь вдоль Мордорских стен заброшен из-за страха перед призраками тех мест; ему сразу стало не по себе, и он поспешил отогнать эти мысли.

По левую руку от них вздымались кручи Изгарных гор. На пол-лиги тянулись пологие склоны, поросшие степными травами, а затем, точно каменные клинки, землю вспарывали коричневые и серые отвесные скальные стены, уходя куда-то под самые облака. Эти горы действительно напоминали рукотворные стены – не было обычных, протянувшихся на многие лиги предгорий, широких конусов главных пиков… Поверхность скал исчерчивали бесчисленные трещины, словно в каменную крепь когда-то били исполинские тараны. Расщелины складывались в причудливые рисунки, очертаниями напоминавшие не то гигантских птиц, не то драконов.

Мрак сгущался. С запада быстро плыли тучи; там, наверху, бушевали вихри, здесь же, на земле, воздух застыл в тяжёлой недвижности. Пахло лишь сохнущей степной травой. Кони начали испуганно храпеть, шарахаясь от причудливо-пугающих лунных теней – это-то хорошо вышколенные степные боевые кони! Не сговариваясь, эльфы и хоббит взяли луки на изготовку.

– Дальше идти нельзя, – нарушил молчание Беарнас. – Места жуткие! Я чувствую спящие Силы, с которыми мы не сталкивались уже много веков…

– Что это за Силы? – жадно спросил хоббит.

– Они сродни умертвиям Запада, о которых ты нам рассказывал, – последовал ответ. – Старые и злобные Сауроновы прихвостни…

Эльф хотел добавить ещё что-то, но речь прервал раскатившийся над скалами многоголосый холодный и злобный вой, прекрасно знакомый Фолко и его спутникам. Сразу вспомнился Арнор, призрачная тварь, преследовавшая предназначенный ей меч, схватку с ней на пороге их дома в северной столице… Вспомнилась и Ночная хозяйка.

– В круг, скорее! – крикнул Амрод, накладывая стрелу на тетиву. – Гномы, костёр!

– Разуй глаза, чему тут гореть? – грубо заорал в ответ Малыш, выхватывая меч.

– Вон холм, там какие-то заросли! – вытянул руку Маэлнор.

Они пришпорили и без того сходящих с ума от страха коней. Хоббит с трудом удерживался в седле, его скакун летел, не разбирая дороги, но всё же в нужном направлении. Оглядываться у хоббита возможности не было, однако он слышал, как вой приближается – их охватывали широким полукругом, но дорога вправо, в степь, была пока ещё свободна.

Они поспешно свернули вправо. Примерно в полумиле от них высился тёмный крутобокий холм, его вершину скрывали невесть как укоренившиеся там кусты.

Только когда друзья наконец оказались на самом верху, Фолко смог оглянуться. Луна внезапно прорвалась сквозь облачную пелену, заливая окрестности мертвенным светом. По телам скал резче прорисовывались глубокие трещины – но кое-где их края казались словно сглаженными, как будто из их глубин поднималось нечто полупрозрачное, сероватое, подобное предутренним туманам. Дрожащие серые пятна лезли из трещин, точно муравьи из своих нор; и вскоре всё пространство между холмом и горами было заполнено ими. Колдовской живой туман полз, ни на миг не задерживаясь, прямо к холму, где укрылся небольшой отряд.

В несколько взмахов топора Торин и Малыш нарубили целый ворох веток. Ещё секунда – затрещал живой огонь. Круг серых теней на миг замешкался – но лишь на миг, в следующую секунду их движение возобновилось. Знакомое чувство липкого, знобящего страха вновь подступило к горлу хоббита. Нечто подобное он испытывал, когда на их ряды надвигалась Ночная хозяйка, однако теперь не было Отона, не было его Талисмана, и совершенно непонятно было, на что рассчитывать.

Эльфы, молча переглянувшись, встали в круг, соединив над костром руки. Амрод звучным голосом начал нараспев какое-то заклинание, древнюю колдовскую песнь, и Фолко заметил, как постепенно стали разгораться голубым быстрым пламенем наконечники стрел в их колчанах. Беарнас выхватил из огня головню, бестрепетно провёл рукой сквозь пламя – из оранжево-рыжего оно стало бледно-зеленоватым. Маэлнор обнажил свой меч и медленно провёл клинком над этим пламенем – и лезвие засветилось тонким серебристым отсветом. Амрод натянул тетиву, остриё его стрелы было подобно языку голубого огня.

Так, впервые увидев приёмы эльфийской боевой магии, Фолко понял – на время забыв о надвигающейся опасности, – насколько далеко отошли в сторону, пойдя своим собственным путём, Невозжелавшие эльфы, презрительно именовавшиеся на Западе Чёрными, или Ночными эльфами. Изначальные способности к Повелению и Управлению, дарованные самим Илуватаром, не растворились во Времени, не исчезли в великолепном свете Валинора, как у их закатных родичей, а были бережно сохранены и приумножены…

Эти размышления заставили его вспомнить о собственном могущественном оружии – клинке Отрины, долго не знавшем достойного дела и ждавшем своего часа в ножнах на груди хоббита. Клинок полыхнул огнём, синие цветы, казалось, дышали пламенем – кинжал был готов к бою. Сонм серых теней, учуяв все эти приготовления, приостановился, словно колеблясь, но затем вновь двинулся вперёд. Постепенно хоббит стал различать и фигуры – действительно чем-то очень напоминающие костистых птиц или очень отощавших драконов. Чётко обрисовывались длинные лапы с кривыми когтями – но ни глаз, ни клювов или, скажем, пастей видно не было.