Павел Корнев - Ледяная Цитадель Страница 13

— Хватит гнать уже, — одернул я парня. — Ты с утра наки-даться успел, что ли?

— Нервы…

— От нервов успокоительное пей.

Голова болела все сильнее, и я вытащил коробочку с пилюлями.

— Насчет меня узнавал? — сразу же оживился Федор. — Смогу брать?

— Поставщика сейчас в Форте нет.

— А-а-а… — разочарованно протянул Ямин. — Ну тогда хоть таблетку дай закинуться.

Я вытряхнул на ладонь из коробочки две пилюли:

— Тебе красную или зеленую?

— А есть разница?

— Нет.

— Тогда красную.

— Держи. — Я проглотил зеленую таблетку и предложил: — Давай поесть куда-нибудь завернем.

— Времени в обрез, — отказался Федя.

— В смысле?

— У меня на сегодня планов громадье.

— Мы ж недолго.

— Не получится, — покачал головой парень. — Сейчас дело сделаем, а потом я тебя куда угодно закину.

— Фиг с тобой, золотая рыбка, — нахмурился я. — Да, ты Алика Чемизова, случаем, не знаешь?

— Случаем, знаю. Золотых дел, блин, мастер.

— Работаешь с ним?

— Работал, пока он меня на хорошие деньги не швырнул, — поведал Ямин и выругался: — Сволочь!

— А насчет серебра с ним не толковал?

— Звезданись! Он же наркоман конченый! — Федор на миг отвлекся от дороги, покрутив пальцем у виска, а потом заорал: — Куда?! Куда прешь, дятел?!

Я только тут приметил выскочившего прямо перед машиной на середину проезжей части мужика и незамедлительно рванул руль на себя:

— Поворачивай!

— Ты чего?!! — взвыл Ямин, но машину уже занесло, и ему ничего не оставалось, кроме как ударить по тормозам.

Развернувшаяся поперек дороги «газель» врезалась в сугроб, нас здорово тряхнуло, а в следующий миг по металлическому борту заколотили выпущенные из жезла «свинцовых ос» заряды.

— Ма-а-ать! — испуганно взвыл Федор; я распахнул свою дверцу, выволок его из кабины, и тут брызнуло осколками боковое стекло. Следующая очередь прошила покрышки, и автомобиль начал оседать на спущенных колесах. И все это — практически в полной тишине…

Ясновидение нахлынуло вдруг. Мир будто вывернулся наизнанку и раскрасился цветами, названий которых не имелось ни в одном языке мира. Да что там цвета?!

В голове картинка за картинкой начало разворачиваться видение о том, как на подмогу прижимавшему нас к земле

стрелку из подворотни с другой стороны улицы выскакивают еще двое головорезов. Выскакивают, вскидывают жезлы «свинцовых ос» и…

— Бежим!

Я ухватил Федора за воротник и зашвырнул в проход между двумя заброшенными домами. А потом и сам метнулся следом. Десять шагов открытого пространства показались стометровкой, и не успели мы их преодолеть, как по стене двухэтажки хлестнули свинцовые шарики. В лицо моментально полетели обломки штукатурки; закрыв голову руками, я в два прыжка выскочил из зоны обстрела и со всех ног рванул прочь.

Подскочившие к «газели» подельники стрелка бросились в погоню, но в части бега по пересеченной местности им было со мной не тягаться — по всей этой мешанине тропинок, закутков, заснеженных дворов и переулков меня вел дар. Предвидение подсказывало оптимальный путь, помогало избегать тупиков и не попадаться на глаза висевшим на хвосте преследователям. Пара минут сумасшедшего бега — и убийцы начали отставать. Правда, и мы уже ноги еле переставляли…

— Сюда! — Буквально таща за собой спекшегося Федю, я заскочил в заметенный снегом подъезд, по шаткой, полусгнившей лестнице взбежал на третий этаж и рванул по коридору, пронизывавшему насквозь весь дом.

Ямин шумно сопел сзади, но не отставал — и это было просто здорово: сил тащить его на себе у меня уже не осталось. Проскочив коридор, мы скатились на первый этаж, забежали в одну из квартир и выпрыгнули в наметенный под окнами сугроб.

И тут меня будто киянкой по макушке тюкнули! Во всей этой кутерьме третий стрелок совершенно вылетел из головы, а между тем оставаться у расстрелянной «газели» этот гад не стал и помчался наперерез. И пусть бежал он наугад, но все же каким-то чудом умудрился на нас наткнуться!

Точнее, умудрится наткнуться буквально через несколько мгновений…

И тогда я рванул ему наперерез. Насколько позволило сбившееся дыхание, ускорился и, не добежав до угла дома пары шагов, пригнулся и метнулся вперед.

Выскочившего навстречу стрелка я просто смел. Плечо угодило невысокому пареньку в грудину, от удара его отбросило в сугроб, и вылетевший из руки жезл «свинцовых ос» моментально утонул в снегу.

Я повалился на убийцу сверху, врезал левой, замахнулся правой, а в следующий миг покатился по тропинке, каким-то невероятным образом отброшенный на пару шагов назад. Вскочив на ноги, шагнул к моментально пришедшему в себя головорезу, из разбитого носа которого хлестала кровь, и едва не пропустил прямой в голову. Принятый на левое предплечье удар болью отозвался во всем теле, и рука моментально онемела.

А потом и вовсе начала твориться какая-то бесовщина: хлипкий на вид паренек двигался настолько стремительно, что не оставил мне ни единого шанса выйти из этой схватки победителем. Поначалу я еще пытался закрываться, потом пропустил апперкот в челюсть и отключился.

— Евгений, Евгений! Да очнись ты! — Кто-то потряс меня за плечи и принялся растирать лицо снегом, вот только сознание категорически не желало возвращаться в избитое тело. — Уходить пора!

Стоп! Что значит — уходить? Федя?!

— В порядке, отстань уже… — Я попытался подняться на ноги, не смог и бухнулся на четвереньки.

Перед глазами все плыло, но это не помешало разглядеть корчившегося в сугробе убийцу, обеими руками ухватившего себя за шею. Ямин подскочил к хрипевшему парню и со всего маху пнул его по голове. Стрелок затих.

Лихо Федя его уработал. Не ожидал. Резкий был парнишка.

— Пошли, пошли, — заторопил меня Ямин и потянул за собой.

— Стоять! — просипел я и закашлялся. Потом отдышался и указал на сугроб: — Жезл ищи.

Дар предвидения, подобно трепетавшему на ветру пламе-

ни свечи, то гас, то вновь вспыхивал у меня в голове, и в какое-то из очередных просветлений стало ясно, что напарников убийцы пока можно не опасаться. Нет их поблизости. До сих пор плутают по дворам.

— Ты чего?! — обалдел Федя.

— Ищи жезл, кому сказано! — рявкнул я и присел рядом с отключившимся стрелком. Голова закружилась, но справиться с дурнотой не составило труда. — Резче!

Ямин принялся копаться в снегу, меня же больше интересовало содержимое карманов нашего несостоявшегося убийцы. Вот только толком прошерстить их не получилось: выудив бумажник и запасной цилиндр к жезлу «свинцовых ос», я неожиданно почувствовал, что подельники головореза все же умудрились напасть на наш след.

Пора ноги уносить.

— Уходим! — Я выпрямился, зажмурившись, прогнал легкое головокружение и поторопил Федора: — Все, бегом!

Тот вылез из сугроба с облепленным снегом жезлом в руках:

— Иду.

— Бегом!

— Бегу!

Ну мы и побежали. А как иначе? Если один гаденыш нас едва на тот свет не отправил, то с его подельниками связываться и вовсе не с руки. Затопчут и не поморщатся.

В себя пришли уже на Кривой. Как несколько кварталов промчались — и не заметили даже. Вот что страх с людьми делает. В обычной ситуации дыхалки бы ни за что не хватило. А тут прям спринтеры.

— Стой, — остановил я Федора, когда над крышами домов замаячили верхние этажи кирпичной высотки санитарно-эпидемиологической станции. — Все, оторвались…

— Обалдеть! — Ямин сунул мне жезл «свинцовых ос» и согнулся в три погибели, пытаясь перевести дух. — Кха-кха! Все, думал, кончилась моя жизнь!

Я повертел в руках слегка изогнутую пластиковую трубку, стянутую на концах железными кольцами, и сунул ее за пояс. Пригодится, раз пошла такая пьянка. Правда, какой-то хлипкий этот агрегат, несолидный. Похоже, Братство решило выпуск дешевого оружия наладить. Стоит учесть на будущее.

Федя навзничь повалился в снег, мне тоже стало нехорошо, и я присел на краешек запорошенного снегом крыльца двухэтажного жилого дома, во дворе которого мы и пытались прийти в себя.

— Слушай, Федор, — позвал я приятеля, когда немного отдышался и вытер вязаной шапочкой вспотевшее лицо, — а как ты того паренька уделал?

— Я?! — безмерно удивился Ямин.

— Ну не я же! Меня он вырубил.

— Именно, что ты! — Федя вылез из сугроба и принялся вытряхивать набившийся за воротник снег. — Ты, как в челюсть получил, покачнулся, а потом — раз! — за шею его ухватил и дернул. И быстро еще так. В одно касание…

— Лихо.

Только вот не я это был. Скорее уж мое альтер эго расстаралось. Оно на такие штуки гораздо. В одно касание, ну надо же!

— Ты как, идти можешь? — уточнил Ямин.

— Нормально.

Как ни странно, кроме челюсти, ничего толком и не болело. Кожаная куртка худо-бедно смягчила удары, и лишь в голове было пусто-пусто. До звона практически. Я вытащил из кармана коробочку с таблетками, на миг задумался и сунул ее обратно. Повременю пока. Печень посадить еще успею.