Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ) - Крымов Илья Олегович Страница 13

Вы принимаете задание?

ДА

НЕТ»

— Кто такой Феликс Кситриан?

— Понятия не имею. Какой-нибудь пленник вероятно, — Мэдлин обернулась, — Елизавета, сможешь прикрывать огнём хвост?

— Вполне!

— Тогда ты, Антон, обороняешь носовую часть машины, я займу крышу и постараюсь контролировать обе стороны.

— А что с квестом? Принять?

— Трудно решить, — ведьма уже опустила люк-трап, — топтер повреждён, навыков ремонта у нас нет, до земли ни я, ни Елизавета не дотянем, мана кончится раньше, а вокруг сейчас полно агрессивных мобов. Зато где-то в глубинах халка точно есть мекан, который вполне может починить топтер. Или доломать его. Но, в любом случае, мекан нам нужен. План таков: обороняемся, отправляемся на поиски мекана, тащим его сюда и заставляем чинить. Если в процессе находим какого-то Феликса, можно и освободить, но приоритеты расставлены.

Я кивнул и принял квест от имени всего отряда.

Оставив Лиззи управлять турелью, мы вышли под открытое небо, где свет сразу же резанул по глазам. Ведьма взлетела и оказалась на крыше «Драконьей мушки», а я переместился к носовой части топтера.

Мы сели на неровной площадке, наполовину заваленной кучами хлама. Там, где её не скрывала ржавая жесть, виднелся красный камень; всё вокруг было грязным, масло, пыль и ржавчина перемешивались в жирную бурую субстанцию с характерной вонью. Но на это я не особо обращал внимание, ведь пахло ещё и немытой плотью. Не так давно здесь обитала масса живых тварей, их запах пёр через незадраенные люки, ведшие вглубь булыжника, через распахнутые железные двери, вмонтированные в скальные выступы.

Снизу стали слышны невнятные крики и лязг металла.

— Они идут. Антон, я пересмотрела свой список активных заклинаний, пока была на Камру, добавила немного поддержки.

Мэдлин стала зачитывать заклинания, и рядом с моей шкалой жизни появлялись пиктограммы: окрылённая стопа — Ускорение; комплект брони из синих линий — Магический Доспех; рука, указующая из облаков — Божественное Наставление; сжатый кулак, сияющий как золото на солнце — Героизм; красное лицо, искажённое гримасой — Ярость.

— Пока что хватит. Я хотела ещё увеличить тебя до размера тролля, но от этого ты стал бы медленным и неуклюжим. Как самочувствие?

— Прекрасно! — воскликнул я, чувствуя бурлящую силу под костяной бронёй, которая будто стала вдвое легче.

— У тебя всё ещё нет оружия и дополнительной защиты, а заклинания будут держаться недолго, поэтому реализуй всё, на что способно это безобразное тело.

— С ними нельзя договориться?

Показалось, что вопрос удивил ведьму.

— Можешь попробовать, разумеется. Но постарайся завершить переговоры прежде чем они закончат насиловать меня, потому что после этого я точно уйду на респ, а они приготовят оставшуюся тушку на открытом огне.

Шум из недр халка нарастал.

— Тогда придётся прибегнуть к агрессивным переговорам.

Наконец показалась первая волна, изо всех щелей на верхнюю плоскость камня полезли мобы. Таких я уже видел раньше, в Улиме, — гоблины, малорослые гуманоиды с большими ушами и кожей всех оттенков зелени; их лица разнились от совершенно плоских до невероятно носатых, тут и там на коже виднелись крупные опухоли, радиоактивные ожоги; шрамы, грязь, пот, и машинное масло создавали неповторимые узоры. Доспехами и оружием этой орде служил всякий хлам, нечто вроде того, чем воевали ратлинги и кобольды, — грубо склёпанные мусорные топоры, куски ржавой арматуры на древках, палки, утыканные гвоздями, ружья из обрезков труб, всё уродливое и уникальное, выкрашенное в красный цвет с шашечным орнаментом. Однако же эту роскошь мог позволить себе не каждый, многие уродцы бежали почти голышом, с заточками в скрюченных пальцах.

Орда наступала под визги, грохот самодельных ружей и бряцание жести. Позади заговорил пулемёт, как и предвидела Мэдлин, — наступление шло с обеих сторон. Пора было мне начинать.

Я опустился на все четыре и заревел. Чувствовал, как воздух вибрировал в глотке, даже видел, как звуковая волна искажала его на свету, как поднимала красную пыль среди куч хлама. Максимум Устрашения, всё, на что были способны голосовые связки гаргуля. И это подействовало. Десятки зелёных тварей, рвавшихся к нам со свешенными языками, заспотыкались, стали валиться друг на друга, падали, гибли под ногами бежавших сзади, но и те останавливались, роняя оружие. Я видел их дескрипторы, — мобы от третьего до седьмого уровня; со слов Мэдлин спасбросок против Устрашения шёл через Мудрость и подкреплялся превосходящим уровнем, а эта мелочёвка никакой мудростью не обладала, у них не было шанса.

«Отлично,» — послышался у меня в ухе голос Мэдлин, — «первая волна отражена. Антон, я ценю нестандартный подход, но те, кто не погиб сейчас, придут со второй волной, и всех закричать не получится. Елизавета, сейчас я обновлю Паутину, сколько патронов у нас осталось?»

«Ну… два. Не хватит?» — прозвучал голос Лиззи совсем рядом.

«Хватит, двое застрелятся, а третий прыгнет. Готовьтесь, вторая волна на подходе, и она будет намного сложнее».

Они хлынули опять, гоблины скакали впереди, но теперь из глубин поднимались и враги покрупнее. Я уже видел в «Новом Мире» людей и полуорков, но таких уродливых — ещё никогда. Некоторые гули были краше этих изуродованных существ, покрытых шрамами, татуировками, толстым слоем грязи. На них виднелись следы увечий и болезней, страшные рубцы, металлические штыри, продетые сквозь живое мясо и болты, вкрученные в суставы. Кто-то хотел их запытать или вылечить? Они были вооружены и одеты чуть лучше гоблинов: большие топоры и мечи из ржавого металла, склёпанные, сваренные, обвязанные лентами вонючей резины и проводами; некоторые образцы холодного оружия имели допотопные бензиновые моторы и цепные лезвия.

— Мэдлин, присмотри за ближними подходами, я не переловлю мелочёвку!

Бафф на скорость делал меня подвижнее, это ощущение свободы окрыляло после стольких дней под тяжестью панциря. На гоблинов не обращал внимания, они бросались в стороны из-под ног, пока я бежал навстречу техноварварам. Те беспорядочно палили из крафтовых пушек набегу, в меня не попали ни разу. Активировал Рваные Раны и врезался в полуорка тринадцатого уровня.

Зеленокожий громила со следами вскрытия на груди, безумными глазами и железными скобами на ключицах, замахнулся топором. Я принял лезвие вскользь на тыл правого предплечья, а когтями левой руки ударил его в череп. Они пробили кость в районе виска и скулы, выдрали правую половину лица. Лог сообщил о критическом уроне и полученном опыте, а я уже сцепился с человеком, орудовавшим цепным мечом. Мотор этого странного оружия ревел и выпускал чёрный дым, а сам техноварвар голосил ещё громче. Справа заходил другой враг с огромным крюком, так что медлить было нельзя; меч завизжал, встретившись с моим черепом, я схватил человека за горло, продавил плоть когтями и выдрал трахею с фонтаном брызг. Через секунду крюк ударим мне снизу в правый бок, лязгнул о защитные рёбра, не найдя зазора, я ударил наотмашь, но провалил проверку Ловкости, и враг отскочил, метая мне в глаза нож. Оружие звякнуло о бровь и только. Я присел на четвереньки, пропуская над головой железный шар на цепи, перекатился в сторону, уходя от удара бронированным сапогом по морде и внутренне засмеялся — насколько же легче было двигаться под воздействием Ускорения!

Полыхнули молнии, — Мэдлин жарила гоблинов на подходе к топтеру; я наполовину ослеп, но и техноварвары такого не ожидали.

Врагов было много, они стреляли и промахивались, у одного пушка взорвалась в руке, отлетевшая деталь вскрыла неудачнику череп, но другие техноварвары не заметили потери. Кольцо уплотнялось, один из врагов нацелил особенно крупную пушку, его мышцы бугрились от натуги, чтобы удержать этот ржавый самопал, я бросился на него, но не успел отклонить ствол; ярко полыхнуло, гром ударил в ушные впадины, а большой кусок свинца — в грудь. Свинец дурён тем, что сминается при ударе и отдаёт всю накопленную энергию цели, пуля врезалась в костяную пластину, по которой прошли трещины, шкала здоровья просела на пятую часть, появилась пиктограмма контузии. Меня отшатнуло, но панцирь не разлетелся, из лёгких выбило весь воздух и следующий удар крюком я пропустил, — он распорол левую ладонь.