Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы (СИ) - "Kancstc" Страница 13

– Тянет на старушек?

– Ты не старушка.

– Ты знаешь сколько мне лет.

Семён задумался: как выразить словами те ощущения, которым он привык доверять, но о которых до сих пор ни кому не рассказывал?

– Ты живее, чем все девчонки, которых я знал... И совсем нет ощущения старости. От других девчонок всегда чем-то таким тянет... Иногда больше, чем от настоящих старух. А от тебя совсем нет.

– А от бабушки? – полюбопытствовала Славяна.

– От неё... могущество. Оно почти всё забивает. И возраст... Но не старость!

На это Славяна только хмыкнула и дальше они летели молча.

Сияющее пятно ночной Москвы, размытое кружащимся снегопадом, постепенно заползало под ступу. Семён не особо понимал, где они находятся, но в какой-то момент Славя бросила:

– Ты лучше за ручки держись, а то и сам вылетишь, и меня вытащишь.

Семён быстро ухватился обеими руками за металлические ручки, местами привинченные по периметру чугунного стакана, и ступа рухнула вниз. Первой мыслью было: "Хорошо уцепился! А то бы вылетел!", потом подумалось, что выпасть ему Славяна точно не даст, вот попугать, поиздеваться... Впрочем, издеваться или?... Додумать эту мысль не вышло, потому как тело вдруг налилось свинцовой тяжестью и все силы пришлось направить на то, чтобы не рухнуть на дно чугунного стакана бесформенной грудой. Так же неожиданно перегрузка прекратилась и с тихим "Пффф" ступа опустилась в тёмном углу его родного двора. И всё время этих кульбитов Славяна стояла спокойно и ровно, легонько придерживая пест одной рукой. Словно никаких перегрузок и не было.

– Приехали, – сказала Славяна нежным голосом. При этом она смотрела на Семёна очень внимательным взглядом, без тени насмешки.

– Сейчас... приду в себя немного, – ответил он, восстанавливая дыхание.

– Не спеши.

Отдышавшись, Семён вылез из ступы, и даже, как ему показалось, не совсем как куль с... ну, пусть будет с картошкой.

– Ничего не забыл? – спросила Славяна, уже насмешливо, покачивая на пальце полиэтиленовый пакет с совершенно секретным конвертом внутри.

–Ой! Спасибо! – ответил Семён и, забирая пакет, изловчился чмокнуть Ягичну в щёчку.

Та улыбнулась в ответ, но, как показалось Семёну, улыбка эта была грустной, всё так же легко, словно тростинку, положила пест на края ступы и взмыла в небо. Семён проследил, как она пропала в снежной круговерти и направился домой.

***

Поговорить с родителями о своём прошлом удалось только ближе к середине недели и главным препятствием тут был недостаток собственной решимости. Наконец, дождавшись когда вся семья собралась ужинать, он набрал воздуха, как перед прыжком в воду, и спросил:

– Папа! Мама! Скажите пожалуйста, со мной в детстве случалось что-нибудь необычное?

На это родители как-то странно переглянулись и отец со вздохом сказал:

– Если его контора начнёт копать, всё равно всё выплывет.

Мать на это только опустила глаза. Семён смотрел на них с недоумением. Через некоторое время мать со вздохом начала рассказывать:

– У меня не может быть детей. Я узнала об этом уже когда мы поженились. Даже хотела развод дать, чтоб не тянуть его за собой, но тут мне позвонила Валька... Помнишь её?

– Тётя Валя? Конечно! – ответил Семён.

– Она тогда в роддоме работала, сказала, что им подкинули ребёночка, мальчика, хорошенький такой...

– Ну мы быстро тебя и усыновили, – закончил отец.

Это был шок. Но... В конце концов, так ли всё это важно для него лично? Семён взял родителей за руки и тихо сказал:

– Мама... Папа... Родные мои...

Больше он ничего не смог сказать, только слегка пожал их руки. Так и сидели они молча.

Но сколько ни сиди так, а дело делать надо. И дело, как понимал Семён принимало не самый хороший оборот. И он принялся расспрашивать. Вот только информации сохранилось совсем ничего. Тётю Валю они тогда о деталях не спрашивали, потому кто и как подкинул, осталось неизвестным. И не было на нём никаких ни цепочек, ни брелочков, ни амулетов.

– Погоди! Листок же сохранился! – вдруг вскинулась мама.

– Какой листок? – опешил Семён.

– Ну... К твоей пелёнке был приколот листок, на нём написано "Семён" и дата. Мы решили что это твой день рождения, получалось, что тогда тебе было полтора месяца. Так тебя и зарегистрировали.

Подумав немного, Семён забрал у родителей записку и строго-настрого приказал, чтобы сами они сидели тихо и ничего выяснять не пытались.

– Если заметят, что вы этим занимаетесь, может получится нехорошо. Пусть этим займутся специально обученные люди.

– Займутся-то они займутся, вот только скажут ли тебе всё, что узнают? – спросил, задумчиво глядя на него отец.

– Пусть лучше не скажут, чем кто не надо поймут, что этим вопросом вообще кто-то интересуется, – буркнул Семён.

Утром следующего дня Семён позвонил Яге:

– Лыбедь Киевна! Говорят, вы сейчас мою родословную копаете?

– Истинно так, касатик, истинно так. Четвёртое колено уже раскопала, пятое рою.

– Можете не напрягаться. Я подкидыш.

– О как! А приезжай ка ты сегодня ко мне.

– Да я бы рад, но у меня после занятий сампо.

– А ты Басову звякни, скажи что я тебя в гости позвала, он всё и разрулит. Ты только такси лови официальное, чтобы чек был. Потом по этому чеку с Басова компенсацию возьмёшь.

– О как!

– А ты думал? У нас всё по взрослому.

Однако, воспользоваться советом Бабы Яги не получилось. Басов, после условной фразы, сообщающей о чём идёт речь, и открытого сообщения, что Яга хочет его видеть, уточнил:

– Вопрос-то большой, долгий?

– На вскидку нет.

– Тогда нечего лишний раз светиться, да и с занятий тебя срывать не стоит. У тебя сампо заканчивается в 18:00?

– Так точно!

– Тогда в 18:30 жди меня на вашей остановке там, в сторону области.

И вот, вечером, у Яги, они сидят, попивая чаёк, а сама древняя ведьма задумчиво крутит в руках листок, переданный Семёну родителями, и задумчиво так говорит:

– Нет... Надо, конечно, над этим...

– Помедитировать? – уточняет Семён.

Яга взглянула на него исподлобья, но обратилась к Славяне:

– Что ж ты, внученька, всё его на каток никак не заманишь?

– А почему вы думаете, что там Славяна обязательно...

– Не удержится, – буркнула Яга, откладывая листок. – Ну, рассказывай теперь подробно, что узнал!

Узнал Семён немного, потому и рассказ получился кратким. По завершении Яга в раздражении стукнула кулаком по столу:

– И здесь тупик!

– Вообще-то можно поспрашивать эту Валентину Ивановну, – задумчиво парировал Басов. – Ещё надо посмотреть генетически маркеры по крови...

– И магические, – добавила Яга. Но тут встрял сам объект обсуждения:

– Извините, а зачем всё это?

Все уставились на него. Семён пояснил:

– Что конкретно вы хотите про меня выяснить?

Славяна на это хитро прищурилась, Басов задумчиво почесал за ухом, видать этот вопрос зародил какие-то мысли, а вот Яга принялась обстоятельно объяснять:

– Прежде всего, надо понять, какого ты роду-племени...

– Интересно, конечно, но что это даст?

– Будем знать, на какие земли ты претендуешь, какие реликвии твои, о способностях твоих можно будет судить, – обстоятельно разъяснила Яга. На это её внучка столь же обстоятельно, но с явным ехидством в голосе, принялась перечислять:

– Роду он арийского, ветви гиперборейской. Это и ежу ясно. Которой из ветвей, не суть важно, особенно вотпрямщаз. Земли... Так ведь царства нынче не в моде. Или вы тут намылились войнушку устроить? Для начала гражданскую, потом мировую, атомную, а потом и магическую, чтобы жизнь совсем уж мёдом не казалась. А в реликвиях без царства, что толку? Способности сами видны. А что не видны, проявится, когда будет учиться. А вот если сейчас начать шебуршиться, выспрашивать там, расследовать, в раз человека засветите! Тут-то его и прихлопнут, пока он ещё в силу не вошёл, да знаньями не оброс! Не, если вам именно это и надо...