Элеонора Раткевич - Ларе-и-т`аэ Страница 13

– Нет, – честно признался Эннеари.

– В дальней степи, – уточнил Лерметт.

– Все равно не понимаю.

– Верно, ты же там не был, – кивнул Лерметт. – Хотя все равно в голове не укладывается, чтобы эльф – и вдруг чтото про цветы и травы не знал. Аннехара, между прочим, тоже не понял – а ведь он там всю жизнь прожил. Понимаешь, я ведь побывал в дальней степи – и в ней нет ни единого цветочка амары. И в срединной тоже. Вот возле реки, в ближней степи, амары этой полнымполно, вся земля в черножелтую полоску, аж в глазах рябит. А в дальней – ну хоть бы один стебелек.

Эннеари напрягся. Теперь он понимал, куда клонит его друг. Если какаято травка мирно росла себе из года в год на одном и том же месте и вдруг оттуда исчезла, это чтонибудь да значит. А если травка эта сохранилась только возле реки…

– Эта твоя амара, – спросил он голосом ломким и прозрачным, – ей очень вода нужна?

Лерметт невесело усмехнулся.

– Из всех степных трав, сколько их есть на этом свете, амара – самая влаголюбивая, – подчеркнуто произнес он.

– Давно она исчезла из дальней степи? – отрывисто спросил Эннеари.

– Точно не скажу, но за последние лет пятнадцать могу поручиться, – незамедлительно ответил Лерметт.

– Может, всетаки… – Эннеари призадумался.

– Я тоже надеялся, что «всетаки», – сухо фыркнул Лерметт. – А чтобы удостовериться, съездил к морю. Вот как только турнир окончился, сразу же и поехал.

– А море тут при чем? – удивился Эннеари.

– В рыболовных портах побывал, – продолжал Лерметт как ни в чем не бывало. – На улов посмотрел, с рыбаками поговорил, легенд наслушался, архивы поворошил. Коегде в ратушах замечательно полные архивы попадаются. Ну, все и встало на свои места.

Он задумчиво тронул корону, и она закачалась на подлокотнике.

– Ты спрашивал, при чем здесь море? – вздохнул он. – Какое отношение имеет улов трески и тунца к степным цветочкам?

Нет, Эннеари уже не спрашивал – ибо начинал понимать. У него спина захолодела от ужаса.

– Меняются морские течения, – очень обыденно пояснил Лерметт. – Это бывает. Очень редко, правда, даже по вашим меркам редко, но всетаки бывает. Там, где раньше было течение, теперь ничего нет. А с течением меняется и ветер. Прежние ветры уже не приносят в степь достаточно воды, чтобы там цвела амара. Да и самих прежних ветров почитай, что уже нет.

– Засуха, – деревянными губами еле выговорил Эннеари.

Лерметт кивнул.

– И какая! Не на годы – на века. Я когда все воедино свел, мигом помчался в Арамейль.

Так вот оно что!

– Понимаю, – тихо сказал Арьен. – Гномы в степи бывают страшно редко, да и кто бы им стал про цветочки рассказывать. Ничего бы они не заметили. Да и моря они не любят. Нас в степи и подавно с незапамятных времен не видывали. А сами степняки наверняка заметили – но вот понять, что на сей раз засуха пришла не просто надолго, а… словом, некому разобраться было. Понимаю. Такое наблюдение стоит цепи почетного доктора Арамейля.

– Такое наблюдение ничего не стоит, – свирепо отрезал Лерметт. – В Арамейле, знаешь ли, тоже не дураки сидят. Но там решили, что раз уж у нас еще есть в запасе около тридцати лет, я вполне могу успеть… если постараюсь, ясное дело. И если очень повезет.

– Успеть – что? – оторопел Эннеари.

– Остановить засуху, конечно, – прежним будничным тоном отозвался Лерметт. – Арьен, поверь, у нас нет другого выхода – просто нет. И у вас тоже. Затем я тебя и хотел позвать.

– Тогда объясни подробнее, – взмолился Эннеари. – Ты об этом не первый год размышляешь, но для менято все это внове. У степняков, и точно, нет выхода – но у васто почему его нет? И уж тем более у нас?

– Что правда, то правда, – язвительно откликнулся Лерметт. – Долины эльфов никакой суховей не коснется. О Пограничные Горы любой ветер разбивается. А ты головой подумай, Арьен! Шесть веков тому назад на государства Заречья степь погнала засуха – которая длилась, между прочим, всего четыре года. Года, Арьен, а не века! Но ей этого хватило, чтобы изглодать степняков до костей. Черта с два лучник Илнет сумел бы закончить войну, не прекратись засуха. Победа там или не победа – степняки продолжала бы двигаться за реку. Пока не полегли бы все до единого – или пока от нас бы никого не осталось.

Он на мгновение примолк, переводя дыхание.

– А сейчас нашествие повторится – в таком жутком виде, что тогдашний завоеватель от ужаса взвоет в своей могиле. Все эти века степь воевала с нами почти понарошку, традиции ради. Через двадцать лет дело пойдет всерьез. Жизнь – это ведь очень даже всерьез, правда? Вся степь, вся до последнего человека, Арьен, до последнего младенца… и я даже думать не хочу, что останется от Восьми Королевств. В любом случае того, что останется, хватит ненадолго.

– Почему? – сдавленно спросил Эннеари.

– Да потому, что скотоводы не умеют пахать! Эта земля, если за ней не ухаживать, не даст ничего. Разве что Сулан с его лугами, да и то едва ли. Это ведь не дикие луга. Но даже если степняки вдруг научатся работать на земле… это всего лишь отсрочка. – Лицо Лерметта было исполнено мрачной решимости, словно он сам был степняком, которому предстояло разобраться в устройстве плуга. – Когда степь окончательно станет пустыней – по вашим понятиям, довольно скоро – река не удержит ее. Тем более с такими гореземледельцами… никак не удержит.

– Аа! – выдохнул Эннеари.

– Начинаешь понимать? – горько усмехнулся Лерметт. – Уйти от пустыни не удалось, она настигает… а за горами такая благодатная земля, которой все нипочем. Совсем рядом, рукой подать – только перейти через перевал, и вот она! Эльфов там не так уж и много, да вдобавок они заелись, эти стервецы остроухие – а здесь детишки с голоду пухнут. Продолжать?

Эннеари стиснул зубы.

– Ни у кого нет выхода, – резко подытожил Лерметт. – Только у степи его нет почти сейчас, у нас – завтра, а у вас – послезавтра. Время, Арьен, время! Всего да ничего, считанные месяцы – если сейчас не начать, так и будет. А я не хочу видеть под конец жизни, как Найлисс заполыхает оттого, что тысячам тысяч людей нечего есть! И умирать, зная, что пепел Долины эльфов осыплется на мою могилу, тоже не желаю.

– Ты знаешь выход? – осведомился Эннеари.

– Да, – коротко ответил Лерметт.

Он снова до хруста заломил пальцы.

– Если очень повезет, можно успеть. Ты мне для этого и нужен. Без вашей помощи ничего не выйдет. Хорошо хоть, ты и сам все понимаешь – ни просить, ни молить не надо. А ведь мне еще такую уйму народу уламывать придется. Умолять их сделать то, что им самим нужно до зарезу – в голове не укладывается!