Шон Макмуллен - Прозрачные Драконы Страница 13

— Да, это нарушает принципы этой новой торговой политики, о которой все говорят, — сказал Брайнар.

Вскоре они поднялись на стену и оказались в центре порта. Мимо них прошло несколько людей, спешащих посмотреть своими глазами на самый большой корабль, прибывший за последний месяц.

— Ну и как путешествие? Захватывающее, говорите? — поинтересовался Брайнар, пока они шли, укрывшись его дождевиком.

— Если ты считаешь волны высотой в триста футов захватывающими, то да, — ответила Терикель.

— Конечно, нет! — воскликнул студент. Он подумал, что старейшина шутит, однако сам не рискнул засмеяться.

— Глава студенческого совета Брайнар из «А-три», вода в здешнее море поступает из Оксиданического океана, и в проливе Страха между Скалтикаром и Акремой наблюдается очень сильное течение. Спустя год почти непрекращающихся торейских бурь вода находится в состоянии невероятного волнения. Пройдя устье пролива, через три дня я увидела гигантские волны над вершиной Сидрагона. А та гора не менее трехсот фунтов в вышину, это точно. На четырнадцатый день вода в проливе немного успокоилась, волны достигали лишь ста фунтов. Мы так быстро вошли в Плакидианский океан, что незаметно миновали Мальдеринские острова. Мне бы очень хотелось остановиться там, но, по мнению капитана, если бы мы задержались, чтобы пополнить запасы продовольствия, убедить моряков вернуться на борт снова было бы невозможно. Все без устали твердили о неминуемой гибели корабля, только один член экипажа не потерял присутствия духа, и он погиб на пятый день. На него упало бревно.

— Но, по крайней мере, вы выжили.

— Вероятно потому, что я твердила о гибели корабля.

Когда они пришли к храму академии, Терикель отправилась на кухню, вынула не до конца пропеченный хлеб из печи и стала его есть, с набитым ртом объясняя, что по пути из Альберина все время мечтала о теплой, сухой, и, главное, несоленой пище. Потом она приняла горячую ванну с подносом, полным пирогов и горячего чая, плавающим в мыльной воде.

Брайнар распаковал мокрую сумку Терикель, в то время как она наблюдала за ним. Он вынул все, что там было, и положил отдельно запечатанный пакет и сухую одежду. Кроме того, обнаружился запечатанный цилиндр из вощеной бумаги с именем Феодореан на нем.

— Наверно, моя запасная одежда и бумаги были единственными сухими вещами на «Буйной пташке», — сказала Терикель. — Отнеси бумаги высокоученой Феодореан. Немедленно. Мне нужно отдохнуть… Дай мне знать… когда она их прочитает.

Выйдя из спальни, Брайнар велел горничной следить, чтобы старейшина не утонула в ванной, если вдруг заснет.

— Эти бумаги, должно быть, очень важны, если ради них она прошла через такой кошмар, — заметила девушка.

— Я не понимаю, почему Терикель не послала наемного курьера, или даже почтовую птицу-посланника, — сказал Брайнар, затем добавил:

— Если только это не что-то необыкновенно важное.

Через час Феодореан вернулась из дворца и увидела Брайнара, принесшего бумаги старейшины.

— Как высокоученая Терикель? — поинтересовалась глава Академии.

— Измучена, истерзана, истощена и промерзла до костей, — ответил Брайнар. — Она говорила о волнах высотой в триста фунтов, о торейских бурях и о ветрах, носящих «Буйную пташку» по воздуху.

— Ах, бедняжка. Ей никогда не везло с морскими путешествиями. А что же такое важное заставило ее отправиться в путь?

Брайнар протянул ей бумаги. Пробежав глазами несколько строк, Феодореан выронила их из рук и стала тереть виски.

— Плохие новости, госпожа? — спросил юноша.

— Молодой человек, это послание определяет абсолютно новые границы понятия «плохие новости». Старейшина из Метрологов здесь, чтобы остановить процесс создания эфирного механизма — Стены Драконов.

Каменная кладка Логьяр была закончена последней из семнадцати. Причина оказалась проста: ветер. Место находилось на пойменных землях в миле от побережья, и хотя камни закрывала гора, защищая от ветров, дующих преимущественно с запада, это не могло не сказаться. Те, кто принес сюда мегалиты, передвигались по воздуху, и потому штормовая погода для них являлась определенным препятствием.

Вальтазар постоянно следил за доставкой мегалитов. Их доставляли с расстояния примерно в тридцать миль от каменной кладки Логьяр в хорошо защищенной долину, жителей которой пришлось заставить уйти. Пожилой, но не утративший сил маг ждал возле огромной повозки весом в двенадцать тонн. Ее привезли сюда сто быков, понукаемые пятьюдесятью погонщиками. Сейчас они расположились в пяти милях отсюда и ожидали сигнала.

Пока Вальтазар укладывался в установленные сроки, но Сергаль догонял его, набирая все новых магов. Вальтазар понимал, что тот, кто закончит первым, получит звание хранителя каменной кладки Логьяр, а Астеншаль уже решил: только посвященный тринадцатого уровня может претендовать на подобное место. Хранитель будет восседать на семнадцатом мегалите, когда воссоздадут Стену Драконов. Вальтазар очень заинтересовался ее историей, или легендой, смотря как назвать. Легенда о первоначальной Стене Драконов состояла в том, что прежний хранитель, построивший ее, каким-то образом разрушил мегалиты и не дал возможности другим стать богами. Поэтому было бы очень неплохо сделаться хранителем, когда Стена Драконов будет восстановлена.

Ночное небо затянули облака, но это было даже к лучшему, поскольку те, кто доставлял камни, не хотели привлекать внимания. Маг еще раз наведался к повозке, проверяя, хорошо ли закреплены на каждом колесе массивные тормозные устройства. Пока он осматривал правое переднее колесо, подул сильный ветер, ставший вскоре ураганным.

Вальтазар посмотрел вверх. Темнота перед повозкой уже не казалась непроглядной, в ней можно было разглядеть что-то огромное с гигантскими крыльями и длинной шеей. Существо парило на крыльях, когда Вальтазар вышел навстречу и низко поклонился.

— Последний из наших даров вам, смертные маги, — раздался голос сверху.

Повисла тишина, нарушаемая скрипом повозки, когда на нее клали очень тяжелый груз. Вальтазар знал: лучше даже и не пытаться смотреть. Было слишком темно и почти ничего не видно. Но если бы Вальтазар хотя бы мельком увидел то, что не предназначалось для его глаз, жизнь его оборвалась бы в тот же самый момент, и, возможно, он даже не успел бы осмыслить прожитые годы перед смертью.

— От имени все магов в Акреме, Лемтасе и Скалтикаре — огромная благодарность! — сказал Вальтазар резким, нервным голосом, хотя он хотел произнести слова торжественно, как и подобает говорить от имени всех магов трех континентов в случае, подобном этому.