Икан Гультрэ - Тайны родства Страница 13

— О, — перебила я барона, — вы выяснили, что это был за амулет?

— Да, лже-граф должен был с его помощью устроить магический взрыв. Причем, этот амулет, будучи активирован, подключился бы к дворцовой защите и мгновенно обменялся с ней энергиями, и таким образом он должен был быть воспринят системой как часть ее.

— Ох…

— Так вот, несмотря на благодарность, его величество вряд ли захочет делиться с вами подобного рода тайнами.

Угу, читай "семейными", хмыкнула я про себя.

— Значит, про татуировку с глазом я могу уже и не спрашивать, — резюмировала я.

— Вы ее видели? — вскинулся мер Сельмир.

— Да, когда залечивала парню ушибы.

— Кто-нибудь еще видел, кроме вас?

— Нет, остальные были заняты гайрефом.

Мер Сельмир выдохнул с облегчением и после недолгого молчания вновь заговорил:

— Но вы же понимаете, что я буду вынужден доложить его величеству как о вашем интересе, так и о вашей неуместной догадливости?

— Не сомневаюсь в этом, — улыбнулась я барону.

— Значит, ждите нового приглашения от меня… или от его величества, если он захочет поведать вам больше, чем мог бы я сам. А если вы желаете найти ответы на некоторые из своих вопросов, то… Ведь ваше разрешение на посещение закрытого хранилища библиотеки департамента магической безопасности еще действительно? — замначальника тайной канцелярии, с одной стороны, намекал, что ему известно о моих изысканиях чуточку больше, чем мне хотелось бы, а с другой — что ответы на мои вопросы лежат примерно в той же области…

…Мар к моему возвращению уже проснулся, был накормлен и жаждал вскочить с постели. Вставать я ему разрешила, но двигаться велела осторожно. Какое-то время я раздумывала, стоит ли быть откровенной с мальчишкой, но потом решила, что он уже достаточно взрослый, чтобы помалкивать, когда требуется, особенно если будет знать, что длинный язык может сослужить плохую службу в его ситуации. Но начала я издалека:

— Малыш, ты мне расскажешь, кто тебя так изукрасил?

— Ну-у, парни тут…

— Какие парни?

— Уличные мальчишки.

— То есть, беспризорники, у которых нет родителей и на которых некому пожаловаться?

— Жаловаться?! — возмутился Мар. — Не надо к родителям… Даже если они есть…

— Ну, раз ты считаешь, что в следующий раз справишься, если что-то произойдет… — мальчишка покраснел. — Что, неужели не справишься? — делано изумилась я.

— Их много было… — тихо пробормотал Мар.

— В таком случае родной, тебе надо учиться сражаться, чтобы уметь впредь за себя постоять… даже если врагов много.

— А я их магией! — задорно воскликнул пацан.

— Ма-а-агией? А ты знаешь, что сражаться магией можно только против врага на войне или против нежити? А если нанести магический удар обычному человеку, не наделенному даром, то это считается преступлением. Да даже если и одаренному — все равно нельзя.

— А что будет? — полюбопытствовал мальчишка.

— В зависимости от тяжести преступления — лишение магии на разные сроки. От года и до… в общем, могут и до конца жизни лишить, если убьешь или покалечишь кого-нибудь.

— Ого-о-о! — протянул Мар.

Кажется, новая информация не столько пугала, сколько развлекала этого чертенка.

— Так вот, милый мой, поэтому ты, как только оправишься после побоев, будешь у меня обучаться искусству боя.

— Ух-ты! С мечом?! — загорелись глаза.

— Поначалу, наверное, без меча, просто руками и ногами, а уж потом — как получится. Поскольку сама я бываю здесь только два дня в декаду, то учить тебя не смогу, поэтому придется подыскать кого-нибудь… — и я взяла на заметку, что стоит посоветоваться с Наттиором, он наверняка подскажет, к кому обратиться. — Но это еще не все, о чем я хотела с тобой побеседовать.

— Да?

— Да, малыш. И этот разговор должен остаться между нами. Дядька Крел кое-что знает, конечно, но будет лучше, если ты и с ним не станешь ничего обсуждать.

Парень только молча кивнул и уставился на меня в ожидании.

— Ты знаешь, что ты не родственник Крелу?

— Я не знал точно, — признался мальчик, — но задумывался об этом. Мне так казалось.

— Не зря казалось, значит.

— Ты знаешь, кто мои родители? — с надеждой воззрился на меня Мар.

Я покачала головой:

— Насколько я понимаю, мать твоя умерла, а вот отец… Я могу только догадываться, кто был твоим отцом. Но я не назову тебе его имени ради твоей же безопасности.

— Почему ты тогда говоришь мне об этом? — угрюмо пробурчал мальчишка.

— Потому что, есть кое-что, о чем ты должен знать, чтобы и дальше сохранять эту тайну. Я говорю о татуировке на твое спине. Ты знаешь о ней?

— Знаю, — Мар покраснел.

— Так вот, больше ее никто не должен видеть. Я знаю о ней, дядька Крел знает, никто другой знать не должен. Значит, если ты переодеваешься где-то, надо прятать спину от чужих глаз. И, по возможности, не влипать в ситуации вроде вчерашней, а то попадешь к другому целителю или в лечебницу, а там кто-то может заинтересоваться.

— Почему? — глухо спросил Мар.

— Что — почему?

— Почему надо скрывать этот знак? Почему никто не должен узнать, чей я сын?

— Потому что в ином случае тебя попытаются использовать. В первую очередь — против родственников. Или до тебя доберутся сами родственники и могут попытаться избавиться… просто для того, чтобы тебя никто не смог использовать против них. Ты понимаешь, насколько это все серьезно?

Мальчишка кивнул молча.

Да, для него это серьезная травма. С таким положением вещей ему еще предстоит сжиться. Взрослеть вообще трудно, но… я не могла ему не сказать. Раз уж я вытащила его в столицу из замковой изоляции, то предупредить об опасности надо было обязательно.

Тренера для малыша я нашла легко: как я и надеялась, Нат посоветовал одного из своих товарищей, Лейса, осевшего с этой осени в столице и нуждавшегося в заработке. Я его даже помнила.

А жизнь тем временем продолжала преподносить мне… нет, не сюрпризы, просто поводы для новых раздумий и сомнений. К примеру, уже к следующим выходным дома меня ожидала внушительная пачка приглашений на различные светские мероприятия, начиная от чаепитий и заканчивая танцевальными вечерами. Вот она, участь завидной невесты — быть в центре внимания светского общества, пока кто-нибудь достаточно хваткий не приберет к рукам.

Глава 7

Весь ужас состоял в том, что я не знала никого из приглашавших, и не имела ни малейшего представления о том, какие приглашения стоит принять, а от каких можно и отказаться.