Путь неофита (СИ) - "N& Страница 14

Видя, что «катать» ее больше никто не собирается, кендер отряхнулась и, забравшись на стул, громко объявила:

— Всем привет! — тонкий голос звучал звонко и задорно. Женщину совершенно не смущало то, что все окружающие смотрели на нее с неприкрытым раздражением. — Меня зовут Ванесса. Я бард и пришла сыграть вам пару песен!

— Кендер-бард! — не сдержавшись, прыснул Малем. — Это что-то новенькое.

— И на чем же ты будешь играть? — невозмутимо поинтересовался Гилекс.

— Ой! — коротышка осмотрелась и, не найдя вокруг ни одного музыкального инструмента, смешно пожала плечами. — Ну значит в другой раз. Всем пока.

Ванесса соскочила со стула и хотела уже было уйти, но управляющий поймал ее за руку, в которой непонятно как оказалась вилка.

— Это твое что ли? — искренне удивилась полурослица, возвращая прибор. — Ты, наверное, обронил. В следующий раз будь повнимательнее.

Но бывший наемник и не думал отпускать воришку. Он пристально уставился на сидевших неподалеку стражников. Те изо всех сил делали вид, что ничего не замечают, но Гилекс продолжал сверлить их взглядом и, наконец, блюстители закона, нехотя разыграли кому вести кендера в тюрьму. Самый невезучий раздосадованно хлопнул ладонью об стол, кряхтя поднялся и, забрав преступницу из рук управляющего, потащил ту наружу.

— А в какую тюрьму ты меня поведешь? — с любопытством «пытала» стражника неугомонная коротышка. — Там где крысы или где Харлан главный? Ой лучше бы где крысы, Харлан тако-ой скучный!

Ее звонкий голос еще долго доносился снаружи, но, в конечном счете, спугнутое кендером спокойствие вновь умиротворенно разлилось по залу.

— Дай угадаю, — тут же обратился к другу Малем, — в Эльфхейме кендеров нет? — он жестом показал официантке принести еще вина. — Ты что будешь?

— У меня еще есть, спасибо. — Никаниэль не планировал выпить больше одной кружки, а потому не торопился ее опорожнять. — В Эльфхейме, в общем-то, никого нет, кроме эльфов. Ну и полуэльфов. Ну и… — принц вспомнил человека Сина и черный ковен в подвале обувной. — Ладно, не важно. А что будет с Ванессой?

— С кендером-то? Да что ей сделается? — Малеммил принял из рук подавальщицы новую кружку и хотел было шлепнуть девушку пониже спины, но все-таки сдержался. — Проведет ночь в камере, а утром ее вместе с остальными малявками тихонько выпустят.

Ник изобразил на лице удивление:

— Выпустят?

— Ну конечно. А ты бы хотел чтобы их казнили? — Малем с любопытством посмотрел на товарища. — В конце концов такова их природа. Ну и не так уж много от них вреда. Главное вовремя поймать. — хохотнул он. — Ну что — ловко у тебя кошелек увели?

От необходимости отвечать Ника спас молодой парень, расположившийся под крыльями зитаруса и принявшийся настраивать несколько потрепанную пятиструнную лютню.

Похоже теперь в «Птицу Удачи» заглянул настоящий бард.

Неброские черты лица, чистая, хоть и слегка помятая одежда — юноша явно понимал, что встречать его будут по внешнему виду. Вот только длинные тонкие усы явно выбивались из образа. Ими он скорее походил на сердитого таракана.

Закончив с настройкой, музыкант прокашлялся, привлекая всеобщее внимание, поставил одну ногу на стул, выпрямил спину и хорошо поставленным голосом объявил:

— Дамы и господа, люди и нелюди, воины и… — хитрец послал воздушный поцелуй, сидевшей неподалеку девушке, — …прелестные принцессы. Откройте ваши уши, да распахните души! Монетой не скупитесь сказителю на ужин!

По залу прокатились волна одобрительных смешков.

Убедившись, что взгляды каждого посетителя сосредоточены на нем, бард прокашлялся и, глубоко вздохнув, словно подбадривая самого себя, провозгласил:

— Сегодня для вашего внимания, возможно один раз в жизни, попрошу уважаемых стражников заткнуть уши: «Баллада о некроманте»!

Глава 13

Никаниэля будто молния ударила.

Не прошло и недели с прибытия в Тику, как у него уже наметилась потенциальная зацепка от мадам Люссоль, а теперь, прямо посреди бела дня, о некроманте собирался спеть местный бард. Возможно из его баллады удастся почерпнуть полезной для принца информации. Может быть даже там будет что-нибудь о повелителе смерти, упомянутом в истории Инги. Тот, вроде, как раз шел в направлении Города Теней.

Ник весь обратился во внимание.

Я ухожу во тьме безлунной ночи.

Прощай, постылый белый свет!

Но почему твои печальны очи?

Мне жить еще десятки тысяч лет!

Была скучна судьба, и жизнь однообразна.

Я алкал власти! Силы возжелал!

С могуществом все будет не напрасно!

Я многого тогда не понимал…

В зале царила оглушительная тишина, нарушаемая лишь звучным голосом артиста, да тихим звоном струн пузатой лютни. Причем вторая даже не пыталась претендовать на лидерство в этом дуэте, а лишь покорно дополняла, придавая истории особенный колорит и трагичность.

Когда взывал к древнейшим темным силам,

По манускриптам ритуалы проводя,

Стонали духи загнивающего мира,

И небеса разверзлись от дождя.

И вновь кровь жертвы обагрила камень —

Алтарь не просыхал четвертый день.

Но наконец, насытившись дарами,

Передо мной возникла чья то тень.

Посетители слушали, затаив дыхание. Из кухни вышла пожилая повариха и, встав в дверях, зачарованно мяла фартук. Даже стражники, которым по долгу службы полагалось пресечь подобное безобразие, отставили кружки и увлеченно следили за пальцами смелого музыканта. Как уже успел понять Ник, в Тике королевские слуги закона особо не торопились исполнять свои обязанности.

То был Мерфал — древнейший повелитель смерти.

Взглянув в мои глаза, он прошептал:

«Отдай мне свою душу в жертву,

И обретешь все то, о чем мечтал!»

Не длилось ни секунды ожиданье.

Теперь-то неминуем мой успех!

Душа ушла. Я потерял сознанье.

А надо мной раздался жуткий смех.

Один из дварфов оглушительно рыгнул, за что получил нешуточный тумак от другого бородатого коротышки. Тот хотел было возмутиться, но ему под нос тут же прилетело сразу два мозолистых кулака, мгновенно объяснивших невежде насколько он не прав.

Спустя два дня очнулся в том же месте

И новой силы ощутил росток.

Сработал план! Не надо грубой лести.

В груди же поселился холодок…

Как на яву я помню те мгновенья,

Когда впервые духов увидал,

И первого умертвья воскрешенье —

Мерфал над смертью власть мне даровал!

Стараясь не пропустить ни слова, Никаниэль жадно внимал каждому слову, стремясь разом постичь как прямой, так и все возможные потаенные смыслы. Принц далеко не в первый раз слышал какую-либо балладу, но только сейчас он полностью сосредоточил на произведении все свое внимание. Ведь со времен Ужасной войны любое мимолетное упоминание о повелителях смерти жестко каралось, и теперь каждая, пусть даже вскользь брошенная фраза была для Ника сродни настоящему сокровищу.

На год закрылся в темном склепе,

Оттачивая новый свой талант.

Я больше не нуждался в сне и…

Внезапно в помещение ворвался жрец в белых одеждах с десятком послушников, следовавших за ним по пятам. Мгновенно оценив обстановку, мужчина указал жезлом на музыканта и приказал немедленно того схватить, попутно взывая к стражникам и грозясь небесными карами всем присутствовавшим.

Музыка оборвалась. Никогда еще Никаниэль не был столь раздосадован появлением слуги Лаода.

Повинуясь служителю храма, гости повскакивали с мест. Со стороны могло показаться, что они пытались поймать греховного лютниста, но на самом деле все как один, не сговариваясь, принялись создавать искусственную толчею, мешая послушникам добраться до артиста. Кто-то даже умудрялся совать парню деньги.

Ник тоже поднялся. Он видел, как бард, поспешно убрав инструмент в футляр, направился к кухонным дверям, куда его активно звала повариха. Наверняка там должен находиться подсобный выход.