Дьяволы - Джо Аберкромби Страница 14

— Всё, чего я хочу, всё, чего хочет Ее Святейшество — это прекратить великий раскол, залечить великую рану и вернуть империю Востока в любящие объятия матери церкви.

Раскол и церковь, и бла-бла-бла. Всё это волновало Алекс не больше, чем знания о том, хорошо ли кардинал покакала последний раз, но вот этого лучше было не произносить вслух. Эта Жижка высоко забралась, если судить по громоздкой тёмной мебели обеденного зала, веками полировавшейся святыми жопами. По картинам великих мучеников, благочестиво страдающих на высоких-высоких стенах. По тарелке и столовым приборам, и подсвечникам, и свечам в них. Кошёлка, вероятно, наложила бы в штаны при виде всего этого. А ещё была золотая цепочка с драгоценным кругляшком, небрежно брошенная болтаться на спинке кресла.

Нужно быть очень богатым, чтобы иметь такую ​​вещь. Но быть беспечным с ней мог только человек, обладающий властью.

Алекс была бы не против стянуть несколько вещей. Это было бы совсем не воровством в её понимании, просто благородной попыткой справедливого перераспределения богатства. Но, к сожалению, платье, в которое её заковали, было сшито скорее для того, чтобы в нём сидеть и улыбаться, чем для перераспределения, поэтому имело узкие рукава.

Может быть, получится стянуть ложку или парочку, когда принесут десерт.

— Праведные должны объединиться против врагов Бога, — бормотала кардинал. — Под знаменем Спаситель. Под знаменем Папы. Быть готовыми маршировать в одном направлении, когда небесные трубы возвестят о новом крестовом походе, чтобы мы могли загнать эльфов обратно в бездну, откуда они пришли! — она бросила сердитый взгляд, заставив Алекс замереть с вилкой на полпути ко рту. Длинная капля подливки упала на тарелку.

Кардинал так взглянула на Алекс, как будто это имело отношение к траху. Священницам, возможно, не разрешается трахаться, но это, кажется, только поощряет некоторых. Слуга всё время подходил сзади и подливал ещё вина, а у Алекс была такая же политика в отношении выпивки, как и еды, поэтому она уже выпила несколько полных бокалов. Теперь стены немного шатались, уши стали горячими, а на носу выступала испарина, которую приходилось постоянно вытирать рукавом.

— Буду рада помочь, — пробормотала она, не дожевав последний кусок. Гораздо лучше согласиться с могущественными людьми, а потом уйти попозже, чем рисковать их разозлить в неправильный момент. — С крестовыми походами... и всем остальным...

Кардинал подняла бровь.

— Твоя преданность делу Церкви будет вознаграждена в этом мире и в следующем. — Алекс закашлялась, пытаясь проглотить слишком много за один раз, и ей пришлось ударить себя по груди, а запить вином.

— А можно прямо сейчас получить земными наградами — сказала она, ухмыляясь, — под залог небесных, а? А? — никто не засмеялся.

О боже, она была пьяна. Она подумала, что допустимо заполнить молчание вином, и осушила бокал.

— Мы должны отправиться в Трою как можно скорее, — заговорил герцог Михаэль. — Моя дорогая подруга леди Севе́ра осталась в городе после гражданской войны, она служит распорядительницей палат Евдоксии. — он вынул сложенный листок бумаги. — И с тех пор рискует всем даже просто держа меня в курсе дел. — и он сделал именно то, чего боялась Алекс, а именно — отдал ей бумагу.

— Леди Севера, — промычала она, — Очень хорошо. Очень хорошо. — она махнула листком, чтобы он раскрылся, и состроила гримасу, как священница, глядя в Писание перед началом проповеди. Написано было очень аккуратно и тщательно. И имело не больше смысла, чем узоры из голубиного помёта на подоконнике. — М-м-м. Х-м-м.

Герцог Михаэль опять начал выглядеть немного огорчённым, когда наклонился ближе, взял письмо из её руки и перевернул вверх ногами.

— Она сказала мне, что сыновья Евдоксии намереваются укрепить свои позиции. Если бы не их ожесточенное соперничество, один из них мог бы уже...

— Что? — Алекс дождалась, пока последние капли вина перетекли в рот, и опустила бокал. — У меня есть кузены?

— Сыновья Евдоксии. Мои племянники. Четыре герцога, и каждый из них ещё больший ублюдок, чем предыдущий. Марциан, Константин, Савва и Аркадий. — Прищурившись, он выплюнул имена, как проповедник, перечислявший смертные грехи.

— И конечно они не хотят заполучить трон?

— Они не остановятся ни перед чем, чтобы получить его, — сказала кардинал Жижка.

Алекс высосала застрявшую еду из зубов. Во второй раз уже не так вкусно.

— Они опасны?

— Могущественные люди Империи Востока, — сказал герцог Михаэль. — Люди, которые с упоением насаждали террор Евдоксии.

— Люди с землёй, деньгами и влиянием. — кардинал расчётливым жестом убийцы ткнула вилкой в кусок мяса. — Люди, в подчинении которых находятся солдаты, шпионы и убийцы. Люди, которым нет дела до бессмертия души. Люди, которые не откажутся — если верить слухам — от использования запрещённой магии, сделки с дьяволами и ещё чего похуже.

— Хуже? — пробормотала Алекс.

Кажется, герцогу Михаэлю сделалось неуютно. И правильно сделалось. До сих пор он ничего не говорил о кузенах, не говоря уже о запрещённой магии.

— Моя сестра Евдоксия не только убила твою мать и узурпировала её трон, она также была колдуньей ужасной силы. После победы в междуусобной войне она основала ковен в Трое.

— Она с учениками занималась Чёрным искусством. — кардинал Жижка нахмурилась, уставившись в стол. — Открыто, заметьте! Преступления против Бога рядом со священной землёй, где похоронены герои великих крестовых походов!

Герцог Михаэль покачал головой:

— Евдоксия всегда была одержима душой.

— Это звучит… — Алекс прищурилась. — Типа набожно?

Жижка фыркнула с отвращением.

— Душа — это та часть Бога, которую Он вкладывает в каждого из нас. Вмешиваться в неё — худшая из ересей.

— Как можно вмешаться в душу? — пробормотала Алекс, определённо не желая получить ответ.

— Она проводила… эксперименты, — сказал Михаэль.

— Нечестивые эксперименты, — сказала Жижка.

— Она решила… объединять человека и зверя.

— Собачью башку на человечье тело? — Алекс хотела рассмеяться, но увидела взгляд, которым обменялись Жижка и герцог Михаэль, убив всё веселье напрочь. — Погодите… собачью башку на человечье тело?

— Людям даны души, — сказал герцог Михаэль, — Зверям — нет. Евдоксия верила… что, соединив плоть двух, она сможет выделить душу. Освободить её. Захватить её. Обуздать её.

— Она стремилась поработить частицу Бога. — кардинал Жижка невидяще смотрела в стол. — За пятнадцать лет в качестве главы Земной Курии