Галина Гончарова - Домашняя работа. Страница 14

Со всей дури.

И попала, конечно.

По комнате понесся жалобный вой.

Лиля уже беспрепятственно преодолела последние метры до двери — и рванула засов.

В комнату влетели Ивар и Гэл. И навалились на киллера.

— Не убивать!!! — едва успела Лиля.

Вовремя. Вирмане послушались. Скрутили героя и представили пред светлы очи.

Лиля подошла к столу, взяла с него еще один подсвечник — на шесть свечей — и зажгла. Кремень и огниво она уже научилась использовать. При свете шести свечек она увидела одного из военных с расквашенной мордой.

— Так — так — так… и что это у нас здесь за явление? Как зовут?

Убийца сплюнул на пол, отказываясь отвечать.

Лиля зашипела. Ну все, гад! Ты нарвался….

— что случилось?!

В дверь заглядывала Кальма.

— госпожа графиня, вы ранены?!

Олаф коснулся ее плеча.

И только тогда Лиля пришла в себя.

Огляделась.

Убийцу скрутили в бараний рог. Кажется, это один из солдат. Лиля их не запомнила — все на одно лицо.

Миранда замерла у стенки, белая, как полотно. Лиля отстранила Олафа и шагнула к девочке, не обращая внимания на шум в ушах.

— Малышка, с тобой все в порядке?

Миранда всхлипнула. Бросилась вперед. Крепко прижалась.

— Лиля!!! Лили!!!

Женщина гладила ее по темной головке. На руки взять не могла. Плечо болело все сильнее — и она кивнула Олафу.

— Травника позовите.

И опять все внимание обратила на Мири.

— Ну что ты, малышка, не плачь…

— Я та — ак испугалась…

Лиля тоже испугалась. Но говорить об этом было нельзя.

— Ты же виконтесса Иртон, ты должна быть сильной и храброй. И ничего ведь не случилось…

— а у тебя кровь…

— И что? Мне вовсе даже не больно. Я тебе очень благодарна, малышка.

— З‑за что?

— За твой приход. Если бы не ты — меня бы убили во сне. Ты настоящая героиня.

Мири всхлипнула, сильнее прижавшись к Лиле. Героиней она себя точно не чувствовала.

Вирмане глядели с уважением. На шум сбегался народ — и все замирали в дверях.

Картина маслом по бутерброду.

Толстая женщина в розовом балахоне, изрядно заляпанном кровью, успокаивает маленькую девочку в белой рубашке. Рядом — вирмане с топорами и кинжалами наизготовку. На полу связанный убийца. Из дверей в спальню графа, где и разместили Миранду Кэтрин Иртон, выглядывает перепуганная прислуга.

— ваше сиятельство!!!

В дверь влетел Лейс Антрел. И замер, как вкопанный, глядя на солдата на полу.

— Вы живы?!

— Вот уж не благодаря вам, — окрысилась Лиля. — и вообще — что это за командир личной дружины графа, у которого солдаты на графиню покушаются? — Лиля не орала в голос только потому, что не хотела пугать Мири еще больше. Девочка и так вся дрожала.

— Ваше сиятельство, это…

— Да вы подойдите, подойдите. Поглядите, руками пощупайте…

Яда в Лилином голосе хватило бы на отравление пары — тройки рек. Ну и на небольшое войско осталось бы.

— Вдруг это вовсе даже не ваш солдат. И убивать он меня не хотел, так спинку почесать… ножиком…

В толпе слуг послышались неуверенные смешки. И Лиля окончательно озверела.

— Весь ваш отряд и вас, как командира, за такое под суд отдать надо!

— Ваше сиятельство…

— Что?! Уж сколько лет, как сиятельство — и тихо, почти шепотом, — скоро сама засияю!

Мири неуверенно хихикнула.

Лиля забыла обо всех и погладила ее по голове.

— Малыш, ты успокоилась?

— д — да…, — малявка отлепилась от Лили. — А что теперь?

— А теперь мы выясним за каким этому уроду…

— Это Томас Дорт, ваше сиятельство, хороший парень, он у меня уж года два, — Лейс выглядел просто убитым. Лиля даже его немного пожалела. А потом в ней проснулась мелкая интриганка.

— И сколько графинь он прирезал за эти два года?

Кажется, убийца хотел что‑то сказать в свое оправдание. Но где там! Кляп — вещь хорошая. Даже если на него перевели…. Млин!

Лиля обнаружила, что вирмане перевели на веревки и кляп ее нижнюю юбку. Вот гады!

Но ругаться не стала.

Переживем. Сейчас важнее на Лейса наехать.

— Полагаю, Лейс, вам надо присутствовать на допросе?

— Да, ваше сиятельство…

Лиля кивнула вирманам.

— Волоките его в подземелье. Можете попинать, но без меня не допрашивать, ладно? Я оденусь и приду. И вообще — выметайтесь, хватит тут на графинь в неглиже пялиться!

Все дружно закивали. И даже начали выметаться. Местами.

Гэл с Иваром поволокли убийцу. Лейс вымелся вслед за ними и начал разгонять слуг в коридоре.

— Ваше сиятельство, вам бы ра…

Лиля так сверкнула глазами на Олафа, что тот заткнулся без пояснений. Кивнула на Миранду. Мол, не пугай мне ребенка. И бросила взгляд на Кальму.

— Вот что, голубушка. Иди‑ка сюда. И занимайся своими прямыми обязанностями.

— В — ваше сият — тельство?

— Увижу, что у тебя ребенок по замку бегает без пригляда — выгоню. Ты мое терпение исчерпала. Поняла?

Кальма закивала. Лиля подняла Мири за подбородок.

— так, малыш. Дай мне одеться. Я сейчас разберусь со всем — и приду. Расскажу тебе еще одну сказку на ночь. Хорошо?

Мири закивала.

— а с тобой все в порядке? Правда?

— честное слово.

В дверь влетел Тарис Брок — и замер, остановленный холодным взглядом. Вопль буквально замерз у него на губах.

— В — ваше сиятельство…

— Тарис, я жива и цела. Подождите, я уложу Мири и мы поговорим.

Лиля проводила малышку в ее комнату, сверкнула глазами на няньку — и опять отправилась к себе. Ей было откровенно плохо. Два пореза были не очень глубокими, она это понимала. Но кровоточили и болели они по полной программе.

Ууу…..

Лиля могла бы остановить кровоток. Но — не хотела. Кровь шла не слишком сильно и большой кровопотери… да из такой тушки литр сцедить можно — не заметит! Кто его знает, что на ноже у убийцы? Он им мог позавчера крысу потрошить или задницу чесать! А ей инфекция не нужна. Пусть лучше кровью вынесет грязи сколько может, чем потом гноиться начнет… антибиотиков здесь пока еще нет.

И вряд ли она их изобретет, валяясь в бреду.

Джейми‑таки появился. И тут же принялся за лечение.

— Ваше сиятельство, сядьте….

Лиля повиновалась.

— мне надо будет осмотреть ваши раны.

— Я сейчас позову Марту — она мне поможет. И Эмму.

— Я здесь, ваше сиятельство.

— А Марта?

— Ваше сиятельство, она ведь старенькая уже… я ее будить не стала.

Лиля кивнула.

Действительно, по местным меркам ее нянюшка уже стара. За полтинник. Да и она себя старухой чувствует. Вот и не проснулась, когда шум поднялся.