Вера Чиркова - Убить зверя Страница 14

– А кайсалы? – спросил я, в упор глядя на Кена.

– Что ты имеешь в виду? Про кайсалов я слышу в первый раз! – пожал плечами Кен.

– Почему Миссе не предупредил нас о кайсалах? Ведь Тези говорила, что ему должно быть известно про всех хищных тварей в этой пустыне. А он сначала встает прямо на черепаху, потом спокойно привязывает шар среди стада кайсалов. И после всего этого я должен верить его честному слову?! Похоже, ему надоело наше общество и он всеми путями желает от нас избавиться, а вы не хотите этого замечать! – Я мог бы и дальше продолжать свою обвинительную речь, но меня перебила Тези.

– А давайте спросим у него? – предложила она и, не дожидаясь нашего согласия, обратилась к Миссе по низрански.

Кен, который лучше меня понимал язык пустынников, прислушиваясь к ее речи, согласно кивал головой, а я понял лишь, что она взывает к его низранской жадности, обещая оставить ему шар, целым и невредимым, если он ответит на наши вопросы.

Миссе сначала упрямо отворачивался, не желая вступать с ней ни в какие переговоры, затем неохотно прошипел несколько фраз, путая в невообразимой мешанине межгалактический и низранский языки. Смысл его речи сводился к тому, что хотя он и очень молод, но вовсе не дурак, и прекрасно видит когда его обманывают. Поэтому и не считает нужным выполнять свои обещания. Мы хоть сейчас можем выбросить его за борт, все равно нам никогда не скрыться от его братьев, которые нас обязательно догонят, потому что ветер в эти дни очень слабый и дует все время в одну сторону. А шар и так достанется им, бактерии уже совсем слабые и он, Миссе сделал для этого все, что смог.

Мои друзья ошеломлено вытаращились на него, переваривая неожиданную пилюлю, уж они-то, в отличие от меня, были совершенно уверены в клятве низранина. Я должен был бы торжествовать, что оказался прав, но почему-то испытывал разочарование и неловкость. Вдруг сразу навалилась усталость, захотелось спать и есть.

– Что будем с ним делать? – растерянно спросила Тези на древнем языке.

– Может, действительно сбросить? – Кен из мести отвечал на межгалактике.

Миссе вжался в угол, но умолять о пощаде не стал. Я даже как-то зауважал его преданность своему племени, но оставлять низранина на свободе теперь было не только небезопасно, а и просто глупо. Пригодилось полученное мной в морском клубе умение делать совершенно нераспутываемые на первый взгляд, узлы. Привязывать низранина пришлось за шею, как привязывали древние своих животных, остатком якорного каната. Он сидел теперь в дальнем от приборов углу, на коротком поводке, демонстративно отвернувшись от нас.

Кен вызвался подежурить, а мы с Тези устроились досыпать, хотя в пустыне почти рассвело. Перед сном Тези, вздыхая, попробовала разобрать продукты, но усталость была сильнее тяги к порядку. Выдав всем по яйцу и тарсового сока на завтрак несостоявшаяся царица отправилась в свой угол. Низранину она тоже выдала паек, вначале вопросительно взглянув на меня. Я в ответ лишь пожал плечами. Не имело смысла оставлять низранина в живых, чтоб потом морить голодом. Миссе, однако, есть не стал, засунув все куда-то под балахон.

Засыпая, я буркнул Кену, чтоб разбудил меня часа через два, совершенно отчетливо понимая, что задача эта почти невыполнима. Однако я легко проснулся, когда меня разбудили, причем разбудили именно так, как это нравилось мне больше всего. Тези легонько теребила меня за плечо и мягко повторяла:

– Арт, пора просыпаться, пора просыпаться!

Вот ведь, умеет же, если захочет! Я потянулся, протер глаза и сел. За бортом было ненамного светлее, но как ни странно, я отлично выспался. Кен стоя у борта, оглянулся на меня и позвал:

– Арт, иди-ка сюда.

Ну, мне не трудно. Я рывком вскочил на ноги и шагнул к нему. Вот это новости! Во весь горизонт, ярко освещенные заходящим солнцем темнели острые пики Охранных гор. Это сколько же я проспал?!

– Почему не разбудили раньше?!- Вырвалось у меня.

– А что б ты сделал?! – вопросом на вопрос ответила Тези – Так хоть выспался. Ты лучше вниз посмотри.

Она была права, вниз стоило посмотреть. Ни разу еще за эти дни мы не поднимались так высоко. Крошечные кустики снизу были на самом деле деревьями.

– А что случилось, бактерии заработали?

– Нет, песок.

Не сразу я понял, а поняв, не поверил. Рванул крышку люка и привычным движением нырнул в подвальчик. Песка не было. Только смятая пленка в пустом углу, где раньше лежало почти две тонны балласта. Что за черт, куда ж он мог подеваться?! И чем нам грозит эта потеря? Есть над чем подумать. Я плюхнулся на пленку и тут же подскочил от жуткого визга, раздавшегося подо мной. От неожиданности рывок получился слишком сильный, я врезался лбом в перекладину и рассек кожу. Рывком открылся люк, две головы пытались одновременно протиснуться в него.

– Что случилось, Арт, Арт, что с тобой?! – перебивая друг друга, кричали они.

Ну, много всякого я прощаю вам в прошлом и в будущем за ту неподдельную тревогу, что звучит в ваших голосах, подумал я, но вслух буркнул небрежно:

– Все в порядке, ложная тревога, – и, стерев краем балахона капли крови со лба, осторожно развернул пленку.

Она еще дергала лапами, но уже издохла, эта тварь с тельцем ящерицы и мордой крысы, когда я подносил ее к люку показать друзьям. Пленка в том месте, где она сидела, была вся изгрызена и между прутьями пола зияла порядочная дырка. Вот и простой ответ на вопрос о песке. Тези, скользнувшая в подвал, рассмотрела дырку, вздохнула, и сказав:

– Извини, Арт, – полезла обратно.

– За что?! – удивился я, вылезая вслед за ней.

– Мы считали, что это ты ночью не поставил рычаг на место, – виновато пояснил Кен, – кто ж мог подумать!

Похоже, я слишком поторопился с отпущением грехов, мелькнуло у меня в голове.

За ужином мы разговаривали на языке, непонятном для Миссе. Ему еды Тези не дала, заявив, что не позволит устраивать продуктовый склад за пазухой, и пока он не съест то, что припрятал, – ничего другого не получит. Про себя я подивился неожиданной строгости нашей царицы, но говорить ничего не стал, решив подождать результатов. А их пока не было. Миссе отвернувшись от нас, спал, свернувшись в клубок, или делал вид, что спит. Обсуждение проблем ни к чему не привело, мы пока никоим образом повлиять на ситуацию не могли, поэтому я остался дежурить, остальные легли спать.

Дежурить ночью на воздушном шаре занятие наинуднейшее. Крошечный кусочек пола, оставшийся мне, после того как все улеглись, совершенно не располагает к хождению, можно только стоять у борта и смотреть на горы, остро вырезанные из звездного неба или сидеть, поджав ноги. И то и другое надоедает моментально, время практически не движется и кажется, что эта ночь не кончится никогда.