Ирина Анненкова - Мой личный чародей Страница 14

Чернокнижник говорил равнодушно, обыденно, не пытаясь запугать, однако я почувствовала, как от страха у меня между лопатками заструился ледяной пот.

Светелка оказалась неожиданно уютной. Каменные стены были затянуты гладкой шелковистой тканью приятного тускло-коричневого цвета, на полу лежал пушистый бежевый ковер. Вся мебель: огромная кровать, стол, лавки, лари и поставцы — темного резного дуба. Массивный очаг. На стенах несколько картин непонятно-мистического содержания. Справа — дверь в просторное помещение, оборудованное здоровенной мраморной бадьей для омовений, напротив нее — высокое, почти в мой рост, невиданное зеркало, отразившее слегка растрепанную девушку в расшитом ритуальном одеянии, с перепуганными глазами и застывшим лицом — меня. И в спальне, и в комнате с купелью — неширокие окна с ячеистыми оконницами. Я осторожно приоткрыла одну из створок и выглянула на улицу.

Лучше бы я этого не делала.

Замок колдуна окружала совершенно бесплодная каменистая пустошь, которая простиралась примерно на полверсты от его высоких стен, сложенных всё из того же серо-желтого камня. И кроме этого больше ничего не было…. То есть, совсем ничего — ни неба, ни солнца, ни земли, ни воды, ни кустика, ни травинки, ни ветерка. Только холодный потусторонний свет, льющийся неизвестно откуда. Прямо за пустошью начиналась неподвижная серая мгла. И это был вовсе не туман, как в первый миг напрасно понадеялась я, а самое настоящее небытие без ночи и дня. Вечные Сумерки.

Наверное, так могла бы выглядеть Преисподняя. Или это она и была…

Вот теперь я совершенно точно перестала сомневаться в том, что сумасшедший колдун на самом деле перенес меня в иной мир, созданный больным разумом.

Но какой же мощью должен в таком случае обладать этот самый разум? Магия какой безбрежной силы сосредоточилась в руках чародея, способного сотворить свой собственный мир? Насколько я знала, такое было не по плечу даже самому Тешену Твердому!

И что могу противопоставить этому разуму и этой сокрушительной магии я, едва научившаяся колдовать доморощенная ведунья?!

Слезы не принесли мне облегчения, но когда тупое безысходное отчаяние заставило их высохнуть и глубоко запустило в мои плоть и кровь свои костлявые пальцы, я пожалела о том, что не могу больше плакать. По крайней мере, была бы хоть при деле…

Ай! Внезапно острая боль пронзила мне шею, и, подпрыгнув на месте, я резко повернулась, уронив на пол подушку.

— А ты так ничего, вкусная, — облизнувшись, сообщил мне Степка, предусмотрительно убравшийся на другой конец кровати. — В голодную годину можно становиться вампиром.

— Степ, ты что, сошел с ума?! — поморщившись, я потерла укушенное место и с недоумением уставилась на собственную руку, перепачканную кровью. Острые кошачьи зубы в нескольких местах пробили кожу.

— Я-то — нет, — насмешливо фыркнул кошак, — а вот ты, похоже, да! Ты что, собралась сложить лапки, покориться этому старому извращенцу, выступить в почетной роли племенной коровы и наплодить ему таких же ненормальных детишек-некромантов с наследственной манией величия?! Кто первый подсуетился, тот и женился, а? А где же борьба за свою любовь, грубо попранную измазанными в кладбищенской грязи некромантскими сапогами?!! Или тебе всё равно — что тот, что этот? Вот собственными бы тебя зубами за такое загрыз, ей-ей!

— Да ты, смотрю, уже начал, — уныло протянула я. — А что, у меня есть выбор?

— Слушай-ка, а ты случайно не заболела? — преувеличенно забеспокоился Степан. — Ты тут ничего такого не пила, не ела — может, уже и опоили чем, изверги?

— Это ты о чем? — я сильно потерла ладонями свое отекшее лицо.

— Как о чем? Да я просто не узнаю свою хозяйку! Во-о-от, в-о-от что делает с людьми дворцовая жизнь! Разве ты позабыла старинное правило? Если даже тебя проглотили, у тебя есть как минимум два выхода!

Шутка была так себе: с длинной бородой, да и к тому же сомнительного толка; однако она как нельзя лучше отображала моё положение, и я слабо улыбнулась. А котик-то мой прав!

— Прости меня, Степ, — покаянно сказала я, наскоро зачаровала кровоточащий укус и громко высморкала распухший нос. — Честное слово, я растерялась. А кто бы не растерялся, оказавшись в лапах самого могущественного злодея современности, да в придачу ещё и больного на всю голову?

— А я знаю, кто! — немедленно похвалился кот.

— Ну и кто? — вздохнула я. — Дар? Тешен? Перенег? Тоже мне, сравнил…

— Не-а! Не верно! Не угадала, не угадала! Ну, ладно, так уж и быть, даю тебе вторую попытку!

— Степ, — вздохнула я, — честное слово, не в том я сейчас настроении, чтобы загадки разгадывать.

— Эх, ты! — укоризненно посмотрел на меня кошак. — Ну, что с тобой поделать, придется подсказать. Это же я! Так, и чего такого смешного я сказал?! Между прочим, пока некоторые малодушно жевали казенную подушку, я успел весь замок облазить!

— Врешь! — от трусоватого Степки трудно было ожидать подобных подвигов.

— Сама так соври! — бойко парировал Степан. — Вот если бы ты полдня не провалялась, истекая жалостью к несчастной себе и к своей загубленной жизни, мы бы с тобой на пару тут всё бы уже разнюхали!

— Степ, — серьезно спросила я, почувствовав, что на этот раз врунишка-кот говорит чистую правду, — а что это вдруг тебя на подвиги потянуло? Ты, конечно, парень рисковый, это всем известно, но не до такой же степени, чтобы в одиночку рыскать по жилищу некроманта, которое наверняка под завязку напичкано черной магией и нежитью!

"Рисковый парень" немного погордился, но затем все-таки сказал, хихикая:

— Эх, ты! Вот к чему приводит элементарное невнимание! Каким же ты местом своего чернокнижника слушала? Тебе же было ясно сказано: ходи, где хочешь, делай, что хочешь, только сбежать не пытайся. Вот я и ходил.

— И что увидел?

— Да то, что ходить здесь действительно можно везде, хотя на что ни посмотри — всё аж искрится от магии. Ну, нежить есть, немного. Но на меня никто даже и не глянул.

— Интересно, почему? — хмыкнула я. Кот пожал плечами:

— Приказа не было, я так думаю… или, наоборот, был — не трогать. Ну что, пошли? Сама всё посмотришь.

— Тиш-ш-шше! Ты что, специально так топаешь?! Ой! Смотри, куда идешь! Ну, всё, теперь нам точно хана — сейчас сюда ползамка сбежится… да не трогай ты уже эту табуретку, пусть теперь там себе и валяется! Ну, вот опять, ты что, нарочно?!

Нет, не нарочно. Кто ж виноват, что не умею я красться по бесконечным каменным залам и коридорам бесшумной серой тенью? Подобно другой тени, очень говорливой такой…

— Степ, не ворчи. Ничего страшного не произошло. Ну, уронила я табуретку, что дальше? Интересно, какой дурак ее тут вообще поставил?!