Линси Сэндс - Высокий, тёмный и голодный Страница 14

— Я не понимаю, в чем, собственно, проблема.

— Ты не можешь пить кровь моих гостей. И точка, — твердо сказал Бастьен. Он читал нотацию своему кузену с тех пор, как закрылись двери лифта.

— Ты такой разборчивый, Бастьен, — засмеялся Винсент. — Я бы хотел посмотреть, как бы ты добывал себе пищу по старинке, как я сейчас. Ты знаешь, это становится немного утомительно. Постоянно бродить и искать себе обед.

— Понимаю. Я сам так делал, если помнишь, — сказал Бастьен. — И я знаю, что это хлопотно. Но все же, мои гости не входят в твое меню! А сейчас, будь паинькой и поищи себе ужин, чтобы смог продержаться всю ночь. Но не в моей квартире.

— Ладно, — согласился Винсент. Он вопросительно выгнул брови: — Но, может, сначала помочь тебе заказать еду?

— Я сам, спасибо, — ответил Бастьен. За все четыреста лет жизни никто даже и мысли не допускал, что он может с чем-то не справиться. Он с рождения был успешен во всем.

— Нет? — беспечно спросил Винсент. — Держу пари, ты в жизни никогда не заказывал еду. Сомневаюсь, что ты когда-либо вообще имел с этим дело. Самое большее, что ты делал — это просил секретаршу организовать питание на деловых встречах.

Винсент был прав, но Бастьен промолчал, отказываясь признавать это.

— Ты предпочитаешь Макдоналдс,[17] китайскую еду, пиццу или сабы?[18]

— А что такое сабы?

— О, нет! Ты не знаешь?! — радостно воскликнул Винсент.

— Ну, ладно. Я раньше сам не заказывал, — признался Бастьен. Когда дело доходило до свиданий, он ограничивался лишь икрой и вином. Да и не было ничего подобного фаст-фуду, когда он последний раз ходил на свидания. — Так что же это такое?

— Сэндвичи «субмарина». Это большие булочки, похожие на французский хлеб, с мясом, сыром, латуком[19] и всякой всячиной внутри.

— Звучит отвратительно, — скривился Бастьен.

— Так и есть, — согласился Винсент. — Я не думаю, что ты спросил Терри и Криса, что они хотят.

— Нет, — признался его кузен. И был зол на себя, что так не сделал. Он вообще редко кого-либо спрашивал о предпочтениях, потому что всегда сам принимал решения, что будет лучше в том или ином случае, выполнял их или организовывал исполнение. Поэтому и на этот раз поступит также. — А что полезнее?

Винсент подумал:

— Вероятнее всего, «субмарины». По крайней мере, если верить рекламе. В них есть все необходимое взрослому человеку. И можно потерять сто фунтов,[20] питаясь только ими.

— Да ладно? — недоверчиво спросил Бастьен.

— Серьезно, — улыбаясь, ответил Винсент. — Какой-то парень ел их каждый день, в каждый прием пищи, и потерял тонну своего веса. — Он замолчал и задумчиво поджал губы. — А знаешь, он топал за ними пешком, может, поэтому и потерял столько жира.

— Винсент, — раздраженно проговорил Бастьен, — что из фаст-фуда самое полезное?

— Сабы, — Винсент настаивал на своем. — Существуют четыре основные группы продуктов питания. Или их пять? — Подняв руку, он начал пересчитывать на пальцах: — Молоко, хлеб, мясо, овощи… Думаю, все же их четыре, для людей.

— Неважно. Возьму сабы.

— Я пойду с тобой, помогу.

Двери лифта открылись на парковочной стоянке.

— Спасибо, — Бастьен покачал головой. — Я справлюсь. К тому же, я сначала должен кое-что сделать.

— Одежда Криса?

— Да, одна из проблем, — признался Бастьен, идя по практически пустому гаражу. Была пятница, рабочий день закончился, и большинство сотрудников уже разъехалось по домам.

— А другие?

— Надо найти миссис Хоулихан и стереть ей память.

— А зачем? Никто не поверит этой старухе. Они подумают, что она тронулась.

— А что, если нет? — огрызнулся Бастьен, затем остановился и посмотрел на кузена: — Скажи мне, ты обычно стираешь воспоминания своим жертвам, чтобы те не бродили везде и не кричали: «Меня укусил вампир»? В этом же есть смысл? — Бастьен волновался не о самом факте, а об адреналине, который получал Винсент. Риск был как наркотик для него.

— Естественно, — ответил его кузен. Успокоившись, Бастьен продолжил движение, а Винсент продолжал: — Я бы стер память старухи, но вы, ребят, вошли невовремя. Хотя я и был занят сознанием редактора, позаботился бы и об экономке, но ты и «спящая красавица» слишком быстро вломились.

— Спящая красавица? — Бастьен с любопытством посмотрел на кузена.

— Это имя ей подходит, — усмехаясь, сказал Винсент. — Взглянув на нее, сразу же понимаешь, что она так и ждет, чтобы ее кто-нибудь разбудил.

— Неужели?

— Конечно. Она как спелый фрукт, готова вырваться из оболочки.

Бастьен задумался. Это сравнение — спелый фрукт — пришло ему на ум сразу, как только он ее увидел. По-видимому, Винсент тоже так подумал.

— А почему ты так думаешь?

— Ее манера одеваться, ходить, разговаривать… Да все…

— Да, но…

— А где живет миссис Хоулихан? — прервал Винсент. И внимание Бастьена тут же переключилось на более важную проблему — его экономку. Да… Ее местонахождение.

К нему вернулся гнев, и он был направлен на человека, который шел рядом.

— Она живет или жила в пентхаусе.

Винсент произнес сквозь зубы:

— И она все оставила, когда ушла? Даже не забрала пальто? Недобрый знак. — Он покачал головой над своими размышлениями, затем спросил: — И как ты думаешь, куда она могла отправиться? К сыну? Дочери?

— А у нее есть сын или дочь? — спросил Бастьен. Он удивился так, что даже остановился.

— Какого черта я должен об этом знать! Я просто предположил, — смеясь, произнес Винсент. Его взгляд вдруг стал пронзительным: — А ты не знаешь?

— Понятия не имею, была ли у нее когда-нибудь семья в Нью-Йорке, — расстроено вздохнув, признался Бастьен.

— Бог мой! Бастьен! Она работала на тебя. И ты не знаешь, есть ли у нее дети или семья? Ну, ты даешь! Тебе противно, что я питаюсь кровью людей, а сам обращаешься с ними, как со скотом.

— Неправда! — запротестовал Бастьен.

— Нет? А ее имя ты знаешь?

— Чье? — пробормотал Бастьен.

— Своей экономки.

Бастьен раздраженно хмыкнул, повернулся к машине и, игнорируя кузена, достал ключи из кармана и нажал на кнопку пульта, чтобы открыть дверь. Он почувствовал некоторое облегчение, когда сел внутрь. Но только пока его кузен не скользнул на пассажирское сиденье.

— Ее зовут Глэдис, — Винсент заявил больше, чем просто с удовлетворением. Бастьен проигнорировал его, вставил ключ и завел двигатель. — Я всегда узнаю имена людей, которых кусаю, — продолжал его кузен чопорным тоном, как только Бастьен выехал с парковочного места и направил машину к выходу. — Мне не хочется обращаться с ними по-скотски. Эй! — закричал он, хватаясь за приборную панель, чтобы не влететь в лобовое стекло. Бастьен резко нажал на тормоза, находясь наполовину в гараже, наполовину на улице.