Веда Талагаева - Потерянный король Страница 14

- Я много чего о нем слышал, и все очень странное, - проворчал Евглен, бросив взгляд на едущую впереди повозку, в которой Элиа весело болтал с Кадо и Юном, - А при встрече нахожу его еще более странным. Ты видел его глаза?

- Я тоже много чего о нем слышал, - сказал эльф, пропустив вопрос мимо ушей, и усмехнулся, - Например, что Вернигор любит его как сына. Может, в тебе говорит зависть, ученик воина?

- Воинам Крылатого Льва чужда зависть, - холодно отрезал Евглен и хотел добавить еще что-нибудь обидное для эльфов, но его отповедь прервало радостное оживление, возникшее в соседней повозке.

- Смотрите, смотрите, кого я нашла под тюками с шерстью! - весело хохоча, закричала Харлифа, дочь Орсуфа, откидывая полог повозки и выглядывая наружу, - Это же господин Дрозд и его лютня! Я-то думала, он дал деру, когда на нас напали мерзавцы Иарсула, а он, оказывается, храбро затаился на дне повозки!

Под дружный хохот погонщиков верблюдов, девушка вытащила за воротник худенького вертлявого человечка в старой шерстяной куртке и потертом зимнем плаще темно-вишневого цвета. Единственным новым и даже нарядным предметом в его одежде была бархатная шапочка под цвет плаща, увенчанная пером цапли. Вид у человечка был обиженный и недовольный. Он дернул плечом и вырвался из довольно крепких рук Харлифы.

- Я артист, а не воин, - проворчал он под общий смех, - Сами же будете горевать, если в меня ненароком попадет разбойничья стрела. Кто будет услаждать ваш грубый слух музыкой?

- Да, это будет огромная потеря, - ухмыльнулся Алимет, - Раз уж ты так благополучно просидел в повозке, пока мы дрались не на жизнь, а насмерть с кочевниками, то давай-ка услади наш грубый слух какой-нибудь песенкой.

Все опять захохотали и захлопали в ладоши.

- Это бродячий гимлен, - объяснил Ронф Восточному Колдуну, - Тоже прибился к каравану, как мы. Деньжат у него нет, поэтому за прокорм он расплачивается своими завываниями. По мне так нет лучше пения, чем пение боевого рога. А лучшая музыка - бой таноанских барабанов.

Нок при этих словах сердито засопел, но под просящим взглядом Элиа отвернулся от гоблина и ничего не сказал. Гимлен по имени Дрозд тем временем забренчал струнами, настраивая лютню. Потом уселся поудобнее на передке повозки, извлек из инструмента переливчатый звон и важно вопросил слушателей:

- Так что же хотят услышать господа купцы? Учтите, песенок я не пою. У меня есть героические оды, баллады и гимны для тех, кто ценит настоящее искусство. Хотя вряд ли это к вам относится.

- Давай что-нибудь протяжное и красивое, - потребовала Харлифа, - Про вечную любовь.

Она украдкой бросила взгляд на Эзельгера и юркнула за полог повозки.

- Какая любовь? - возмутился один из погонщиков, - Вам, девчонкам, все бы слюни разводить! Давай про войну и подвиги. Про Альденизскую крепость!

- Про любовь! - пискнула Харлифа из повозки.

- Про войну! - рявкнул погонщик.

Все загалдели нестройно и несогласно.

- Кажется, песни мы сегодня не услышим, - усмехнулся Эзельгер.

- И хвала подземному царю! - сказал Ронф, - А то как заведет волынку, так уши вянут.

- А можно и про любовь и про войну? - спросил наконец у Дрозда Алимет, чтобы примирить спорщиков, - Как бы это совместить?

- А давай про королеву и воина! - крикнул кучер Харлифиной повозки.

- Да! - с радостью поддержали все, - Хотим про королеву и воина.

Услышав это требование, Евглен изменился в лице и бросил на гимлена исподлобья недружелюбный взгляд. Элиа тоже погрустнел.

- А чё это за песня? - с любопытством спросил Ронф.

Стремясь сохранить свой визит в тайне, гроссмейстер велел отряду собраться в дорогу затемно. Еще не взошло солнце, когда западные всадники покинули замок Аводор. Однако, воинам Крылатого Льва не удалось уехать незамеченными. Не успели люди гроссмейстера отъехать на милю от Занрабада, еще высились за спинами рыцарей могучие стены стольного города, а на дороге позади послышался гулкий стук подков. Воины настороженно прислушались, руки их сами потянулись к мечам, спрятанным в ножны. Вед тоже взялся за рукоять меча, но гроссмейстер остановил его и жестом велел остальным сопровождающим успокоиться.

- Поезжайте вперед, - тихо, но властно промолвил он, - Я и мой телохранитель догоним вас вскоре.

Исполняя приказ, воины цепочкой двинулись вперед по дороге. Встретив вопросительный взгляд Веда, гроссмейстер развернул коня вспять и въехал на возвышение, ведущее к холмам, на которых стоял город. Конский топот приближался, не прошло и двух минут, как на холме, на дороге, идущей от городских ворот, показалась всадница. То была женщина, закутанная в синий бархатный плащ, подбитый соболями. Солнце уже всходило над снежными холмами, окружавшими Занрабад. В его желто-алом свете Вед узнал королеву. Она была одна, без сопровождающих и очень спешила.

- Стой там, - Вернигор повелительно поднял руку, бросив строгий взгляд на Веда, и направил коня навстречу королеве.

Увидев гроссмейстера, она придержала поводья своей лошади. Они с Вернигором одновременно въехали на соседний холм и остановились, встретившись на его вершине.

- Чуть не опоздала, - смущенно проговорила королева, щуря глаза от солнечного света.

Капюшон плаща упал с ее головы, и солнце заиграло в ее темных блестящих волосах.

- Пристало ли супруге короля гоняться за вассалами своего мужа? - со сдержанной улыбкой пошутил Вернигор, останавливая коня на некотором расстоянии и приветствуя королеву почтительным поклоном.

- Да, если они не хотят попрощаться перед отъездом, - пошутила и королева.

Ее улыбка выглядела неуверенной, а взгляд заискивающим, и голос дрожал. Вернигор опять склонил голову в поклоне.

- Мы уже давно попрощались, очень давно, - с затаенной горечью ответил он, - Долгие проводы - лишние слезы.

Королева опустила взгляд на свои пальцы, нервно теребившие поводья.

- Да, я знаю. Я обещала все, а не выполнила ничего, - прошептала она, - Я виновата. Видишь, я это признаю. И ты... ты не простишь меня спустя столько лет?

Вернигор покачал головой.

- Я давно простил, - мягко ответил он, - В глубине души я знал, что все случится так, как случилось. Обижаться было глупо.

- Но ты меня избегаешь, - с горечью возразила королева, - Мы могли бы хотя бы быть друзьями?

- Это большая честь, госпожа, - поклонился Вернигор, - Но королевская дружба - тяжкое бремя. Оно мне не по плечу.

- Опять, - вздохнула королева, - Скажи лучше правду: у тебя есть другая?

Вернигор тихо рассмеялся.

- Ты же знаешь, что нет. Но у меня есть настырный прислужник, который меня ждет и отряд, который отошел уже далеко от города, - сказал он, - Простимся, пока тебя не хватились.