Анастасия Штука - Охотники (СИ) Страница 14

— Добро пожаловать, госпожа. Прикажете приготовить для вас комнату?

Она подняла взгляд на входящего следом за Кирой охотника, затем с робкой улыбкой посмотрела на нее.

— На двоих?

— Нам две комнаты, — Кира прищурилась, позволив насмешливой улыбке скользнуть по губам, и мстительно добавила, — подальше друг от друга…

Рин хмуро взглянул на нее из-под капюшона, недовольно поморщившись, но ничего не сказал в ответ.

Девушка заторопилась, предлагая им следовать за собой, и повела их по дубовой лестнице наверх, заодно уточняя насчет ужина и завтрака, оговаривая предпочтения.

На следующее утро Кира проснулась рано, едва за окнами пропели первые петухи, но позволила себе подольше поваляться в удобной большой постели на пуховой перинке. Сейчас она была искренне благодарна дальновидному Рину, не позволившему ей остановиться на первом же попавшемся постоялом дворе, хотя вслух она, естественно, в этом никогда бы не призналась.

Не став заходить к охотнику, поселенному довольно далеко от выделенной ей комнаты, Кира медленно умылась, оделась и спустилась вниз, рассчитывая встретиться со старым знакомым, уже однажды оказывающим ей неоценимую услугу. Она бросила быстрый взгляд в конец длинного коридора, и сбежала по ступенькам. Рин ничего не сказал, когда девушка-прислужница развела их по комнатам, но смерил взглядом приличное расстояние, разделяющее их, и помрачнел еще больше. Его опека всегда раздражала Киру с одной стороны, заставляя ее чувствовать себя маленькой беспомощной девочкой, которой необходим присмотр строгого взрослого брата, и безумно импонировала с другой, по той же причине, потому что ее родной брат, на чью долю выпала роль старшего, никогда этого не делал, занимаясь исключительно собственной персоной. Вздохнув, она вышла из распахнутой калитки и прошла мимо собравшихся в небольшую группу постояльцев, шумно обсуждающих торговлю сахаром и медом, и какую-то ярмарку, проходящую в Песчанье ежегодно в зимние погожие деньки.

Найти дорогу, ведущую к озеру, не составило труда. Многочисленные всадники и покрытые плотными покрывалами, защищающими груз от снега, телеги бесконечной вереницей тянулись в порт. Влившись в общую массу пробирающихся по плохо расчищенным тротуарам людей, Кира какое-то время шла вместе со всеми, без особого интереса рассматривая высокие, в основном двух и трехэтажные прямоугольные дома, выстроенные из сероватого и коричневатого песчаника, добываемого тут же, за городом. Когда вдалеке показался большой порт, она свернула в один из переулков, отрываясь от шумной и гомонящей толпы, пробираясь к озеру с другой стороны. Найти пологий спуск, ведущий к воде, оказалось не трудно. Судя по добротно сколоченным мосткам, местные хозяйки здесь стирали белье и набирали воду для хозяйственных нужд. Порыв ветра пронесся по воздуху, заставляя встрепенуться невысокие стройные березки, с обледеневших веток которых посыпались серебристые искорки снега, сияющие на холодном морозном солнце. Яркие блики гуляли по спокойной водной глади, с изредка появляющейся и исчезающей рябью. Невдалеке из порта выходил корабль, медленно поднимающий похлопывающие на ветру паруса. Дюжина маленьких лодочек рассыпалась по всему озеру, виднеясь то тут, то там. Кира заправила за ухо непослушную прядь, рассматривая одну из них. Двое мужчин как раз умело и расторопно вытаскивали сеть. Что-то недовольно сказав, один из них раздраженно сплюнул в воду, бросил свой конец сети в лодку, и, покачиваясь, перешел на нос и сел на весла.

Она спустилась по поскрипывающим гладко обструганным доскам, покрытым густым слоем инея вниз. Присев на корточки, наклонилась вперед, к мутноватой матовой воде, тихо прошептав слова призыва. Несколько минут ничего не происходило, затем на поверхности вздулся большой пузырь, поднявшийся с глубины и со звоном лопнувший в воздухе. Недовольно фыркнув, рядом с мостками всплыл водяной. Покрутив лохматой седой головой по сторонам, он зябко повел широкими плечами, кое-где покрытыми тиной и заметил.

— Не лето, однако. Водичка-то того, холодноватая…

— Прости, — легко извинилась перед обитателем подводных глубин Кира, зная, что родом он сам из более теплых мест, и здешние воды для него действительно могут казаться слишком холодными.

— Стряслось что? — Усмехнувшись уголком зеленоватых губ, беззлобно спросил водяной, больше всего напоминающий своим видом немолодого уже крепкого мужчину, с окладистой бородой, густыми усами и испещренным продольными морщинами добрым и приятным лицом.

— Русалки взбунтовались. Рыбу не дают ловить, корабли далеко от берега не отпускают, лодки топят. — Кира прикрыла один глаз, вспоминая, все ли напасти, о которых ей вчера вечером взахлеб рассказывала прислужница из постоялого двора, она перечислила. — Над градоначальником всячески издеваются. Знаки неприличные показывают, слова хулительные говорят…

Водяной удивленно вскинул широкие дуги светлых бровей, моргая белесыми ресницами после каждого перечисленного ею замечания. Дослушав, не перебивая, он подплыл ближе и немного подался вперед, наполовину высовываясь из воды и опираясь руками на доски мостков.

— Тебе, что ли, показывали?

— Я бы в ответ тоже много чего показать могла…

— Вот и я о том же, — по губам водяного расплылась широкая насмешливая улыбка, — не там ты виновных ищешь. Слышал я о бунте здешнем, говорят, за дело они людям мстят.

— Я не делю на правых и виноватых. Я здесь, чтобы прекратить раздор и примирить русалок и людей. Но одни ничего не знают, или не желают говорить, а вторые затаились на глубине, поэтому беседовать с ними крайне затруднительно.

— Холодновато? — Озорно блеснул глазами мужчина.

— Мокровато, — помрачнела лицом Кира, представляя, как в воде к ней подкрадывается разозленная русалка и утягивает за собой на глубину, — да и утопленницы лишние местным совсем ни к чему.

— Поговорить, значит, хочешь?

— Пора прекратить этот раздор, пока в Песчанье не прибыли более сильные маги из столицы. Ты не хуже меня должен понимать, что эти особенно церемониться не станут. Им без разницы, что русалки здесь испокон веков выступают в роли хранителей озера.

— Что, все так серьезно?

— Градоправитель шуток не понимает, поэтому на посмеявшихся над ним русалок зло затаил. Поговаривают, что пишет жалобу. Но так как желающих высказаться слишком много, дело застопорилось и пока не стронулось с мертвой точки.

— Вон оно как все обернулось. — Задумчиво протянул водяной, проведя ладонью по бороде, и покусал губу. Он помолчал, что-то обдумывая, затем перевел на нее взгляд водянистых, белесых глаз. — Поговорю я с местными, коль им и впрямь беда такая грозит. Только ты сюда больше не приходи, не приплывут они так близко к берегу. Островки есть, туда дальше по течению. Вот на первый от берега я попробую сегодня ближе к ночи кого-нибудь привести. Но не обещаю ничего, не ведомо мне, какова их обида…