Эльдар Сафин - Кровавые сны владык Страница 14

Всякий воин знал, что подобное может случиться и с ним.

Неподалеку от Жако их компания столкнулась с другой группой нищих, которые решили почему-то, что Дайрут с приятелями зашли не на свою территорию. И здесь Дайрут Верде показал себя в полную силу — он уже окончательно выздоровел, и драка была ему в радость.

Они махали руками с зажатыми в них ножами и палками настолько беспорядочно, что Верде это казалось смешным. Он танцевал между противниками, пиная их в лодыжки, ломая ноги ударами под колени и подталкивая тогда, когда они сами начинали терять равновесие.

За несколько мгновений Дайрут раскидал их, получив лишь пару скользящих ударов дубьем, ножами его даже не задели. За это время Агний успел заработать громадный синяк на лице — как он умудрился сделать это, не мог объяснить даже он сам.

— И чтобы больше-то к нам не лезли-то! — орал воинственно Лито, которого чуть ли не силой тащил за собой Тамура. — А то так просто не отделаетесь-то!

Черные свечи, выстроенные правильным шестиугольником, горели ровно.

В их свете был виден стол необычной формы и склонившаяся над ним нагая ведьма, осторожно водившая пальцем по пергаменту свитка. Тот понемногу раскручивался, потрескивал, а по написанным на нем словам заклинания бежали серебристые искры.

Некоторые люди считают, что быть магом или ведьмой — одно удовольствие. Что достаточно выучить несколько заклинаний, и ты можешь почивать на достигнутом, и еда сама будет лететь к тебе в рот, что люди с полновесными золотыми монетами в кошелях выстроятся в очередь, чтобы отдать честно или нечестно нажитые деньги за какую-нибудь несложную волшбу.

Однако любой хороший маг знает, что это не так, что за серьезные заклинания их творец расплачивается силами, а порой — если не рассчитал — и жизнью.

Самые действенные и интересные заклинания невозможно сотворить, если нет места, где можно научиться их применять. Такого, как Пси-Монолит, разрушенный в Жако иерархами Светлого Владыки сорок лет назад, или Сфера Пламени в Тар-Мехе, которую сровнял с землей семьдесят лет назад сам Владыка Дегеррай, в очередной раз недовольный слишком уж обнаглевшими магами.

Большая часть тех, кто ныне держал в руках посох чародея, были недостойны его. Лиерра по пальцам могла перечислить тех, кто учился не только в Сиреневой Башне и ныне заброшенном Соборе Света в Жако, но еще и в других местах.

Почти все нынешние «маги» пользовались свитками, созданными великими творцами прошлого про запас, для себя или своих учеников, и совершенно не умели придумывать что-то новое, свое.

Ведьма провела пальцем по пергаментному свитку, оставляя на нем тончайшую полоску своей крови.

Она составляла ритуал «Массовое помешательство», сложный и хитрый, требующий некоторых особых навыков. Все, что ей было нужно, — это покой и время. Она рисовала магические линии собственной кровью, отдельно вычерчивая ярость, злобу, желание мести и зависть.

После того как этот ритуал окажется запущен, все жители Жако разом выйдут на улицы, чтобы свергнуть наместника Орды. Разум останется только у тех, кого ведьма снабдит амулетами, и именно их будут слушаться эти безумцы.

Лиерра сделала уже больше половины работы — спину ломило, руки просто отваливались. Она осторожно плюнула на край пергамента, и слюна, подтверждая, что все идет как надо, превратилась в кровь.

Кто-то считает, что быть магом слишком сложно и опасно.

Лиерра знала, что так оно и есть — если ты плохой маг; она считала, что когда ты мастер хоть в чем-то, ты не пропадешь, особенно если вдобавок к таланту имеешь хоть немного ума.

Плохие солдаты умирают первыми, неумелые крестьяне стоят в очереди на порку, негодных монахов вышвыривают за монастырские ворота или сажают в подвал на хлеб и воду.

Опасно быть самоуверенным недоучкой, и неважно, какую стезю ты выбрал.

Мало кто мог бы создать ритуал такого уровня, на каком сейчас работала Лиерра, а потом довести его до конца, сохранив рассудок и жизнь.

Она в очередной раз проколола палец кинжалом из обсидиана, на этот раз мизинец на левой руке, и продолжила рисовать узор.

Ритуал можно было провести и иными способами, Лиерра знала не меньше трех. Но при двух необходимо находиться в Башне Гипноза, а третий подразумевает принесение в жертву двух девственниц, а с этим товаром в Жако всегда было не ахти, если не брать во внимание совсем уж мелких девчонок.

Линия ложилась за линией, слова вспыхивали и гасли, черные свечи оплывали, создавая на богах причудливые выпуклости, похожие на изогнутых в неестественных позах любовников.

Лиерра видела, что она успевает уложиться в то время, пока будут гореть свечи, с приличным запасом, а значит, ритуал будет создан.

Она потянулась, разминая плечи, на это ушло несколько драгоценных мгновений, но они у нее, к счастью, были. А потом ведьма собралась приступить к последним штрихам, но внезапно в гробовой тишине за дверью послышался топот сапог по лестнице.

Это не мог быть Мартус или кто-то из его людей, все они — кроме, пожалуй, самого Рамена — боялись ее как огня. Но кто же тогда?

Лиерра, проклиная про себя этих идиотов, быстро тушила пальцами левой руки свечи, каждый раз делая охраняющий жест — но она не успела.

Дверь распахнулась, движение воздуха погасило две последние свечи, пергаментный свиток начал раздуваться, от него пошло мерзкое шипение, искры из серебристых превратились в алые.

В тот момент, когда дверь только начала отворяться, Лиерра прыгнула в угол, накладывая на себя заклинание антимагии. А через мгновение огнем оказалась заполнена вся комната — свиток, что мог заставить взбунтоваться десятки тысяч человек, разрушился потому, что условия его создания были нарушены. При этом он выбросил такое количество магической энергии, что в недавно отремонтированной комнате впору было вновь перестилать полы и вешать новые гобелены.

Лиерра с трудом поднялась.

Магическое пламя не тронуло ведьму, но она сильно приложилась к стене головой и теперь не очень хорошо соображала.

Надо спуститься вниз и взять там склянку с зельем, которое вернет ей ясность мыслей, но в голове пульсировало только одно — «Только бы не Мартус… Только не Мартус…»

Она подошла к двери и осмотрела два обугленных тела.

Мертвецы оказались, если судить по одежде, кочевниками, и Лиерра попыталась восстановить картину произошедшего. Наглые пришельцы потребовали, чтобы их пропустили. Люди Мартуса попытались воспротивиться, а затем решили — что они будут мешать самоубийцам? — и пустили их к ведьме.