Джен Коруна - Год багульника. Осенняя луна Страница 14

— Не зажигай огня! — закричала эльфа, в испуге подбегая к нему. — Здесь этого нельзя!

Сигарт бросил на нее красноречивый взгляд и с досадой загасил спичку. От чая и горячего ужина пришлось отказаться. Он поймал и съел сырого зайца, Моав молча пожевала яблоко. Она вообще вела себя на удивление тихо, все время прислушивалась к чему-то, потом отошла к краю поляны и встала там, точно статуя, задумчиво глядя на лес. Казалось, она пытается проникнуть взглядом через него, просмотреть до самого Рас-Сильвана… Сигарт тихо подошел к ней и тронул за плечо. Она обернулась и задумчиво сказала:

— Мне кажется, Инсэллар не случайно принесла нас именно сюда. Богиня хочет сказать нам что-то очень важное — она хочет, чтобы мы сделали что-то…

— И что же?

— Пока не знаю — воля Эллар не всегда бывает ясной. Веллары тратят десятилетия, чтобы научиться ее понимать.

— Надеюсь, ты справишься быстрее, — проворчал Сигарт, по-звериному зыркая по сторонам. — Мне тут не очень-то нравится.

— Дай мне хотя бы пару часов, — попросила Моав.

Эта идея пришлась хэуру не по вкусу.

— Зачем?! Чтобы дождаться, пока сюда нагрянут вооруженные эллари? Думаешь, тебе удастся втолковать им, что я не враг?

— Никто сюда не нагрянет, — с удивительно твердой уверенностью сказала эльфа и добавила: — Эллари стараются обходить стороной это место.

— Это почему же?

— Говорят, здесь происходят странные вещи. Тут неподалеку есть лунный источник, самый сильный из всех в Риане…

— Ну и что, это повод для эльфов сюда не ходить?

— Сила луны порой может быть губительна даже для них. Когда свет Эллар сгущается слишком сильно, граница между мирами начинает исчезать и можно по неосторожности остаться в ином мире…

— Отличное местечко выбрала твоя птица! — воскликнул Сигарт, с язвительной торжественностью хлопая себя по бедрам. — Каждая лиса в свою нору бежит!

— Не переживай. Думаю, Эллар нет дела до хэуров — вы ведь отвергли ее свет, — холодно ответила Моав.

— Вот и хорошо! По крайней мере, я буду уверен, что проснусь в этом мире, а не непонятно где.

Как бы ни хотелось Сигарту покинуть неприятное место, он решил не спорить — уж если Моав что-то вобьет себе в голову, то бороться бесполезно… Он умостился на ночь на противоположной стороне поляны, но крепко заснуть так и не смог — мерзкое ощущение опасности не проходило. Моав спать не ложилась, вместо этого она села под одиноким сухим деревом и замерла. Просыпаясь ночью, Сигарт все время видел на фоне темной коры ее силуэт. Заметив, что ему не спится, эльфа в какой-момент встала со своего места и подошла к нему.

— Не спишь?

— Нет.

— Боишься, что проснешься непонятно где?

— Нет, просто не хочу спать.

— Ясно…

Оба на некоторое время замолчали.

— Слушай, я вот хотела тебя спросить, — неожиданно начала Моав, — а что бы ты стал делать, если бы и впрямь проснулся в другом мире?

— В каком еще другом? — буркнул хэур.

— Ну, совсем другом! Где все выглядит не так, как ты привык, где действуют совсем другие силы. Ты бы не хотел остаться там навсегда?

— Все зависит от того, насколько бы он мне понравился. Может, и захотел бы…

— И ты бы отказался от своей прошлой жизни? От самого себя?

Сигарт поднялся на локте, с подозрением зыркнул на эльфу из-под серых бровей.

— Не знаю. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так.

— Нет, просто так ты никогда ничего не спрашиваешь! Говори, что ты надумала!

— Да ничего я не надумала! Уже и спросить нельзя!

— Ну смотри мне, чтоб никаких эльфийских шалостей. Ясно?

— Ясно, ясно, спи давай… — рассмеялась Моав. — Обещаю вести себя хорошо.

Все еще недовольный очередным странным допросом, Сигарт снова лег и вскоре заснул. Когда же он проснулся в очередной раз, эльфа уже куда-то исчезла. Ее не было ни рядом с ним, ни под деревом. «Наверное, пошла к своему источнику», — решил хэур, и, как оказалось позже, был совершенно прав.

Вскоре она вернулась. Сигарт узнал характерную плывущую походку — после посещения лунных источников Моав всегда была несколько странной. Она медленно пересекла поляну и направилась в сторону хэура. Увидев, что она идет к нему, Сигарт заблаговременно поднялся с земли. Предательский озноб пробежал по коже. Моав приближалась мягкими шагами, будто боясь что-то разлить; когда она подошла, Сигарт увидел, что в ее руках и впрямь была зажата неглубокая серебряная чаша, в ней поблескивала вода. Хэур обратил внимание на ее странный цвет — она переливалась тысячью мелких искр, совсем как в источнике, что некогда излечил его от ран. Остановившись прямо перед ним, эльфа протянула ему питье. Синие глаза светились мягким призрачным светом.

— Выпей, — произнесла она ясным голосом.

— Что это?

— Вода из лунного источника. Скоро полнолуние — она теперь особенно сильна. Я набрала ее для тебя.

Сигарт нахмурился и решительным жестом отвел ее руки.

— Вряд ли она пойдет мне на пользу — я ведь не эльф…

Моав улыбнулась — похоже, она ожидала этих слов.

— Она придает силу и мудрость тем, кто сумеет вместить их в свое сердце, и неважно, эльф это, человек или хэур… Пей, не бойся!

Еще раз глянув на нее, Сигарт осторожно взял чашу и пригубил. Вода оказалась приятно освежающей, с отдающим мятой вкусом. Хэур почувствовал, как глоток холодком пролился в горло. Он взглянул на Моав — та ободряюще кивнула. Выдохнув, он осушил чашу до дна. В следующий миг она со звоном выпала у него из рук. Сигарт схватился за грудь, резкий холод пронзил его изнутри: казалось, будто чья-то жесткая рука вцепилась в его внутренности и рвет их на части! Он бросился было к Моав, но не смог сделать и пары шагов. Эльфа отступила. Кривясь и хрипя, хэур в изумлении поднял взгляд на нее — она даже не пыталась спасти его. Просто стояла и молча смотрела на его мучения.

— Ты?!. — только и смог прохрипеть он.

Она ничего не отвечала. Хэур осел на землю, мысли его подернулись туманом. Последним, что он запомнил, было бесстрастное лицо Моав, маленькой лунной эльфы, что так странно с ним поступила…

Сигарт был уверен, что это конец, однако, этот день явно не был предназначен для его смерти. Сознание постепенно возвращалось к нему. Он явственно чувствовал, что лежит на чем-то холодном. Не открывая глаз, он с опаской пошевелил пальцами рук, затем согнул ногу в колене — тело слушалось. Когда же он поднял веки, то потерял дар речи. Вместо летнего леса вокруг были лишь голые скалы, но какие! Они переливались, точно слитки серебра, а их поверхность была сплошь утыкана острыми игольчатыми выростами. Несмотря на то, что сейчас была ночь, вокруг было довольно светло, как в полнолуние. «Что за бред!» — подумал Сигарт, поднимаясь с земли. Во всем теле чувствовалась легкость и странный, всеохватывающий холод. Хэур поежился, потер ладони — вообще-то он редко мерз — и осмотрелся. Похоже, он тут был один… Но как он сюда попал, а главное, как вернуться обратно?.. В его памяти всплыл образ Моав с чашей в руках, ее слова о грани между мирами, и смешанное с ужасом удивление заполонило его существо. Неужели эльфа столько времени крутилась возле него только для того, чтобы потом отравить?! Если бы она хотела забрать его душу, она могла уже давно сделать это! Страшная мысль огнем обожгла Сигарта — что если маленькая эльфа УЖЕ забрала ее себе, и теперь он обречен до скончания века бродить в этой каменной пустыне?! Его разум отказывался верить в такое предательство, но все свидетельствовало против Моав. Это ведь от ее питья он оказался здесь!.. Он с досадой ухватился пальцами за ближайший каменный шип, тот с треском обломился, точно сосулька. Сигарт вдруг понял — это и впрямь был лед! Все вокруг него было изо льда: и земля, и скалы, и вырастающие из них иглы. Сигарт никогда и не думал, что застывшая вода бывает таких разных оттенков. Молочно-белая, синяя, серая, точно чешуя, прозрачная, как хрусталь…