Мария Семенова - Лебединая Дорога (сборник) Страница 15

Багровые пятна и мутное солнце на длинном клинке. Там, в кольце Рунольвовых людей. Один. Без Видги – почему? Ветка хлестнула по лицу. Видга споткнулся, закашлялся, сплюнул под ноги. Он не останавливался.

Халльгрим очнулся, когда его облили водой. И увидел над собой Рунольва. Повёл глазами и увидел Гудрёда: двое воинов как раз подняли Олавссона и волокли его в сторону, ещё двое возились с верёвкой, переброшенной через ветку сосны. Рунольв перехватил взгляд пленника и засмеялся.

– Я подарю его Одину, чтобы вернее справиться с твоими людьми.

Халльгрим хотел ответить – изо рта потекла кровь. Всё-таки он сказал:

– Лучше бы тебе сделать это со мной, ведь я вождь. А его отпусти, пусть расскажет дома, как было.

Рунольв кивнул огненной бородой:

– Ты хороший советчик, Виглафссон. Но по-твоему не бывать.

Гудрёда поставили под деревом, накинули петлю. Рунольв пошёл к нему, неся в руке копьё Гадюку. Один охотнее принимает подарки, когда их преподносят вожди…

Халльгриму понадобилось страшное усилие, чтобы опереться на связанные руки и повернуть голову к сосне.

– Один! – раздельно и громко проговорил Рунольв Скальд. – Отец Погибших, пошли удачу моему кораблю, потому что я ждал этого тридцать пять зим!

Воины вокруг благоговейно притихли, но тут подал голос сам Гудрёд.

– Старая баба с копьём, – сипло сказал Олавссон. – Не будет тебе удачи, потому что Один обманывает всех, но не терпит, когда обманывают другие. Халльгрим хёвдинг, ты неплохо кормил меня в Сэхейме. Удачи тебе!

Рунольв взревел от ярости, и его люди налегли на верёвку. Но Гудрёд наверняка ещё успел услышать, как Халльгрим крикнул ему:

– Прощай!

Петля впилась в шею, ноги Гудрёда оторвались от земли. Но Рунольв не дал ему задохнуться: Гадюка ужалила без промаха, остановив сердце…

Так от века приносили жертвы Отцу Побед.

Видга не мог больше бежать… Он был похож на пьяного, он шатался и почти волочил ноги, по временам забывая, куда бежит и зачем. Он не останавливался.

Ветер попутныйи нам и смерти…

Губы шевелились беззвучно: сбивать дыхание было нельзя. Древняя боевая песня подстёгивала угасавшую волю, но ненадолго. Рунольв убил отца, и ему не отомстят. Потому что начнётся шторм и нельзя будет отправить корабль. И ещё потому, что Видга сейчас упадёт. Здесь. Вот под этой сосной. Нет… под следующей. Замертво. И это будет самый лучший конец, потому что Рунольв убил отца и ему не отомстят.

– Ветер попутный и нам и смерти!

Кажется, он всё-таки простонал это вслух. Зря… Всё равно. Видга не мог больше бежать. Ветер усиливался. Резким порывом над вершинами пронесло две чёрные тени. Вороны, спутники бога побед… Видга их не заметил. И напрасно, потому что эти твари редко появляются просто так… Он не останавливался.

Халльгрима подняли. Он не сумел бы устоять на ногах, но Рунольвовы люди держали крепко.

– Ну? – предвкушая потеху, спросил его Рунольв Скальд. – Что скажешь, Виглафссон?

У Халльгрима плыли перед глазами дымные полосы, голова клонилась к плечу. Он ответил:

– Скажу, что у меня есть ещё два брата и сын.

Рунольв захохотал так, что далеко в лесу откликнулось карканье.

– Сын!.. Если ты это про Видгу, так ведь он первым наложит в штаны. А Хельги даже не даст ему по затылку, потому что не сумеет поймать. Или ты меня Приёмышем пугаешь? Да он хоть знает, где у меча рукоять?

Халльгрим проговорил тихо и с трудом:

– А про тебя скажу, что ты плохой скальд, ведь твой мёд вытек не из клюва орла, а из-под хвоста.

Запоздалый удар наградил его за эти слова. Халльгрим задохнулся от боли, голова свесилась на грудь…

– Рунольв! – позвал кудрявый парень по имени Эйнар, тот самый, что когда-то ещё свалился в воду с корабля. – Рунольв, мы ему выпрямим рёбра.

У Рунольва бешено горели глаза, побелевшие пальцы были сплетены за спиной. Воины смотрели на него с нетерпением и любопытством. И он резко вытянул руку, указывая на берег:

– Привязать его на носу корабля. Да не калечить!

Халльгрим снова открыл глаза, когда Эйнар, стоя по шею в воде, проткнул гвоздем его правый сапог и стал прибивать.

– Не порань ногу, – проворчал где-то поблизости голос Рунольва. – Незачем ему умирать слишком легко!

Халльгрим висел на форштевне, расчаленный моржовыми ремнями. Высоко над ним щерилась в штормовое небо голова не то волка, не то змеи…

– Крепко шьют твои люди, – сказал он Рунольву. – Эта доска не отлетит.

Он повторял слова, произнесённые некогда прапрадедом, угодившим в подобную же переделку… Прапрадеда звали Видгой.

– На вёсла! – громко скомандовал Рунольв Раудссон. Халльгрима он не слышал – он уже шагал по палубе на корму, к рулевому веслу. – На Эрлингов двор! Давно хотелось мне посмотреть, хорошо ли будет гореть эта лачуга!

Плеснули длинные вёсла, корабль развернулся, проплыли мимо тела Гисли и Гудрёда, оставленные бесприютно лежать на песке. Рунольв даже не позаботился завалить их камнями.

Проплыл дом с его крышей, заросшей зелёной травой… У дома жались друг к другу рабы и рабыни, вышедшие посмотреть невиданный бой. Притихшей кучкой стояли они на берегу. И глядели на Халльгрима, висевшего на носу корабля…

– Эй, вы! Ставьте пиво! – крикнул им Рунольв, и под скалами загудело эхо. Или не эхо, а первый вздох рождавшейся бури…

Сорванный ветром сук с треском полетел вниз, цепко рванул Видгу за плечо. Видга не почувствовал и не остановился. Веки заливала невыносимая тяжесть, глаза закрывались сами собой. Видга не останавливался. Ещё шаг и ещё. Горящими ступнями по раскалённой земле. Тупая волна разбилась в затылке. Ещё шаг и ещё. Лес кончился, дальше стоял туман. Частокол с воротами, дом, Сэхейм. Но это уже всё равно, до них ещё сто шагов, и их не преодолеть.

Ворота распахнулись навстречу. На Видгу страшно было смотреть: потемневшее лицо, разводы соли на провалившихся щеках, слипшиеся вихры. Глаза полузакрыты, на сапогах кровь. Он не заметил Эрлинга, вставшего на пути. Наткнулся. Эрлинг его подхватил.

Видга хотел что-то сказать, но тут его согнуло вдвое и вырвало зелёной желчью.

– Рунольв, – прохрипел он чужим, низким голосом. – Отца… там… во дворе…

Они все были здесь: и Хельги, и Эрлинг, и старый Олав Можжевельник.

– Эрлинг, – сказал Хельги Виглафссон. – Бери корабль.

Видга смутно слышал топот и шум, поднявшиеся вокруг. Кто-то побежал в дом за оружием, кто-то открывал корабельный сарай, тащил под киль катки. Поджарое чёрное тело медленно заскользило из-под крыши – к воде… Самый нетерпеливый уже поднимал палубный настил: достать и насадить на форштевень зубастую голову, помнившую ещё Видгу, прапрадеда всех Виглафссонов.

Сына хёвдинга на руках унесли в дом. После долгого бега нельзя сразу останавливаться, не то что ложиться, и Видге казалось – он умирал. Но думать об этом было некогда, потому что во дворе готовили корабль и этот корабль не должен был отплыть без него.

– Никуда ты не пойдёшь! – сказал ему Хельги.

Видга молчал, глядя на него с яростью затравленного зверя: запрещать мстить! Другое дело, что сам Хельги тоже оставался на берегу. И старый Олав, – так распорядился Приёмыш… И Олавссоны, Гуннар и Сигурд. Зато кормщиком пойдёт Бьёрн. И остальные – те, кто ходил с Халльгримом весной. Сорок шесть человек. У Рунольва не меньше. А если больше, то ненамного. Должен же он оставить кого-нибудь сторожить двор…

Люди наскоро осматривали корабль, канатами поднимали мачту, готовили оружие и вёсла. Прятали под палубу луки и стрелы, завёрнутые от сырости в кожаные чехлы…

Старый Олав тронул Эрлинга за руку:

– Смотри!

Вывернувшись из-за мыса, через фиорд летела длинная лодка. Двое, сидевшие в ней, так работали вёслами, будто по воде за ними шагал оживший мертвец.

– Моя лодка, – сказал Эрлинг Приёмыш.

Морские ворота были распахнуты – лодка пролетела между сваями, пересекла бухту и ткнулась носом в песок. Двое парней выскочили из неё в мелкую воду: оба рослые, белоголовые и совсем не робкие на вид. Эрлинг немедленно узнал обоих:

– Рагнар! И Адальстейн англ!

Но вот когда эти двое врагов выучились так дружно грести, спрашивать было недосуг.

– Это хорошо, что ты здесь! – крикнул Эрлингу Рагнар. – Рунольв правит вниз по фиорду! И с боевым щитом!

…Эрлинг всё-таки заставил себя ещё раз оглядеть корабль, удерживаясь от немедленной команды. Однако всё было готово. Люди сидели на вёслах. И Бьёрн кормщик застыл у правила, подняв руку над головой.

– Снимаемся! – приказал Эрлинг Виглафссон. Ему показалось, будто это вышло у него совсем не так уверенно, как выходило когда-то у Халльгрима. Ничего, люди повиновались. Живо втянули на борт еловые мостки, Бьёрн взмахнул рукой – и вёсла вспенили воду.

В это время из двери дома не то вышел, не то вывалился Видга. У него подламывались колени, но в руке был меч. Следом за ним показался Хельги. Он догнал племянника и схватил его за руку. Каким-то чудом Видга вырвался и бросился к воде.