Счастье быть нужным Страница 15

К замку мы подъехали не через три часа, как планировали; прошло не менее пяти часов. Нижняя часть спины, ноги и руки у меня отваливались от напряжения. Я с трудом понимала, как буду сползать с лошади. Да, слезть я точно уже не смогу: сил не хватит.

Когда мы подъехали к замку, на улице уже стемнело, и разглядеть его мне не удалось: замок выглядел как одно большое пятно с башнями. Его окружали каменные стены высотой около двух с половиной метров; ворота, кажется, были железными.

 Добраться до ворот нам оставалась всего около трёх метров, но они неожиданно начали открываться. Я не видела и не слышала, чтобы мсье Аллистер подал какой-то знак: либо пропустила это, либо замок охраняют и нас встречали. Въехав в ворота, я не стала рассматривать двор: на улице окончательно стемнело, и смысла в этом не было. Рассмотреть двор можно и позже, а вот в самом замке нас встречали. Посреди холла (или гостиной, как это помещение здесь называется) стояло несколько человек. Я обратила внимание на женщину лет сорока пяти, худую, высокую брюнетку, с волосами, туго завязанными на затылке в шишку, одетую в длинное платье некрасивого коричневого цвета (знаете, есть красивый тёплый коричневый цвет, как шоколад, как кофе с молоком, а есть такой… не будем называть... в общем, неприятный) с застёжкой под горло и длинными рукавами. Такие платья носили  чопорные гувернантки времён Средневековья. Больше ничего… ни одной выделяющейся детали. А её лицо было, как у персонажа  фильма «Королевство кривых зеркал» Нушрока – такое же вытянутое, с длинным носом и недовольным выражением. Судя по её взгляду, я ей не понравилась. Что ж, взаимно!

 Рядом с этой дамой стояла её противоположность: невысокая полная женщина лет шестидесяти с убранными под чепец светло-русыми волосами и  круглым, улыбчивым лицом такой доброй матушки, к которой все ходят поплакаться на свою тяжёлую жизнь. И если первая стояла, вытянув руки по швам, то руки круглолицей женщины беспрестанно теребили передник. Платье на ней было такого же цвета, только несколько пуговок у горла оказались расстёгнутыми, и выделялся передник грязно-белого цвета... или это светло-серый?

  Кроме чопорной дамы и доброй «матушки»,  там стояла девушка не старше двадцати пяти лет, среднего роста, со стройной фигурой, в платье того же буро-коричневого цвета. Её светлые волосы также были убраны под чепец. На миловидном личике девушке выделялись большие раскосые глаза.

 И среди всего этого цветника стоял мужчина, длинный, худой; волосы у него были полностью седыми. Удивительно, но здесь произошёл сбой по цветовой гамме, и одет он был в костюм синего цвета: обычные брюки и удлинённый пиджак или ливрея. Внешностью он чем-то напомнил мне актёра Нодара Мгалоблишвили в роли графа Калиостро в фильме «Формула любви»: такой же невозмутимо-спокойный, кажется, его уже ничем не удивишь.

  Я попыталась угадать, кто есть кто в этой четвёрке: чопорная дама – экономка, добрая «матушка» – кухарка, девушка – горничная, «Калиостро» – дворецкий. Интересно, угадала? Что скажет мсье Аллистер?

– Ваша Светлость, разрешите представить вам служащих замка Данклав.

– Грета. — Чопорная дама, присела в реверансе. – Экономка этого замка.

– Алма. – Добрая «матушка»- кухарка тоже попыталась изобразить реверанс.

– Салли – старшая горничная. – Ошибочка, не угадала:  девушка оказалась старшей горничной.

– Бертран – дворецкий.

– Всем добрый вечер, приятно познакомиться! – Продолжать разговор сегодня не видела смысла  и решила перенести его на завтра.

– Прошу вас, – обратилась я к экономке,–  проводите меня в мою комнату. Уже поздно, все устали, вопросы по управлению замком мы можем обсудить завтра.

 Таким мадамам надо сразу показывать, кто главный, а то будешь потом ходить в уборную только после ее разрешения.

– Конечно,  Ваша Светлость. Разрешите проводить, а Салли вам поможет привести себя в порядок.

 Попрощавшись кивком со всеми остальными, я вслед за Гретой направилась  к лестнице. Знакомиться с замком не было ни сил, ни желания. Сейчас я мечтала только об одном: принять ванну и завалиться спать. От усталости даже есть не хотелось.

 Поднявшись на второй этаж, Грета открыла дверь комнаты и, не заходя в неё, пропустила меня вперёд.

 Блин, страшно: вдруг из-за угла по голове прилетит! Но делать нечего, заходим. Уф-ф… на этот раз, обошлось без членовредительства. Следом за мной в комнату вплыла экономка, за нею прошла Салли. В комнате я огляделась: итак, три двери, которые неизвестно куда ведут, два зашторенных окна, у стены – красивый комод из светлого дерева, далее  – кровать, высокая и большая, как я люблю. Балдахина нет, ура! У кровати – небольшие коврики с обеих сторон и прикроватные тумбы, на одной из которых – графин и стакан. Возле окна – чайный столик и два кресла. В комнате было светло: к стенам и потолку прикреплены шары размером с кулак, излучающие свет. Память Вилии тут же подсказала: эти шары магические, и их надо периодически заряжать, но не часто, достаточно одного раза в три года. Отличные лампы!

– Ваша Светлость, я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин.

– Спасибо, ужин приносить не надо. Сейчас мне нужна только ванна.

– Хорошо, Салли приготовит.

– Тогда не буду вас задерживать, Грета, можете идти.

– Благодарю. – И экономка покинула комнату, прикрыв за собой дверь (кстати, на двери есть засов; это отличная новость: не потребуется подпирать её креслом).

Как только экономка вышла, Салли, до того стоявшая неподвижно, оживилась:

– Ваша Светлость, разрешите проводить вас в ванную комнату.

– Проводи, пожалуйста. И, Салли, обращайся ко мне «леди Вилия», а то пока ты выговоришь «Вашу Светлость», времени много уйдёт.

– Слушаюсь, Ваша Светлость леди Вилия! – улыбнулась Салли. Девушка мне понравилась (надеюсь, в этом мире мне не изменила способность определять людей и зла от  Салли я не увижу). А пока сто́ит подружиться хотя бы с одним человеком в этом замке.