Птичка, которая попала (СИ) - Соломахина Анна Fjolia Страница 15

И многозначительно так взглянул на подопечного, мол, подыгрывай. Гизар не растерялся: послал ментальный приказ, отчего Койот, мигом поднял уроненное, а сам присел на ближайший стул. Чуть не промахнулся, правда, но таки притулился куда положено.

Весь бар замер, будто поддался иномирной магии. Молчание затягивалось. Но не по мистическим причинам, а потому, что с ходу утихомирить Дикого не удавалось никому! Разве что старым добрым хуком, но для этого надо сильно постараться. Посему все только и делали, что смотрели в сторону подозрительной идиллии, стараясь не пропустить момент взрыва. Наконец, одна из официанток – женщина не робкого десятка – принесла заказ. Заодно и любопытство уняла.

Койот сидел, уставившись на Фаргона, словно ничего важнее, чем смотреть на этого мужчину, в его жизни нет. Очень странно, ведь даже в благодушном настроении усидчивостью он не отличался. Всегда либо что-то говорил, а чаще что-нибудь доказывал, активно помогая мимикой и жестами, либо вальяжно цедил напиток и свысока поглядывал на окружающий мир.

От напряжённой обстановки даже мясо по-французски не лезло в горло. По крайней мере, Тимуру. И только Фаргон невозмутимо уписывал разносолы, чередуя основное блюдо с маринованным луком, солёными огурчиками и запивая всё это пивом.

Да-да, в отличие от тёмных лурриан, которые знать не знали, что такое спиртные напитки (им и своей дури хватало), гизары изредка практиковали некоторые возлияния. Как мы помним, на светлом континенте виноделие процветало, а птички, как стражи Границы, имели некоторые плюшки от навязанной им богами работы.

Наконец, один из дружков Койота решился проведать своего предводителя. Неспешно, с виду вальяжно, а на деле слегка побаиваясь, ибо нетипичное поведение Дикого весьма смущало, Лысый шёл к эпицентру всеобщего внимания.

— Эй, Койот, ты как? – хлопнул он по плечу неподвижного рыжего.

Сальные кудри цвета тёмной ржавчины, что выглядывали из-под черепастой банданы, качнулись от удара. Сам мужчина даже не обратил на собрата внимания.

Делать нечего, пришлось Фаргону отвлечься от увлекательного процесса насыщения и снова колдовать. Под изумлёнными взглядами почтенной байкерской публики предводитель банды «Безумцы» спокойно встал, подхватил своего товарища под руку и двинулся… к выходу! Даже ни разу не сматерившись! После торжественного ухода весьма проблемных посетителей бармен принялся аплодировать. Веско, многозначительно. А после добавил:

— Ужин для этих ребят за счёт заведения.

Что тут началось… Бар буквально взорвался от воплей вроде «как они это сделали», «а Койот-то сдаёт», «ничего не понимаю» и прочее, и прочее. Разумеется, спокойно поесть магам не дали: сначала один, потом второй, а после львиная доля посетителей принялись угощать героев вечера разноградусными напитками. Тимур пытался остановить всё это безобразие, даже свой чудо-голос подключил к делу, гаркнув: «Тихо! Не спаивать моего гостя!». Ключевое слово – пытался, как вы понимаете. Ибо это вам не ролевики. На таких прожженных ребят его крик особо не подействовал, ведь они привыкли к рёву мотора, шуму ветра и громким разговорам в любимом заведении.

Гизар к вящей досаде куратора не спешил заканчивать трапезу, более того, охотно принимал подношения и дегустировал. Каких-то полчаса, и вот столы уже сдвинуты, веселье бьёт ключом, Фаргон смакует очередной бокал – теперь с зеленоватым содержимым и комментирует ощущения:

— Ух, горелый ждрых, как же это горько!

— Да ладно! – восклицает бармен, убирая в карман зажигалку. – Неужели ты никогда не пил абсент?

— Не доводилось, — уклончиво отвечает гизар. – И не уверен, что захочу повторить.

— Да фиг с ним, с пойлом, ты лучше скажи, как ты умудрился не подраться с Койотом? – перебил бармена Сутулый – тот самый, с которым периодически гоняет Тимур.

На что получил лишь странный блеск в глазах незнакомца и вдруг резко возжаждал отведать полынного напитка. Не откладывая дело в долгий ящик, он потянулся к бутылке.

— Стой, куда, поджечь ведь надо! – спохватился бармен, когда Сутулый уже поднёс к губам позеленевший стакан.

— Не балуй! – строго шикнул на расшалившегося иномирца Тимур. – Не хватало тебе попасть на ковёр к самой Барсучихе.

Кто такая Барсучиха, Фаргон узнал ещё утром по дороге в ГКЧВ – Барсукова Алла Олеговна – большая любительница поставить блок на магию в случае малейшей провинности. Правда, гизар сильно сомневался, что она с ним справится, но заводить врага на чужой территории не собирался. Поэтому он «отпустил» Сутулого и продолжил дегустацию местного алкоголя.

В какой момент он очутился на байке, Фаргон не помнил. Как и лицо того, за чьей спиной он сейчас сидел. Шлем мешал разглядеть что-либо, разве что руки ощущали нечто слишком мелкое для мужского торса. Да и плечи узковаты. Пальцы проворно пробежались по кожаной куртке, обнаружили пару лишних выпуклостей, сжали для контрольной проверки и снова вернулись на место.

К счастью для обоих, водитель не стал отвлекаться от дороги, лишь сильнее вцепился в руль. Если на нём, точнее, как показала пальпация, на ней, был шлем, то гизара в случае аварии могла защитить лишь магия. Прислушавшись к которой, новоявленный пьянчужка понял, что куда-то истратил те крохи резерва, которые смог восстановить артефактом-накопителем. И сразу ощущения резко обострились! Он вдруг понял, что едет на слишком ненадёжном агрегате, что управляет им непонятно кто, а ещё, что везут его в неизвестном направлении. Невыносимо засвербело в районе лопаток – там, откуда у гизаров крылья растут. Эх, так бы взмахнуть ими, взмыть в небеса, глотнуть холодного ветра и улететь куда глаза глядят. Впрочем, последние два пункта имелись в наличии. В смысле ветер трепал распустившуюся косу, холодил щёки и периодически задувал пыль, а ехали они действительно без особого направления.

Вдруг сзади раздался неожиданный и весьма противный звук. Резко оглянувшись, отчего мотоцикл слега мотнуло, гизар увидел, что за ними едёт ещё несколько таких же механизмов. На самом ближнем восседал Тимур, по крайней мере, куртка на мужчине была именно его – красная с серыми, светоотражающими полосками. Слегка успокоившись, Фаргон вернулся в исходное положение, услышав по поводу своих телодвижений недовольное ворчание.

М-да, попала курочка в ощип…

Хвала небесам, через некоторое время они сбросили скорость, свернули на более узкую дорогу, а потом и вовсе остановились около блестевшего в лунном свете озера. С трудом отлепившись от сиденья, Фаргон встал. Ноги немного дрожали, в груди будто комок образовался, который очень хотелось либо размять, либо вырвать с концами, чтобы не мешал. Хорошо, хоть голова не кружилась, а то было бы совсем худо.

— Ну что, пошли купаться? – игриво подмигнула ему незнакомка, сняв шлем…

Лучше бы не снимала! Ибо под ним оказалась очень специфическая внешность. А он ещё удивлялся короткой стрижке Марии Сергеевны! Да там просто образец элегантности и вкуса! Здесь же у девы половину головы украшал встопорщенный ёжик, а на второй среди полусантиметровой равнины выбрили таинственные круги и зигзаги. Над бровью в коже застрял кусок металла, уши облепило множество колечек, а губа… Сначала он подумал, будто на ней жук, случайно заползший под шлем. Приглядевшись же, он понял, что это тоже… украшение? Или какой-то защитный артефакт? Нет, магическое зрение показывает простое серебро.

— Ну, ты чего столбом встал? – она нетерпеливо дёрнула его за руку и звонко цыкнула, когда тот не среагировал.

И тут его взору предстал ещё один элемент «украшения» девы. Пятый элемент. Причёску мы тоже считаем, да.

— За-зачем тебе брошка в языке? – наконец выдал он незнакомке.

— Божечки-кошечки! – закатила густо подведённые глаза байкерша. – Ты меня уже об этом спрашивал! И даже кое-что попробовал.

Она соблазнительно облизала губы, попутно зацепилась одним элементом пирсинга за другой, нервно дёрнула челюстью, бряцая металлом о металл. Наконец, язык вновь обрёл свободу, но никаких многозначительных жестов больше делать не торопился. Фаргона передёрнуло. Он даже вспоминать не хотел, что именно попробовал.