Мойра Янг - Хроники песчаного моря Страница 15

Выбираю самолет поменьше, человеческих размеров. Дотрагиваюсь до облезлой краски на боку. Металл прохладный, солнце его не нагрело сквозь толщу песка.

Кладу руку на дверь. Если с ними обращаться осторожно, уважительно, то никакого вреда не будет.

— Веди себя хорошо, — предупреждаю я Нерона. — Не клюй все подряд.

Дверь скрипит, из щели сыплется песок. Забираюсь внутрь, отряхиваю сиденье, сажусь и выглядываю в дыру, которая когда-то была окном. Интересно, каким был мир давным-давно, когда самолет только сделали? Каково было на таком летать?

Па однажды рассказывал нам с Лу, как Разрушители летали на этих самолетах. Они парили и взмывали в небо, словно птицы. А еще Па говорил, что сотни Разрушителей набивались в один большой самолет и летели все вместе.

Тогда мы с Лу думали, что все это глупые выдумки. Мы не верили Па. Спрашивали его, зачем Разрушители так делали. А он говорил, что не знает, делали и все. Мы считали, что это все пустые россказни. Но сейчас я своими глазами вижу летающие машины… Кто знает, может, так оно все и было.

Приближается ночь. Ветра нет вообще, ни порывов, ни легкого дуновения. Я так устала. Веки тяжелеют, глаза сами закрываются. Устраиваюсь поудобней в кресле. Нерон нахохлился, устроился у меня на груди, уткнул голову мне в подбородок. Пожалуй, вздремну чуток, а потом пойду дальше.

Вот только глаза закрою.

На чуть-чуть…

Звук.

Я просыпаюсь. Сразу же. Мускулы напряжены. Готовы к движению.

Нерон открывает один глаз. Я подношу палец к губам. Он знает, что это значит.

Вот опять. Какое-то движение. Снаружи. Потом фырканье. Лошадь. Дрожит, испуганно переступает копытами.

Опускаю Нерона на пол. Сползаю с кресла и пробираюсь в хвост самолета, к дыре в разорванной обшивке. Выскальзываю наружу. Приседаю и прячусь за задними колесами.

Стоит ясная ночь. Лошадь приближается. Мне видны из укрытия ее ноги, а всадника не рассмотреть. Лошадь останавливается. Прямо напротив самолета. Я задерживаю дыхание. Лошадь снова фыркает, вздрагивает. Всадник пинает ее, и она идет дальше.

Лошадь. Четыре ноги вместо двух. Будь у меня лошадь, я бы добралась до Лу за несколько дней, куда бы его ни увезли. Похоже, сегодня ночью мне везет. Вытаскиваю из-за пояса пращу Лу. Беру из кармана камень побольше.

Пробираюсь между самолетами тихо, будто кошка. Колени трясутся. Руки тоже. Представляю, что мы с Лу охотимся на степных куропаток.

Одинокий всадник проезжает мимо. Я выхожу на открытое место и целюсь из пращи.

Я не хочу его убивать. Надо вышибить его из седла и отобрать лошадь. Дрожу от возбуждения. Стреляю. Камень попадает всаднику в руку. Тот вскрикивает.

Мне нужна его лошадь.

Подбегаю и стаскиваю его с седла. Он не сопротивляется. Беру его шею в захват. Он тоненько визжит и пинает меня в лодыжки.

Все это время у меня в голове мелькают мысли. Чего ради этот заморыш отправился в путь один-одинешенек? Голосок писклявый, девчачий, не мужской… Очень знакомый.

Капюшон спадает с головы всадника и…

— Эй, ты, гад! Отпусти меня! — кричит она. — Ну пусти же!

— Эмми? — удивленно восклицаю я. Сердце замирает. — Эмми?! Ты как здесь оказалась?

Ставлю ее на ноги, хватаю за подбородок, вглядываюсь в лицо. Это и вправду Эмми. Кровь бурлит у меня в жилах, голова вот-вот расколется от злости.

— Что ты тут делаешь? — ору я.

— Саба? — пищит она.

— А ты кого другого ждешь? — спрашиваю я.

— Я думала, ты — песчаный дух, — хнычет она. — Ну помнишь, Па рассказывал? У тебя все лицо белое.

Я дотрагиваюсь до щеки. Песок. Я с головы до пят в песке.

— Ты что, хотела меня убить? Больно же! — Эмми потирает руку там, куда попал камень из пращи.

— Вот как я с тобой разберусь, сама помереть захочешь, — грожусь я. — Как тебя сюда занесло?

— Я помогу тебе найти Лу! — Эмми упрямо выпячивает подбородок. — Он и мне брат.

— Боже мой, я же просила… — Я в отчаянии рву на себе волосы. — Что ты натворила! Ты даже не представляешь себе, что ты наделала!

— Ты на себя посмотри, — отвечает Эмми.

— Не дерзи! — Я хватаю лошадь под уздцы. — Это чья лошадь? Марси?

Эмми скрещивает руки на груди. Поджимает губы.

— Ты. Украла. Лошадь. Марси, — грозно произношу я. — Признавайся!

— Нет! Ничего я не украла! — отпирается она. — Красть плохо, я знаю. Я ее позаимствовала. На время.

— Позаимствовала, ха! Вот так подошла к Марси и сказала: «Слушай, я поеду за Сабой, возьму твою лошадь, если не возражаешь». А Марси в ответ: «Да бери, конечно! У меня лодыжка сломана, но это пустяки, без лошади обойдусь, как-нибудь доковыляю куда надо». Так, Эмми? Ты так у Марси позаимствовала эту проклятую лошадь?

— Нет… — начинает она и не выдерживает. — Ой, иди к черту!

Эмми зажимает рот руками.

— Не смей чертыхаться, дрянная девчонка! — ору я. — Еще раз услышу, тебе не поздоровится.

— Ты сама чертыхаешься! — возражает Эмми.

— Неправда!

— Еще какая правда! — возмущается сестренка. — Вот и я буду чертыхаться, когда захочу.

— Я тебе почертыхаюсь! — восклицаю я. — Кстати, если Марси умрет, ты будешь виновата!

— Не говори так, — шепчет Эмми.

— Что, правда глаза колет? — спрашиваю я.

— Ты злая! Ненавижу тебя! — хнычет сестра.

— А я тебя ненавижу в два раза больше! — заявляю я.

Она заходится рыданиями. Мне это безразлично. Во мне кипит злость. Даже если Эмми уревется вусмерть, мне будет все равно.

— Я боялась, что ты меня навсегда бросила, — говорит она сквозь слезы. — Меня все бросили. И Ма, и Па, и Лу. Ты меня не любишь, ты любишь Лу, я знаю. Все равно, не бросай меня, Саба. Ну пожалуйста. У меня больше никого не осталось.

Сердце рвет на части.

Ты нужна им, Саба. Ты нужна Лу и Эмми.

Грудь сдавливает невыносимая тяжесть.

— Тебе со мной нельзя, — говорю я. — Это слишком опасно. Возвращайся к Кривому ручью. Провожать я тебя не буду, не хочу время терять. Ты дорогу помнишь?

— Нет, — хмуро отвечает Эмми.

— Вода есть? — спрашиваю я.

Она переворачивает бурдюк. Пусто.

— А еда? — продолжаю я.

— Я все съела, — признается сестра.

— Боже мой, Эм… — вздыхаю я. — А что еще ты собрала в дорогу?

Она вытаскивает из кармана деревянную куколку, которую сделал Па.

Я удивленно смотрю на нее.

— Значит, куклу ты не забыла, — говорю я.

— Я собиралась впопыхах, — объясняет Эмми.

Я закрываю глаза. Грудь по-прежнему теснит.

— От тебя нет никакого толку! — восклицаю я.

— А вот и есть! — гордо заявляет сестренка. — Я тебя нашла!