Ольга Климова - Сильная кровь Страница 15

«Сам то он знает, куда идет?»

Тáйга точно знала, что будет делать или думала, что знает. С одной стороны хранится небольшая коробочка. Там немного золота. Гораздо больше, чем стоят услуги ее провожатого, но лучше лишиться ее, чем валяться со свернутой шеей. А когда она расплатится с ним, пусть даже он отберет у нее все деньги, она выроет другую шкатулку. Ту, которая хранится в правом углу. Пойдет к старому знакомому отца, купит лошадь и одежду, еду и… Вот что делать дальше?

Отец говорил к соседям идти в случае чего. А там через море плыть. Подальше. Насколько можно дальше. Только до соседей идти далековато. А дорога не медом смазана. И сами соседи на границах сидят к войне готовятся. Вот если бы прибиться к кому… не одна она из страны бежит.

Она буравила взглядом спину бродяги, ровным шагом идущего впереди. Чего от него ждать? Заберет все деньги? Или с таким же бесстрастным лицом возьмет то, что ему причитается и пойдет себе дальше? Деньги ей не помешают. Как знать, как все сложится. И, если близкие знакомства ей не нужны, то обычная вежливость уж точно не помешает.

— Как тебя звать?

— Не имеет значения. — он не обернулся.

— Как мне к тебе обращаться?

— Если ты заговоришь, я пойму к кому ты обращаешься.

— Ладно. — Тáйга поправила вечно сползающий второй рукав. — А идешь ты куда?

Молчание. Она выругалась про себя.

— Ты не хочешь разговаривать?

— Не хочу.

— Ладно.

Полдень давно уже остался позади, когда она в изнеможении опустилась прямо на дорогу.

— Я больше не могу. Мы толком не спали две ночи. Я очень устала. Отдых нужен. А ты как буйвол все вперед и вперед.

Он, наконец, повернулся к ней, и она заметила, что его тоже порядком шатает, а тени под глазами стали еще глубже.

— Да ты сам на мертвеца похож, — тихо сказала она. — Отдых нужен.

— Отдохнем. — Он склонил голову. — Не на дороге.

Они свернули с дороги и углубились в лес. Нашли согреваемое солнцем место. Тáйга отключилась, как только коснулась земли. Спала она как мертвая. Без сновидений. Глупо было так безмятежно себя вести рядом с чужим непонятным человеком, но она слишком устала.

Сон прошел, когда была глубокая ночь. Она сладко потянулась, с удовольствием вновь представляя лицо лорда Смурта, когда он узнал, что его невестка сбежала. С трудом поднялась на колени. Рядом горел костер, согревая своим теплом, лежал мешок, сверху фляга и еда. А напротив, очень близко к огню, спал ее спутник, свернувшись, словно собака, в тугой ком.

Тáйга жадно съела свою порцию и долго наблюдала за мужчиной. Его сон не был безоблачным. Он сильно вздрагивал во сне, сжимаясь еще сильнее. Метался из стороны в сторону, оставаясь скрученным в комок.

«Кто он такой? Почему ходил по городу в тряпье? Обросший и немытый.»

По одним рукам можно многое понять: по шрамам и порезам, по обкусанным содранным ногтям и коже вокруг, по самой ладони, ее форме и гладкости кожи. Отец много работал в кузнице, кожа на его ладонях огрубела там, где соприкасалась с молотом и ручками мехов и мечей, щипцов и основы. У отца были сильные руки и торс, мускулистые ноги.

Играя в догадки, она толком не рассмотрела ничего при свете дня, все время сверля взглядом только спину своего спутника. Он не казался крупным. И выпирающих под рубашкой мышц она тоже не заметила. Его ладони не огрубели от работы, не были узловатыми и большими. Такие руки могли бы принадлежать изнеженному лорду, никогда не державшему в руках даже меча, или любовнику знатной дамы. А силой может быть наделен любой. Он был немногословен, но не был груб. И девушка могла поспорить, что он не из крестьян, не из солдат и не из простых рабочих.

«Да какая мне разница?»

Она легла снова. Долго смотрела на звезды, слушая, как ворочается и что-то шепчет во сне ее безымянный спутник. Затем уснула. И проснулась только когда солнечный свет уже заливал воздух.

Мужчина выглядел намного лучше. Тени остались. Но кожа уже не имела мертвецкого оттенка.

Они молча собрали нехитрые пожитки и отправились в путь.

Остаток пути так же прошел в молчании. Тáйга стискивала зубы, кусая губы. И все говорила себе, что осталось немного. Дальше она просто растянется на земле, без этого мрачного человека. Отдохнет и… решит, что делать дальше.

Большое селение показалось ближе к вечеру.

И старый, полуразрушенный дом дыхнул на девушку воспоминаниями. Даже слезы навернулись на глаза. Дом запомнился ей совсем другим. Когда они покидали его, он весело блестел стеклами окон и цветущими деревьями вокруг. Теперь же черный обгоревший остов смахивал на обгорелый человеческий скелет огромного размера, разбросавший свои ненужные кости то там, то тут. Грустными заточенными кольями вокруг него торчали некогда живые и зеленые деревья. Кому понадобилось поджигать дом? Казалось, Боги разгневались на ее род и уничтожают все, что как-то касалось его и могло о нем напоминать.

Без труда она нашла первый тайник. Семь золотых монет, кучка мелких монеток и старый серебрянный медальон на шею. Этот тайник они делали вместе с бабушкой. Перед самым их отъездом в город. Тогда денег было немного, но заботливая бабушка припрятала часть на худое время.

Тáйга помнила, как жалко ей было маленькую удобную коробочку зарывать в землю. А бабушка все приговаривала, что здесь корни останутся. Сюда всегда можно вернуться, и чтобы Тáйга помнила. Под корнями бабушка подразумевала свой медальон, доставшийся ей по наследству. Это была действительно древняя семейная реликвия. Ценность она вряд ли имела. Но бабушка относилась к ней с благоговением. И не раз говорила, что эта вещь может спасти жизнь. Правда, путалась с объяснениями как.

Девушка протянула бродяге деньги. Гораздо больше, чем нужно. Тáйга решила, что в таких обстоятельствах лучше не жадничать. Парню досталось пять монет из семи. И почти приготовилась попрощаться с остальным содержимым тайника.

— Сколько будет стоить одежда и припасы в дорогу? — он смотрел на взятые деньги.

— Одежда? Смотря как ты собираешься одеться… — девушка подняла вверх золотую монету. — Это самое бóльшее. За ту одежду, что тебе тут предложат. И за еду.

Он сжал кулак с деньгами и молча ушел.

Тáйга долго еще смотрела ему вслед, а потом вздохнула с облегчением. Странный парень. Но уговор выполнил.

Вырывать второй сундук не стала. Вынув оставшиеся деньги, она пересчитала свой мелкий капитал. Немного. Но хватит, чтобы все купить. Ей тоже нужна одежда, еда и лошадь. С последними у нее как — то не очень сложилось. Нормально ездить верхом ее не успели научить. Но на лошадь можно было нагрузить много чего. Да и ехать, пусть даже шагом, гораздо приятнее, чем топать пешком с сумой за плечами.