Том Арден - Король и Королева Мечей Страница 152

Надеюсь, малышка Джелика здорова. Катаэйн просит передать ей привет и сожалеет о том, что не в состоянии написать сама. Как жаль, что мы не можем все встретиться! Жажду посвятить свою жизнь тем из моих родных, кто еще жив.

Джели нахмурилась и выронила письмо. Сначала сердце ее забилось веселее — она подумала, что Катти скоро приедет. Потом сердце ее екнуло — она поняла, что Катти не приедет. Но когда Джели вспомнила о том, как Катти измывалась — да-да, именно измывалась над ней в письмах в прошлом году, — она вынуждена была признаться себе самой в том, что испытывает злорадное удовлетворение. Если Катти теперь лежала в постели под надзором какой-то жалкой служанки, так ей и надо. Она наказана за свою дерзость!

Джели рассмеялась, подошла к спинету, взяла несколько аккордов, надеясь тем самым выразить свою радость. Но играла она плоховато, и музыка ей скоро прискучила. Джели уселась на стул напротив дивана, на котором лежала тетка, и взяла с пепельницы наполовину выкуренную сигару, свернутую из листьев джарвела. В последнее время Джели удавалось сделать несколько затяжек. Джели поискала огниво. Тетка не возражала.

— Тетя, — сказала Джели, сделав затяжку, — расскажи мне историю. Ты всегда такие чудные истории рассказываешь.

Глаза тетки были полуприкрыты. Она отозвалась слабым голосом:

— Увы, милая, мне нечего рассказывать. Когда заканчивается собственная история, другие рассказывать не хочется.

Ринг жалобно мяукнул и подобрался ближе к лицу Влады. Джели рассердилась. В последнее время тетка часто так разговаривала. Да что это с ней? Зачем она так себя вела?

— Нет, расскажи мне историю! — крикнула Джели.

Она вовсе не собиралась гневаться и сама поразилась собственной вспышке. Может быть, это из-за Джарвела случилось?

Тетя Влада только печально смотрела на племянницу и нежно, рассеянно гладила шерстку Ринга. Как можно было так ошибиться? Взгляд Влады скользнул к ломберному столику. Она протянула руку и взяла со столика несколько карт. Восьмерка колес. Четверка шпилей. Король мечей. Ага, король мечей... Было уже слишком поздно. Была пора, когда время растянулось, а потом вдруг побежало слишком быстро. Влада перебирала карты и думала о девушках, которых тоже тасовала, как карты. Пелли... Ката... Джели... карты в игре, не более того. Так она думала. И она думала, что ей удастся управлять судьбой всего королевства. Быть может, с Катой получилось бы лучше. Да, Ката была тоньше, в ней было какое-то особое благородство. Пелли была слишком слабой, по-своему слабой была и Джели. Ката... Да, она совершила ошибку. А теперь время убегало, все быстрее и быстрее, ускользало из рук.

Влада снова взглянула на карты и увидела, что перед ней Король Мечей. И тогда она рассказала Джели свою последнюю историю. Начав рассказ, Влада села, и ее слабый голос вдруг приобрел силу. Если бы Джелика слушала внимательно (а она слушала совсем не внимательно), ей бы показалось, что устами ослабевшей, умирающей тетки глаголет чей-то голос, не ее собственный.

— В древние времена, когда мой народ впервые пришел в зензанские земли, он принес с собой кристалл Вианы. Помазанницей богини стала верховная жрица Хара. Она носила кристалл на сердце, и никто не мог прикоснуться к нему без ее дозволения. Она вместе с другими жрицами главенствовала в Рэкских холмах, и там царили порядок и гармония. Однако время шло, и в стране созревали иные силы. Завидуя жрице, мужские секты, называемые зензалями, стали пытаться отобрать у нее власть.

Пять зензалей восстали против жрицы. Первыми из них были Перья. Они пытались добиться власти за счет своей учености, провозгласить себя умнее, чем жрица Хара. Они собирались в тесных и сырых пещерах и вели свои мудреные ученые беседы. В конце концов, они договорились до того, что перестали замечать вокруг себя леса, перестали чувствовать ароматы природы

Вторыми были Колеса. На самом деле символом этой секты являлась монета. Эти верили только в силу и власть золота. Им принадлежало все, что можно было купить за золото, они и покупали все, но не могли купить души людей искренних и честных. Души таких людей глубоки, они подобны бездонному колодцу. И если бросить монету в такой колодец, она будет падать бесконечно долго и никогда не достигнет дна. Сердца Колес ожесточились, стали холодными.

Шпили были кланом мужчин-жрецов, которые были готовы поклоняться богине Виане по-своему, не так, как поклонялась жрица. Умничанье Перьев сочеталось в них с алчностью Колес. Были еще и Кольца, поборники плотской любви. Эти были готовы поработить женщин ради удовлетворения своей похоти и не позволять им заниматься более ничем, как только любовью. Последними были Мечи. Эти посвятили себя оружию и не обладали ни умом, ни сердцем, а одной лишь только грубой силой.

Со временем каждый из зензалей окреп и набрался сил. Зензали привлекали к себе множество сторонников. Не только мужчины, но и женщины попадались на их удочку и начинали поклоняться пустым, несуществующим силам. Вышло так, что предводитель каждой из сект стал называться Королем. Со временем короли обзавелись Королевами.

Пятеро Королей поработили мой народ, подчинили себе его жизнь. Перья издавали законы, указы, проводили научные диспуты. Колеса учили людей хитрости, алчности, стяжательству. Шпили приучали к мелочному, ложному смирению. Кольца добились того, что равенство мужчин и женщин отошло в область предания.

Мечи не желали слушать ни о чем, кроме войны. Прежде мой народ жил в лесах. Пятеро Королей стали строить высокие замки, возводить укрепления из камня и кирпичей там, где некогда вольно росли травы и деревья.

Прошло еще какое-то время, и Королям стала ненавистна власть друг друга. Каждый из них завидовал своим собратьям, но все они вместе ненавидели жрицу Хару. И тогда каждый из Королей стал думать о том, как бы ему похитить у жрицы кристалл Вианы. Всякий думал, что тем самым сумеет не только лишить власти жрицу, но обретет главенство над другими Королями.

Короли решили, что сначала они уведут у Хары всех жриц, чтобы она осталась одна и стала беззащитна перед ними. Первыми за дело взялись посланники Короля Перьев. Они, умельцы морочить голову, стали убеждать жриц, соратниц Хары, в том, что их культ лжив и неправилен. Немногих им удалось соблазнить. За ними последовали Колеса, пытавшиеся переманить жриц на свою сторону подкупом. Жрицы были сильны, но не все устояли перед этим соблазном. Некоторые поддались ему, но еще больше жриц примкнуло к Шпилям, искусившим их изощренными ритуалами богослужений, во время которых они одевались в роскошные одеяния и воскуривали ароматные благовония. Те жрицы, что перешли к Шпилям, обманулись. Они полагали, что станут еще более верно и преданно служить своей богине. Они и не предполагали, что и прекрасные одеяния, и золотые кубки с благовониями будут для них неприкосновенны только потому, что они — женщины. Им отныне было суждено только наблюдать за тем, как Виане служили жрецы-мужчины.