Гыррр Макарка - Под сенью клинка Страница 159

Глава 33. Дочь

Всю следующую дюжиницу Ренни провёл в лечебнице — держал Лидию за руку, пока Уржел с помощниками занимались лечением. Через день на помощь Уржелу прибыла из столицы знаменитая на всю страну Аремиилиннь Вишенка — с такими лекарями Лидии точно ничего не грозило, и Ренни отправили отдохнуть. До двери он не дошёл каких-то трёх шагов — свалился в обморок, и очнулся через двое суток под любопытным взглядом светло-карих глаз госпожи Вишенки. Ренни улыбнулся — нос знаменитой магички был покрыт россыпью озорных веснушек, придававших ей несерьёзный и располагающий вид, но совершенно не портивших её красоты.

— Да, — засмеялась магичка, подавая ему укрепляющий отвар, — ты тоже конопатый, хотя на дворе зима. Так ты темпорал? Как тебе удалось настолько её замедлить?

— Не знаю, — честно ответил Ренни. — Я не понял… а…

— Лежи, — снова засмеялась Вишенка, — завтра к ней пойдёшь, а то мне с тобой дольше возиться пришлось… шучу, — посерьёзнела она, наткнувшись на его растерянный взгляд, — не дольше, но тоже пришлось.

Ещё день он лежал под присмотром лекарей, пичкавших его зельями, и послушно ел за семерых — не сказать, чтобы его мучил голод, но Уржел с Вишенкой заставляли съедать всё, под угрозой заставить лежать ещё несколько дней.

Оставшиеся дни он всё так же сидел около Лидии — регенерация шла медленно, и он боялся отойти, пока она не начала вставать. И потом — кто-то же должен подавать ей воду и зелья… Часто приходила бабушка Лидии, сначала всё норовила расцеловать Ренни, а потом поинтересовалась, сколько он желает получить в оплату. Ренни был настолько поражён, что ничего не смог ответить и даже забыл спросить про Дарна.

— Хорошо, — не удивилась госпожа Милена, — я понимаю, тебе нужно проконсультироваться по этому поводу с более опытными целителями. Я подожду, потом скажешь.

Заходили Бучинар с Эрикой — Эрика беззаботно щебетала, Бучинар рассматривал его с едва заметной тревогой.

Лиэрн появился лишь через дюжиницу. Принёс целую корзину свежих яблок и груш. И свежую землянику. И малину. И бруснику с мёдом. Ещё голубику, чернику и орехи. В палате сразу запахло летом и солнцем.

— Уезжал, — пояснил эльф, — наши маги меня забрали и всё изучали, изучали, как неизвестную доселе аномалию. Ничего не нашли, засвидетельствовали моё психическое здоровье и отпустили доучиваться. Заодно велели ответить на запрос Бучинара, что никаких отклонений в умственном развитии у меня не было и нет, и площади многоугольников я точно могу запомнить. Ну не скоты?

Лидия слабо улыбнулась.

— Да, — подтвердил Лиэрн. — Зато у меня хорошая новость от Эрики для Ренни: Драгомил пригрозил Клистиру, что если тот не переведёт героя на второй курс, то вылетит с работы. А Бучинару, — эльф поморщился, — пообещал, что если другой герой не сдаст пентаграммы за второй и третий курс, то его обяжут заниматься с ним индивидуально и бесплатно. Ренни, ну что за несправедливость?! Это, между прочим, я Сандела убил!

— Ничего, — утешил его Ренни, — ты сваришь какое-нибудь усиливающее память зелье, а мы с Лидией тебя натаскаем. К тому же Бучинар теперь наверняка закроет глаза на все твои шпаргалки.

Когда Лидия начала ходить, Ренни вернулся на занятия и тут же познал вкус славы. Девушки наперебой приглашали к себе, страшно обижаясь на отказы. Парни непременно хотели услышать его версию событий. Преподаватели… преподаватели смотрели с плохо скрываемым страхом, Клистир же перестал вызывать к доске на каждом занятии, а ограничивался лишь проверкой контрольных и рефератов. Вслед за этим на клинику Уржела обрушился золотой камнепад. Все непременно хотели, чтобы при их лечении присутствовал новоиспечённый герой, и на оплату не скупились. Страждущие начали приезжать из столицы, наперебой предлагая Уржелу перенести лечебницу туда или отпустить к ним легендарного студента. Уржел отказывался, но выплачивал теперь Ренни две трети того, что брал за его присутствие на лечении. Это радовало — он смог расплатиться за первый год обучения полностью. Затем его начали исследовать понаехавшие из разных городов маги, но, как ни бились, повторить замедление, окружённый дюжиной пентаграмм и стольким же их количеством разрисованный, Ренни не смог. Бучинар пожимал плечами, заявляя, что его пентаграммы ничем от обычных ускоряющих не отличались, но, вполне возможно, могли вступить во взаимодействие с защитными чарами замка и вызвать столь неожиданный эффект. У него даже есть исследования на эту тему, однако, чтобы повторить результат, требуется точно знать, какие именно чары были вплетены в защиту башни. Исследователи вздохнули с заметным облегчением.

Ко дню зимнего солнцестояния на занятия вернулась Лидия, а специально для Ренни выписали из Дерска двух специалистов-теоретиков по магии времени. Во сколько встанут эти занятия, страшно было даже представить, но отказаться от возможности стать одним из лучших целителей в стране он не смог. Госпожа Милена больше не приходила и денег не предлагала — как только Лидия поправилась, она уехала в столицу к увечному мужу, рука которого обещала придти в норму через несколько лет, а что делать с ногами никто не знал — как столичные лекари ни бились, запустить регенерацию не смогли. Ходили слухи, что с рассудка Дарн лишился полностью, но Ренни боялся заговаривать на эту тему. Жила Лидия пока в лечебнице, боясь возвращаться домой, а Ренни опасался, что если она решит снять новый дом, то поселится в нём не одна, а с Бучинаром — тот уже предлагал ей это, как и Лиэрн с Ренни. Но Лидия пока ничего не могла решить — мысль, что надо выбрать кого-то одного, ей не нравилась. Надо, пытался иногда убедить её Ренни, с удивлением понимая, что согласен лучше делить её и с Квадратом и Лиэрном, чем знать, что она предпочла другого. Завести новую подружку из тех, кто сейчас бегал вокруг него, казалось предательством как по отношению к Лидии, так и по отношению к Талине. И вообще — под горами так не принято, он всё-таки не какой-нибудь живущий под небом, чтобы каждую свободную от работы ночь проводить с новой девушкой. Да и не до девушек особенно было — работа и занятия отнимали все силы.

Дереку всё больше хотелось убить суетящихся вокруг Талины лекарей. Возможно, причиной тому был разговор с Джайлемом — через несколько дней после падения башни Сандела.

— Владыка… — начал тогда вошедший маг, и дома воевода уже точно бы знал, что к нему пришёл перебежчик или заговорщик. Дерек указал главе Ковена на кресло напротив.

— Я хорошо знаю людей, владыка, — теплота и участие в голосе вошедшего казались совершенно искренними. — Вы можете только кивнуть, и известный вам маг исчезнет — болезнь, неудачная телепортация, ошибка на занятиях — достаточно обычное дело. Дети… дети тоже не всегда рождаются, владыка, иногда самый искусный лекарь не может предотвратить выкидыш. Тем более, если ребёнок и мать попадали под удар единорога — тут никто ничего не может гарантировать. Я знаю много любящих семей, которым это не помешало стать счастливыми… Нижние не всегда врут, угроза твоему правлению может существовать, и её можно предотвратить, ведь их слова — не столько предсказания, сколько предупреждения. Кто знает, может, успей вы к башне вовремя, вас всех смело бы временными возмущениями, против которых и сам владыка меча не всегда может устоять.