Травник (СИ) - Назимов Константин Геннадьевич Страница 16

— Сын-то где? — поинтересовался я.

— Дома, пойдем, — кивнула она на выход, но еще на несколько минут задержалась, давая наставления работникам кафе.

Петр же стал посматривать на часы и хмуриться. Ему завтра необходимо во Владик прибыть и груз сдать. А сейчас дальнобой не знает, как поступить. Меня бросить — не позволяет совесть и гордость, обещал до места довезти, а ждать пока я пацана посмотрю — время уходит и придется фуру гнать, что чревато проблемами на ровном, точнее, ухабистом месте. Интересно, что предпримет Петр?

Дом владелицы кафе оказался на удивление скромным на вид. В сенях задел пустое ведро, которое громко зазвенело. Не слишком хорошее начало, примета хреновая. Впрочем, нет, это если баба повстречалась с пустым ведром на пути, то жди беды, а тут темно и посудину никто в руках не держит. Пройдя на кухню и осмотревшись, мысленно озадачился. Обстановка не то что небогата, она на грани с бедностью. Никак такого не ожидал, половая дорожка в нескольких местах заштопана, занавески на окнах выцвели, стол сколочен из струганых досок, как и несколько табуретов, рукомойник в углу и большая русская печка. И везде идеальный порядок, посуда сверкает, рыжий кот сидит у миски с водой и намывается, время от времени поглядывая на гостей, которые посмели его побеспокоить.

— Фига себе как тут у тебя! — растерянно произнес Петр, который все же отправился с нами.

— Все деньги, что зарабатываю, откладываю, — и не подумала смущаться Зинаида. — Проходите в комнату, — отворила она дверь ведущую внутрь деревенского дома.

Н-да, у моей наставницы чего только не было, а здесь… Лампочка под потолком, облезшая тумба, на ней стоит древний телевизор, у которого и пульта-то нет. На стене висят массивные часы с маятником, самая дорогая вещь на первый взгляд. На кровати лежит бледный пацан и тяжело дышит.

— Мама? — не поворачивая к нам голову, спросил несчастный ребенок, которому бы бегать по улице и в салочки играть.

— Сашенька, ты не переживай, все хорошо. Дядя один тебя захотел посмотреть, вдруг поможет, — сказала Зинаида, подойдя к пацану и пригладив ему волосы.

Н-да, а ведь не сдержалась, пальчики-то дрожат, как и голос, а в глазах слезы.

— Ну, вы это… сами тут, а я на крылечке подымлю. Лады? — развернулся Петр и скорым шагом ретировался.

Злополучное ведро в сенях опять загрохотало, а следом и длинную тираду дальнобой выдал, выплескивая свое мнение на жизнь.

Как помочь пацану? Я ни разу не лекарь и тем паче не целитель. Руками изгонять болезни не могу, от ладоней не идет свечение и калеки на ноги не встанут от моего прикосновения. А тут еще и диагностировать заболевание необходимо! Если со Стеллой все получилось, то тут совершенно другая история.

— Как давно приступы случаются? — присел я на край кровати и потрогал у пацана лоб.

По тактильным ощущениям температуры не почувствовал, кожные покровы бледноваты, но это понятно. Глаза у паренька внимательные и грустные.

— Как ходить начал, семь месяцев ему исполнилось и почитай так уже семь лет, — ответила мать ребенка, сев на стул, стоящий у стола застеленный бархатной тканью.

— Анализы ничего не показали, как и снимки, — полуутвердительно сказал я.

— Да, все в норме и врачи руками разводят. Делали рентген и энцефалограмму головы — отклонений не выявлено.

— Может его клещ укусил или еще какая-то пакость?

— Проверяли, — вздохнула Зина.

— Мне нужно подумать, — попросил я и отправился следом за Петром.

Вдыхаю резкий табачный дым, который выпускает дальнобой и самому ужасно хочется закурить. Останавливает только то, что папиросы у водилы очень крепкие, а я в этом мире еще ни сделал ни одной затяжки.

— Хреново все? Санька не жилец? — тихим голосом спросил Петр.

— Пока не могу сказать, — покачал я головой. — У тебя только Беломор?

— Да, привык к ним. Будешь? Но ты же вроде не куришь, — протянул мне Петр пачку с надорванным уголком, откуда выуживают гильзы с табаком.

— С вами не то, что закуришь — запьешь, — хмыкнул я, но от курева отказался: — Нет, не буду себя травить, может в другой раз и не таким ядреным табаком.

— Хозяин — барин, — убрал пачку Петр. — Саньку-то можешь помочь?

— Посмотрим, — сел я на ступеньку и попросил: — Помолчи минут пять, подумать хочу.

— Уже молчу, — ответил Петр и сойдя с крыльца, загасил папиросину о землю, положив бычок в карман.

Одно из основных правил моей наставницы, которое она неоднократно повторяла: «Не навреди! Не уверен — не берись и не давай надежду, если ее нет». Работа с растениями интересна и дает безграничные возможности, при правильном подходе. Необходимо представлять результат, который хочешь получить и сможет ли настойка или мазь дать такой результат. Да и честно говоря, рассчитывал, что лечением заниматься не стану, если только в качестве приработка, продавая провизорам необходимые ингредиенты. Подумывал о том, чтобы сделать парочку кремов с различными эффектами, точнее, скрывающие дефекты. Лечебная косметология в этом мире не распространена, вернее, ей пользуются состоятельные люди и если на рынок выпустить недорогое средство для омоложения кожи или очищения от прыщей, то это золотое дно. Однако, над моим планом Ульяна долго смеялась, а потом доступно объяснила, что это невозможно по целому ряду причин. Нет, главный пункт не в объемах и ингредиентах, даже не в стоимости таких препаратов. Никто не позволит подорвать клановый бизнес целителей, в чьих руках сосредоточенно большинство лекарственных средств. Ладно, это все вилами на воде писано и сейчас вопрос в другом. Диагностику пацану следует сделать, если верить анализам, то с кровью у него все нормально, как и с головой. Остается позвоночник и нервные окончания, но неужели ему никто спину не проверил?

— Зина, — посмотрел на тихонько стоящую в дверях женщину, — сын на поясницу не жаловался?

— Нет, никогда ничего не говорил, — отрицательно покачала та головой и добавила: — К мануальщикам обращалась, массажистам, те ничего не обнаружили.

Хотел ей объяснить, что такие специалисты диагноз если и поставят, то эту хворь видно невооруженным взглядом или под пальцами можно прощупать.

— Пошли в дом, попытаюсь понять, что с пацаном, — встал я со ступеньки.

— Стас, а ты надолго? — поинтересовался Петр. — Мне в дорогу пора, еще час могу подождать, но если тут времени больше потратишь, то клич кину и кто-нибудь тебя из водил подвезет.

— У меня есть рация, — сказала Зина. — Могу и сама с кем-нибудь из шоферов договориться, чтобы тебя с собой взяли, — посмотрела она на меня.

— Хорошо, — кивнул я, — пусть тогда спрашивают в кафе и когда тут вопрос решу, то дальше отправлюсь.

На этом и решили, а приготовления к диагностике недуга у пацана заняло минут двадцать. Нарисовал на его спине круг познания и обмазал мазью на основе подорожника, чтобы мой дар мог соприкоснуться с внутренним миром Сашки. Ладонь положил на свое художество (честно говоря, импровизированное) и стал искать очаг боли. Как ни странно, но у пацана ничего не болит или я не чувствую. Молчит дар, нет раздражителя, что странно и непонятно.

— Рукой или ногой пошевели, — говорю пареньку, лежащему на животе.

— Не могу, но пытаюсь, — отвечает тот.

— Ты продолжай пробовать, это очень важно, — предупреждаю Сашку, а сам начинаю исследовать нервные окончания.

Ничего, словно не поступает от мозга команда! Неужели проблема у маленького пациента в голове? Это наихудший вариант. Хм, мозг работает, активность чувствуется, как и страх, но мальчик молодец, держится и не показывает никому, что сильно боится. Подозреваю, он за мать переживает и не хочет ей боль причинять, видя, как та страдает. Зинаида стоит у окна, кусает указательный палец, а слезы со щек не смахивает.

Начинаю перебирать все возможные варианты и ощущаю, что силы мои небезграничные. Испарина на лбу, пот по спине — не самое плохое в данной ситуации, хуже, что начинают руки дрожать и голова кружиться от внутреннего истощения. Ну, не удивительно, за столь короткое время провести лечение Стеллы и почти без отдыха ввязаться в новую авантюру, без должной на то подготовки. И все же я определил причину!