Андрей Буревой - Защитник империи Страница 16

Увидев, что я удовлетворённо кивнул, сочтя монеты, бай поднялся, собравшись уходить. А Готард посторонился, пропуская его к двери. Но в мои планы не входил уход Дустума.

- Десятник, - обратился я к Готарду, - потрудитесь отделить от отары уважаемого бая Дустума четыре тысячи шестьсот сорок овец, перед тем как он их угонит.

- В смысле? - выпучил глаза Готард.

- В смысле нам повезло, - охотно пояснил я. - И на таможенный пост случайно забрело четыре с лишним тысячи овец. Так что бери парней, и загоняйте их в свободный загон. А завтра мы их продадим и деньги на всех поделим!

- Как это случайно забрело? - не поверил мне Готард.

- Обыкновенно, - усмехнулся я и стал разъяснять, взяв в руки заверенную баем Дустумом таможенную декларацию. - Вот смотри: всего сейчас на территории таможенного поста двадцать шесть тысяч четыреста сорок три овцы. Округляем до десятков, согласно распоряжения казначейства. Остаётся двадцать шесть тысяч четыреста голов. Из них двадцать одна тысяча восемьсот является собственностью бая Дустума, судя по декларации. И остаётся ещё четыре тысячи шестьсот сорок лишних овец. Бесхозных. Приблудились видимо к отаре уважаемого бая в пути.

- Так... - утратил дар речи и окаменел Готард и только и мог что переводить изумлённый взгляд с меня на Дустума и обратно.

- Так может это мой барашка-то? - быстро сориентировался, куда дует ветер, бай. В ответ на что я смерил его откровенно недоверчивым взглядом, вынудив поперхнуться и растерянно договорить: - Сто барашка туда-сюда какой разница...

- То есть это всё же ваши овцы? И вы признаёте, что вами осуществлена попытка переправить часть своей отары без уплаты таможенной пошлины? - сдвинув брови, сурово вопросил я.

Бай было кивнул и тут же отчаянно замотал головой. Дошло. Ведь если сознаться, то от положенного штрафа в размере полной рыночной стоимости контрабанды ему никак не отвертеться. Плюс судебные издержки само собой придётся оплатить. А уж как смеяться будут над ним другие баи... До самой старости ему будут припоминать, как он, пытаясь сэкономить пару золотых, в сотню раз больше потерял.

Чтоб подстегнуть размышления бая, я спросил у Готарда: - Десятник, ты не в курсе, почём сейчас на рынке овцы идут?

- По шесть серебрушек и четыре медяка, - мгновенно отчеканил отмерший Готард.

- Это значит, на круг у нас около трёх сотен золотом выходит? Неплохо... - задумчиво протянул я, косясь на отчего-то вспотевшего бая, вытирающего кружевным платком лоб. И поинтересовался у Дустума: - Или всё же это ваша контрабанда?

- Не мой! - помотал головой бай и, плюхнувшись назад на стул, многозначительно указал взглядом на Готарда и предложил мне: - Говорить давай?

- Готард, выйди на минутку, - попросил я десятника. И сказал ему в спину: - И не трепись пока ни с кем об этом.

- Понял, - кивнул тот, и вышел, затворив за собой дверь.

Дустум тут же склонился ко мне через столешницу и вопросил, без всяких коверканий, на чистом имперском: - Сколько ты хочешь? Полсотни? Сотню?

- Я взяток не беру! - одёрнув мундир, разыграл я оскорблённое достоинство. И с возмущением посмотрел на бая.

- Ай, зачем взятка?! - немедля отреагировал Дустум, с экспрессией всплеснув руками. - Подарок!

- Я что, по-твоему, барышня, чтоб мне подарки дарить? - грубо оборвал я наглого степняка. И бай, раскрыв рот, так и не сказал ничего, растерявшись.

Зато бес отреагировал, сердито зашипев мне на ухо: "Ты что творишь, ослоголовый, что творишь?! Чего человека идущего верным путём с толку сбиваешь?! Не так это делается! Надо намекать, что мало дают, а не что брать не будешь!"

- Зачем барышня?! Друг! - нашёл как выкрутиться бай.

- Вот это другой разговор, - удовлетворённо кивнул я. И сложив руки на столе, изобразил радушную улыбку. - Если чисто по дружески, то есть один вариант решения проблемы к обоюдному удовольствию. Без взяток и подарков.

"Что?! Что?! - немедля возопил бес, что сидя у меня на плече уже потирал было лапки в ожидании золотых кругляшей. - Ты совсем сдурел?!"

"Бес, а ты Кейтлин видишь?" - вдруг спросил я, проигнорировав его возмущённые вопли.

"Ну вижу, - прекратив разоряться, кивнул тот и бросил недоумённый взгляд на стоящую возле стола суккубу. И сердито вопросил: - А она-то тут причём?!"

"И я её вижу, как ни странно, - подчеркнул я этот удивительный факт. И любезно пояснил недоумевающему бесу: - И вот пока я её вижу, ты золото шиш увидишь! - Продемонстрировав при этом пресловутый кукиш, сунув его прохвосту-бесу прямо в рыло. - Понял, скотина зловредная?!"

"Да я-то в чём виноват?! Это ж ты всё время о Кейтлин думаешь! А виноват почему-то бес! А я ж всё для пользы дела, всё для пользы дела... Каждую корочку в дом тащу! А ты... Опомнись! Денежки ведь мимо нас проплывают!" - в отчаянии заломив лапки, горестно взвыл бес, но я проигнорировал его стенания.

- Какой-такой решений? - осторожно спросил бай Дустум, опять перейдя на свой коверкающий речь говор. Видимо из-за волнения.

- Ты племяшку Лигета, видел? - вопросом на вопрос ответил я.

- Лидка? Видел... - малость растерялся бай, сбитый с толку неожиданным переходом на обсуждение родни трактирщика. - Страшный как кайран*...

*Степной кайран - местное живое, похожее на гиену.

- А ты знаешь, что Лигет собирает деньги, на то чтоб поправить красоту девчонке? - поинтересовался я. - Но никак нужную сумму не накопит... И вспомоществование в этом добром деле ему не помешает...

- Сколько надо на помочь?.. - склонился над столом Дустум, мгновенно вычленив из моего намёка его суть.

- А не знаю, - усмехнувшись, развёл я руками. - Сколько ему не хватает до потребной суммы. Тут уж как повезёт - может и десятком золотых отделаешься, а может и полсотни выложить придётся. Чтоб в другой раз думал, когда контрабанду протащить решишь - а во что мне это обойдётся? И не проще ли невеликую таможенную пошлину уплатить.

- А с барашками что?.. - осторожно спросил бай, утерев платочком выступивший на лбу пот.

- Да ничего, - пожал я плечами. - Оформим на них ещё одну таможенную декларацию, уплатишь положенную пошлину, да гони их себе с миром.

- Я сейчас! - подскочил со стула бай. Смекнул видать, что у Лигета в кубышке явно не один золотой лежит и ему всяко меньше денег давать придётся, чем чинуши исчислят к уплате за контрабанду.

"Вот всё и сладилось, - довольно потёр я руки, глядя на тоскливо вздыхающего беса. И весело рассмеялся: - Думаю, тебе пойдёт в зачёт это доброе дело, как считаешь? Ты же мне как-никак подсоблял. Погляди там, шкурка-то у тебя не белеет ещё?"

"Не белеет! - буркнул в ответ рогатый и, покосившись на меня, глаза закатил, и выдал: - До чего же тяжко с тобой... Даже уже и не знаю, как же до тебя достучаться... Сотню бесенят и то проще уму-разуму научить, чем одного остолопа..."