Вера Огнева - Нестрашная сказка кн2 Страница 16

Гигант с места не сдвинулся, только руку протянул через всю камеру. Протянул он ее не глядя, и аккурат попал в огонь. Резван ошалело наблюдал, как пламя проходит сквозь живую плоть, только слегка меняя цвет. Но, повинуясь годами отработанному ритуалу, он вытянул таки из раскаленной чаши клещи и приложил к руке заключенного. Ни тебе шипения, ни вони горелого мяса. По камере разлился запах грозы. Концы клещей расплавились.

Резван Пехлеван младший палач шаха Кавуса рухнул в обморок.

В себя его привела водичка. Детина брызгал ему в лицо из миски. Огонь дотлевал в жаровне.

- Тебя что послали узнать? - спросил заключенный.

- Где зарыто золото. Указать можешь?

- Могу, - спокойно ответствовал допрашиваемый. - Хочешь, на месте покажу. Хочешь, нарисую.

Извиваясь всем телом, Резван на спине дополз до стены и принял более или менее пристойную позу. Лежать распростертым перед заключенным младший палач считал для себя неприличным. В камеру он спустился глубокой ночью. Скоро наступит утро - время доклада. Визирь, посылая его на допрос, предупредил, что сам лично примет доклад. Шах утром занят государственными делами. И что расскажет Резван? И как отреагирует визирь? Правильно - засадит его в соседнюю камеру. Навечно. Сумасшедший палач, который слишком много знает, опаснее любого заговорщика.

Видимо, мысли настолько ясно пропечатались на лице Резвана, что невозможный узник их без труда прочел. Он отошел к другой стене, опустился на корточки, и оттуда предложил:

- Давай, договариваться.

- О чем? Это же измена. Меня...

- Я нарисую, где искать золото. А ты скажешь, что замучил меня насмерть. Трупы вы бросаете в ров собакам. Так и скажи: избавился, дескать, от падали. Идите - проверяйте.

Здоровенные псы, содержавшиеся при тюрьме, питались исключительно подножным кормом. То есть продуктом деятельности палачей. В последнее время собачки не жировали, так что с телом одного узника справились бы на раз, два.

Но оно же было невозможно! Оно же было государственным преступлением! Никогда прежде простому как плеть Резвану узник не предлагал совершить измену. А с другой стороны, ни об одного узника пока не плавились пыточные клещи.

- Думай быстрее, - предупредил узник. - Скоро рассвет.

- Где гарантия, что ты мне нарисуешь правильный план? - наконец решился Резван.

- Слово джинна, - просто ответил Энке.

Собственно, это все и решило. Юный палач тогда впервые в жизни свернул на кривой путь. Да так с него после и не сходил. Иначе как бы он оказался в ином секторе, через много лет после тех событий?

Энке нарисовал ему настоящую карту. Визирь с советником выкопали клад, но были на месте схвачены шахской стражей. Умный сановник недоучел, что когда-нибудь палач все же попадет на доклад к самому шаху.

Брат занял место советника дивана. Резван стал старшим палачом. В его уши потекли уже настоящие секреты. Откуда бы он узнал о переходах, откуда бы научился продлевать свою жизнь? Далеко не всем хитрый палач делился с шахом. В результате: Кавус скончался от возраста, а Резван в расцвете сил тихо смылся, прихватив изрядную казну, накопленную за время службы.

- Да-а-а, - задумчиво протянул бывший палач. - Прости, Манус Аспер, согласен, ты достойный хозяин этого достойнейшего из джиннов. Закрыватель, значит. А ты все ходы запираешь? То есть, я хотел спросить, что теперь доброму человеку и через границу перейти нельзя?

- Нет, Резван, - рассмеялся Лекс. - Ходи, где хочешь, вернее - где можешь. Но, если увидишь письмена на камне, лучше обойди это место десятой дорогой. Неизвестно, что спугнешь на свою голову, если сунешься.

- А не ты ли, уважаемый Аспер Манус, пять лет назад в горах с воинами Илая по пещерам лазил?

Лекс насторожился. Но Резван тут же его успокоил.

- Горцы как-то мимо проезжали. Оттуда слух.

Логово Резвана находилось далеко за границами королевства Синего орла, да еще и на противоположной стороне от селения горцев, что позволяло усомниться в его словах. Но Энке на вопросительный взгляд Лекса только кивнул - дескать не врет. Древнему знатоку человеческой натуры можно было доверять, когда дело касалось правды и лжи.

- Раз уж у нас такой разговор... скажу тебе, Манус Аспер, мы с Илаем заключили договор: он следит за своим проходом. Я сторожу здешнюю тропу.

- Судя по тому, в каком она состоянии, народу тут не много проезжает.

- Отвадили, - скромно потупился Резван.

Без всяких объяснений стало понятно, что тропа сохраняется от посторонних, чтобы самим пользоваться невозбранно. А что Резван давно по ней не ходил, так нужда не приспела.

- Илай жив? - безразлично поинтересовался Лекс.

Следовало соблюдать осторожность. Беседа плавно свернула на вопросы, которые его весьма и весьма интересовали. Резван, однако, учитывая его прошлое, тоже легко ориентировался в оттенках смыслов.

- Тебя что интересует? - прямо спросил бывший палач.

- Как у него дела? Как соседи? Не беспокоят ли? Что с переходом?

Дела у горцев оказались - хоть куда. Племя процветало. Женщины шептались, что вот-вот в селение пожалует долгожданный золотой як. Мужчины охотились, разводили лошадей и торговали с королевством. Дети родились теперь часто. Угроза вымирания отступила.

- Король Гуго взял их под крыло своего орла. Дань они не платят, только налог на торговлю.

- Гуго король?!

- У, да ты самого интересного не знаешь, - воодушевился Резван. - Бывшая королева зарезала своего мужа. Еще она зарезала кого-то, не помню Саму ее убила любовница мужа. Гуго их всех похоронил и сразу женился. Говорят, его жена похожа на бывшую королеву, как родная сестра.

- И наследники есть? - осторожно поинтересовался Лекс.

События, изложенные Резваном, не вполне укладывались в реалии, свидетелем которых он был.

- Нет.

- А королевский маг? Он так и сидит в башне?

- Говорят, раньше был какой-то. Да вроде он оказался шарлатаном.

- А единороги?

- Этих забрали. Дядя покойной королевы. Он и увез тотем обратно. Они вместе с Гуго приезжали в горы...

Энке охнул так громко, что Резван сбился, посмотрел на джинна, потом на Лекса, прикидывая что-то.

- Единороги? Вон что! Да ты не прыгай, старый шайтан. Резван тебе, может, всем в этой жизни обязан. Не встретились бы мы тогда в подземелье, я бы до гробовой доски клещи раскладывал. Ты мне, можно сказать, горизонты раскрыл.

Лекс опять глянул на Энке. Тот только пожал плечами. Жизнь вдали от шахского двора могла, конечно, изменить бывшего палача, сделав из него благородного героя. Только это была бы уже совсем другая сказка. В смысле: такое могло произойти только по большой и чистой фантазии.