Брайан Толуэлл - Конан и раб змеиной королевы Страница 16
Брайан Толуэлл - Конан и раб змеиной королевы читать онлайн бесплатно
– Проклятье! – пробормотала Аманда.
– Ничего удивительного, – сказал профессор. – Защитное поле поглощает энергию. И оно очень мощное, это поле. Я думаю, даже если бы мы взорвали здесь атомную бомбу, оно устояло бы. Поле просто впитало бы в себя энергию взрыва, поглотило бы ее.
– Что же нам делать, док? Как выбраться из проклятого города?
– Есть два пути, – нервно теребя бороду, проговорил Фонтанелли. – Во-первых, мы можем улететь отсюда по воздуху. По-видимому, на большой высоте защитное поле отсутствует.
– Но ведь сюда никогда не залетают птицы! – воскликнул Лакери. – Даже жучков и мошек – и тех нет!
– И тем не менее Джейк и его люди как-то покинули Зачарованный Город, – возразил профессор. – Мы должны построить летательный аппарат.
– Это долго, – покачала головой Аманда. – Сколько ты строил «Черного коршуна», док? И потом еще неизвестно, найдешь ли ты здесь материалы для такого аппарата. А топливо? Как твоя машина будет летать, а? Ты ведь не можешь, как Тезиас, пользоваться энергетическим полем Стержня.
– Не могу. Поэтому мы можем попробовать его разрушить. Это и есть второй путь.
Взоры всех сразу обратились к Стержню. Бесконечная исполинская колонна казалась несокрушимой. В сравнении с ней люди и гномы одинаково чувствовали себя даже не муравьями – мошками…
– Ну это вряд ли у нас получится, – сумрачно процедил Воло.
– Во всяком случае, я должен попытаться. Ведь именно Стержень является истинным сердцем Зачарованного Города. Готов спорить на что угодно, защитное поле тоже он держит. Разрушим Стержень – и Город перестанет существовать.
– В этом что-то есть, – подумав, ответила Аманда.
– И еще… – добавил док. – Стержень питает энергией все вертолеты, на которых улетели Джейк и остальные. Более того, сами эти вертолеты, кроме одного, первого, сотворены энергией Стержня. И вертолеты, и оружие, и одежда – да все! Уничтожим Стержень – и непобедимая армада Джейка Митчелла просто перестанет существовать!
Аманда Линн вскочила с земли и расцеловала старика. Она даже не заметила, как холодна его кожа.
– Молодчина, док! Голова! Да ради того, чтобы расквитаться с Джейком, я готова землю носом рыть!
Она погрозила исполинскому Стержню сжатым кулаком.
– Возвращаемся во дворец, ребята! – приказала она понурым гномам. – Эй, вы, нечего киснуть! Мы еще покажем им всем!
– Нам бы только на волю выбраться, а там уж вы сами меж собой разбирайтесь, – мрачно проговорил Воло, лишний раз подтвердив этими словами старую истину, что гном может думать только о гноме и ни о ком другом.
– Выберемся, обязательно выберемся, – сказала Аманда и, желая перевести разговор на другую тему, спросила: – Салла, на сколько хватит нам воды и еды?
– Вода есть. Ее много. А еды мало. Однако, учитывая, что у нас всего девять ртов…
– У вас восемь ртов, – отведя глаза, поправил кухарку Фонтанелли.
– Да-да,- зарделась Салла. – Ну вот, восьми ртам на месяц должно хватить, особенно если экономить-
– Значит, предельный срок – полтора месяца, – тотчас сориентировалась воительница. – Понял, док? За полтора месяца мы должны что-нибудь придумать.
– Раз надо, придумаем, – вздохнул профессор.
Пленники Зачарованного Города, не прощаясь с таким близким и таким далеким лесом, а всего лишь говоря ему «до свидания», отправились обратно во дворец Великой Души, где отныне суждено им было жить. И несокрушимая громада Стержня по-прежнему нависала над дерзкими.
Глава IV
«Прелюдия кровавого похода»Мертвящая тишина зависла в небольшом мрачном чертоге. Отпевание завершилось; жрецы в просторных черных хитонах удалились, два безмолвных стражника, точно статуи, неподвижно застыли у входа в камеру. Низкий потолок, украшенный странными нечеловеческими фресками, зловеще нависал над собравшимися. Голые каменные стены, черные, как сам первородный Мрак, сдавливали дыхание, и оттого сумрачный чертог казался еще меньше, чем он был на самом деле. Магические огни, плавающие в замкнутом пространстве, бросали неровные багровые отсветы на скорбные лица людей.
Но лишь один человек скорбел искренне. Король Стигии Ктесфон на коленях стоял у прекрасного нефритового саркофага, занимавшего центр мрачной камеры. Королевская дочь Рамина лежала в нем. Искусство мумифицирования, достигшее в древней Стигии необычайных высот, вернуло двадцатичетырехлетней наследной принцессе ту строгую и гордую красоту, которой славилась она. Ктесфон вглядывался в прекрасное лицо мертвой принцессы, но перед глазами его неумолимо вставала другая картина: его Рамина, любимая дочь, корчится в ужасной агонии на окровавленном ложе; глаза выколоты, язык вырван, уши отрезаны, груди сожжены, и все ее молодое, еще совсем недавно полное жизни тело изувечено так, как будто это не королевский дворец Луксура, а подземные пыточные застенки Великой Пирамиды Кеми… Рамина в муках умерла у него на руках, и у отца даже не хватило духу единственным взмахом стилета облегчить ее страдания.
Король не плакал. С тех пор как старшая сестра, создание и символ Вечного Кошмара, восстала из когорты призраков, к которым он ее причислял двадцать с лишним долгих лет, Ктесфон знал, что в часах его жизни сыплются последние песчинки. Он старался принять поражение с истинно королевским достоинством и стоицизмом мудрого человека. Воспитанный на древнем тайном знании, Ктесфон понимал: в великой книге мировой истории черные и белые страницы сменяют друг друга. И даже если считать прошедшие четверть века его царствования белой страницей истории, очевидно, возвращение Тхутмертари означает, что страница эта вскоре будет закрыта и на древней стигийской земле начнется очередная эпоха крови, страха и смерти… Разумом Ктесфон готов был принять неизбежность. Наверное, так оно и должно было случиться, в философском плане. Кончается Царство Человека, и возрождается Империя Змеи, а История Мира продолжает свой неостановимый бег. Что же тут удивительного? «Змеи, а не люди суть коренные жители этой страны», – сказала ему сестра во время их ночной встречи несколько дней тому назад. Наверное, права она. И как наивны и глупы были люди! Люди думали: достаточно изгнать змей с глаз своих, и они исчезнут. Изгнав из Стигии змей, живших на земле, люди продолжали поклоняться Богу-Змею, обитающему в Преисподней. Что же удивительного в том, что этот Великий Змей однажды возжелал вновь населить берега полноводного Стикса своими истинными детьми? А исполнителем своей воли он избрал дочь короля стигийцев Ментуфера и безымянной женщины из змеиного народа…
Ктесфон понимал все это, и ему совсем не было страшно: когда мудрый человек встречается с неизбежным, страха нет в его сердце. Но вот он смотрел на мумию своей Рамины, и сквозь искусственно возрожденную красоту видел лишь кровь, кровь, кровь… И кровь эта, врываясь бурлящим и безумным потоком в душу его, разрушала в прах все доводы его рассудка, и мудрые философские мысли более не могли отвратить горе несчастного отца. Еще он чувствовал, что кровавый поток, кажущийся. ему бурлящим и безумным, на самом деле всего лишь тонкий ручеек, струящийся из маленькой трещины в старой дамбе, и что очень скоро таких ручейков будет становиться все больше и больше; здесь будет и его, Ктесфона, ручеек, и сына его, Рамзеса, и брата Джосера, и верховного жреца Тот-Амона, и всех, всех, всех. Вот тогда эти ручейки сольются в неудержимый настоящий поток и старая дамба рухнет, а земля, где люди жили, станет красной от крови и черной от захватившего ее Древнего Зла… Не то чтобы Ктесфону было очень жалко тех, кого с чудовищной неотвратимостью смоет этот поток, – просто пятидесятипятилетний стигийский король отчего-то считал грядущую неизбежность глубоко несправедливой, и невыразимая горечь сознания этой несправедливости овладевала им.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.