Мефодий Громов - Душегуб Страница 16

Излюбленное место тренировок Джуниора находилось на другом конце парка, там, где собирались различные субкультуры: от всяких мечников, которые тренировались друг с другом на деревянных мечах, до бегающих по парку спортсменов, готовящихся к соревнованиям и таких акробатов как мы, которые только и делали здесь, что крутили всякие сальтухи, иногда приглашая меня.

Уверенно шагая по неширокой асфальтовой дорожке, петляющей меж деревьев, иногда пересекая холмики, я невольно вспоминал те моменты, когда первый раз оказался здесь и почти сразу заблудился, не понимая разницы между звучанием асфальта и невысокой травы. Впрочем, я и сейчас очень плохо различаю эти звуки, чаще всего ориентируясь просто по запаху, но в тот момент я был обескуражен и очень долго блуждал неизвестно где, благо, мне помогала Алина. Казалось, прошло не так много времени с момента моей слепоты — чуть больше года, однако визуальная информация и визуальная ориентировка на местности у меня почти выветрилась из головы, чем я был не обеспокоен, а скорее удивлен: воспринимать все окружение с помощью обычного, нисколько не усиленного слуха, и запаха являлось для меня спасением, не говоря о том, что это было очень даже интересно. Сейчас я мог с легкостью определить правду или ложь по интонации, стуку сердца, запаху и так далее. Если перечислять плюсы, уйдут месяцы. Безусловно, есть и минусы: полностью визуализация предметов у меня еще не атрофировалась (хотя все идет к этому), мне очень хотелось увидеть карту мира, которую мне пересказывала Маша, безумно хотелось увидеть будущее, города, постройки и так далее, вплоть даже до банальных кроссовок! Я их чуял, слышал, щупал, но до сих пор не понимал, как это делается или что-нибудь подобное…

Мои не шибко веселые размышления прервал заурядный голос Дани:

— Хоба! — выкрикнув свою фирменную фразу, он крутанул что-то, похожее на переднее сальто с разбегу.

Не считая его, смотрели на его прыжок еще трое, двоих из которых я знал, а с одним встретился еще на первом знакомстве с Джуниором. В тот раз я плохо запомнил все, лишь Даня «бросался в уши», как бы странно это не звучало. Насколько я помню, это был высокий, примерно с мой рост, накачанный парень, широкоплечий, светлый, коротковолосый.

— Йоу! — фирменно поздоровался со мной Даня, специально растянув слово на длинное «Йо-о» с низкой интонацией.

Взгляды ребят переместились с классного прыжка акробата на меня. Я лишь махнул Дане издалека рукой в знак приветствия — я не был поклонником этой русской привычки пожимать руки во время встречи и расставания. Пренебрегал этим я лишь когда знакомился с человеком первый раз, полностью понимая силу и твердость рук, как с Алексом. Так случилось и здесь, сначала поздоровались со мной два неизвестных мне парня, сильно удивившись левому рукопожатию, а после, видимо, предупрежденный Даней, остался стоять на месте тот парень, который должен был меня помнить.

— Показываешь класс? — улыбнулся я Дане, присев пару раз. — Что это сейчас было?

— Смертник. Это я так, разминался, — весело отмахнулся Даня, сняв повязку со лба, которая вся была пропитана потом. На сильных руках я чуял такие же пропахшие потом напульсники, на которые уже успела налипнуть всяческая грязь и сухие листья. Два парня помладше, которые только что поздоровались со мной, отрабатывали неплохие пируэты, типа заднего сальто и б-твиста с места. Парень постарше, имени которого я не знал, с разбегу выполнял отличные боковые, называемые акробатами арабским сальто, и как-то там еще…

На тренировках Даня бывает практически каждый день, исключая лишь те дни, когда он гуляет со своей девушкой или остается в институте до ночи — дипломная работа это не тяп-ляп.

— Ты как, прыгать или так, послушать?

Я улыбнулся: Данил и другие акробаты — единственные люди в этом мире, кто знает о моих глазах и привычках.

— Попрыгаю, чего уж там, — крякнул я, бодро разминая ступни.

— Ясно, — тяжело ответил Даня, вставая в упор лежа и пыхтя все время. Я остановился, чувствуя его Ки у земли и прислушиваясь.

— Что ты делаешь?

— А-а!.. — с силой выкрикнул он, встав на четвереньки. — Фух! Что?..

— Я говорю, что это было?

— А, горизонт. Меня же поэтому прозвали Джуниором, — доказывая правоту своих слов, он хлопнул себя по правому плечу, сидя на твердой земле.

— Ну, Джуниор! Это такой француз, у которого повреждена правая нога и он вынужден полагаться на руки всю жизнь, — охотно объяснил Даня, — А горизонт — это движение, по которому его узнают везде. Сила его рук примерно равна силе ног, поэтому он может держать свое тело горизонтально земле лишь на одних руках.

— Круто, значит, ты тоже умеешь делать этот горизонт?

— Ага, не так долго, не больше двадцати секунд, но даже при таком результате я стремился к этому почти год… — довольно вспоминая события, риторически закончил он и вдруг спросил: — Хочешь попробовать?

Я пожал плечами, а Джуни воспринял это как согласие.

— Встань в упор лежа так, что бы пальцы упирались в землю примерно на уровне выше пояса.

Я выполнил все действия, стоять оказалось немного неудобно в том плане, что запястья немного побаливают от необычной позы.

— А теперь попробуй поднять ноги вверх, — закончил инструктаж Даня, все так же отдыхая на земле.

Я поднял ноги, отметив, что трицепс сильно работает в этом упражнении и спросил Даню:

— Так?

Секунда молчания, которую я воспринял за невнимание со стороны Джуниора, а потом крик:

— Да любись оно конем!.. — резко встал он и крикнул уже в другую сторону: — Миха, где там мой револьвер? — и уже тише: — Ну, нафиг, не верю!

— Что не так? — спросил я.

— Да все не так! — взорвался Даня. — Какого черта?! Я оттачивал каждое свое сальто, в том числе и горизонт, очень долго, а ты поставил все с первой попытки!

Спокойно поднявшись, я отряхнул ладони: что правда, то правда, на тренировках, когда Даня рассказывал, как делать то или иное движение, мне хватало одной-двух, реже трех попыток, что бы освоить движение.

— Ладно, — он махнул рукой, — Зная тебя, все возможно. Иди разомнись, а потом будем учить тебя воллфлипу.

Он подошел к качку, которого он назвал Мишкой и уже ему стал жаловаться на меня, отчего улыбка сама полезла на лицо.

Медленно подойдя в середину небольшой круглой площадке, которую акробаты использовали как взлетку, на меня обратили заинтересованные взгляды как Даня с Мишкой, так и два других парня.

Ровная и амортизирующая площадка — идеально место для акробатов-самоучек, имевшая недалеко искусственную горку, с которой, в основном, и прыгали с разбегу ребята.