Валентина Булгакова - Мир Энни Мор Страница 16

— Эрн, Эрн, что случилось? Куда ты смотришь?

— Знаешь, я только что кое-что поняла. Мам, мам, дай газету! — обращалась Эрн уже не ко мне, а к миссис Элис. Она побежала на кухню, хотя это было уже лишним — расстояние от дивана до кухни всего два шага, условно. Я просто поплелась следом, странно, но плед до сих пор валялся в прихожей. Хотя, чему мне удивляться, за последние два часа в этом доме произошло не мало странного.

— Эн, пойди сюда, — подозвала меня Эрн к столу, за которым сидела её мама с газетой в руках. — Слушай, мама не против, я не знаю, согласишься ли ты. Конечно, это какая-то сумасбродная идея, но мне очень хочется посмотреть, а одну меня мама не пустит, ну ты пойдешь… со мной… в школу? Сейчас?

— Чего? — только и могла вымолвить я. Мне тут же вспомнились слова тёти, которая предупреждала Эрн не ввязывать меня ни в какие неприятности. Но что-то подсказывало мне, что нужно идти. Ведь я никогда ни с кем не совершала такого. Даже те друзья, которых я имела в штатах, никогда никуда не приглашали меня. — Ну, у меня ведь нет теплой одежды с собой. Я всё оставила дома у тети, а идти туда слишком глупо, потому что Леон может проснуться.

— Да ничего, разве я тебе не одолжу какой-нибудь красивый и теплый свитерок? — захихикала Эрн. Мама её всё так же читала газету, но сейчас её глаза не метались из стороны в сторону. Сейчас она задумалась. Что за семейка? Все они тут странные. Хотя, что я так удивляюсь? Я и сама не лучше. Кто, кроме меня, столкнет свою мать с лестницы. Очевидно, только самый глупый в мире человек, лишенный всякого разума. — Кстати, на, почитай. А то так ты ничего не поймешь, — Эрн протянула мне газету, в то время как её мать не малейшего внимания на это не обратила, она скрестила руки на груди и смотрела всё в ту же точку, только теперь она была на столе. Её взгляд был совершенно пустым, будто из неё выкачали все мысли, и она летала где-то в облаках. Я взяла газету и внимательно её осмотрела. Я открыла первую страницу и там большими буквами, перед заголовком было напечатано объявление:

Всех, кому не безразлична была жизнь пятнадцатилетней Джонни Эльс, учившейся в средней школе города Инсенс, просим прийти 3 сентября на сборы возле школы в 22.00 по местному времени. Мы все хотим узнать, кто каждый год, вот уже десять лет подряд, убивает учеников. Уже в десяти семьях произошла эта трагедия. Никто ничего не может сделать. Мы хотим найти хоть какие-нибудь улики, НАМ ОНИ ПРОСТО НЕОБХОДИМЫ! Мы надеемся на вашу помощь, поэтому и просим прийти. Но только тех, кому уже исполнилось 14 лет, кто может нести ответственность. И если вам меньше 18, то просим предъявить записку от родителей, что они добровольно вас отпустили. Нам не безразлична жизнь наших детей. Мы больше не хотим держать весь город в страхе.

Администрация города Инсенс.

Это объявление было написано чуть ли ни на всю страницу. Я прочитала его несколько раз, прежде чем до меня дошёл смысл похода в школу. Эрн хочет побывать на месте убийства, очень хочет. И мне придется идти вместе с ней, так как другого выбора у меня не было. Эрн уже держала в руках записку, и поэтому нервно теребила свои локоны. Вот почему она так долго шла за пледом. Она читала газету, она придумывала план, как вытащить меня, как сделать, чтобы я согласилась. Это был план внезапности. И эта ссора с мамой ей только помешала. Вот почему она так с ней разговаривала. Ей хотелось поскорее её закончить. Поэтому она так уставилась на диван, она думала, как помириться со своей матерью, как уговорить её отпустить нас. Поэтому она так посмотрела на часы. Время, оно поджимало её, ей нужно было торопиться. Эта девочка просто гениальна! Каждый шаг, каждое действие она тщательно продумала, и эта ссора только немного помешала намеченному пути. Всё было предельно просто. И только я не могла догадаться. Ведь Эрн, в обнимку с мамой, зашла в дом. Значит, миссис Элис тогда уже разрешила ей идти! И газету она искала, а не плед, поэтому так ругалась за беспорядок. Мысли большим комом крутились у меня в голове, всё так запуталось, но и всё стало таким предельно ясным, что даже младенец бы смог догадаться. Или я просто преувеличивала… Но меня больше беспокоил не ком мыслей, а предстоящий поход к месту, где было совершено преступление. Меня это совсем не радовало. После смерти бабушки видеть даже место, где недавно лежало обездушенное тело, было для меня ужасным, меня просто тошнило от всего этого.

Вот мы уже идем по дороге. На улице почти темно. Время — около десяти. Мы спешим. Эрн очень радостная. Уговорить ей надеть на меня этот ужасный свитер ничего не стоило. Она шла и тихо напевала себе какую-то песенку, совсем мне не знакомую. Мне казалось, что я похожа на пугало, потому что на мне были одеты две майки, да ещё и свитер сверху. Эрн же просто ограничилась кофточкой на пуговицах, да и сумкой через плечо. На улицах никого не было. Мы шли в полном одиночестве. Единственное, что сглаживало эту пустоту — это шум телевизоров за окнами, что означало о наличии людей неподалеку. До школы идти было совсем недалеко. Она стояла вправо от главной дороги и означала конец нашего поселка, точнее города. На табличке перед школой значилось: ''Инсенская средняя школа''. К моему удивлению у школы собралось порядком человек двадцать. Все они шептались и переговаривались между собой. И только один выделялся среди этой толпы. Он стоял у входа в школу и оживленно обсуждал что-то с коротко-стриженой женщиной. Когда мы подошли, наступила тишина, и только легкий шепот Эрн нарушил её на пару мгновений:

— Ну всё. Десять часов.

— А… — хотела спросить я, но Эрн шикнула и обернулась к говорящему. Это был молодой человек, но с такого расстояния я не могла рассмотреть его. Я слышала только его голос, который мне показался знакомым, и видела, какого он роста.

— Спасибо всем, что сегодня пришли в нашу школу, — в этом знакомом голосе я узнала директора, — я стал директором этой школы совсем недавно, но мне всё в ней нравится, кроме одного. Стенд, который висит у нас в главном холле, омрачает всё. Каждый год мы записываем туда новые имена. И это не такая легкая работа. Нам тяжело. Мы очень сложно переживаем эту трагедию. И то, что случилось той ночью, теперь окончательно нас запутало. Преступник поменял свою тактику. Как вы уже читали в газете, теперь он не убивает новеньких. И нам стало гораздо сложнее. Теперь мы не знаем, кого охранять. Следить за всеми у нас нет возможности… Я думаю, что и не всякий ребенок на это согласится. Сегодня мы пришли сюда не для разговоров. Мы хотим помочь нашим друзьям и знакомым — семье Эльс. Это была их единственная дочь. Они находятся в глубочайшем трауре, поэтому нам так необходима ваша помощь, мы надеемся, что вы сможете найти что-нибудь, что приведет нас к разгадке тайны. Давайте разделимся на группы. Итак, — директор провел рукой в сторону толпы, — нас вместе 23 человека. Очень даже не плохо. Мы разделимся на одиннадцать групп, чем меньше будет людей, тем больше шансов самим не стереть улики. Итак, пожалуйста, разделитесь по двое, — все стали копошиться. Мы с Эрн отошли в сторону. — О, мисс Хапли, и вы тоже тут с мисс Андельсон. Очень благородно с вашей стороны. Вы принесли записку от родителей?