Патриция Маллен - Повелители камней Страница 16

— Твой меч наименован, и ты уже принес торжественный обет, — отрезала Сина, — а твоя лодыжка опухла и величиной уже с твою голову! На церемонии могут прекрасно обойтись без тебя. Ну, или ложись, или жди Неда и Брэндона, чтобы они отнесли тебя вниз! Тим, помоги мне.

— Тим! — предупреждающе зазвенел голос Ньяла, и Тим замер в нерешительности, разрываясь между двух огней. Он доверял мастерству Сины и склонен был верить ей, но привычка и преданность тянули его к Ньялу.

— Сходи за Фаллоном, — тихо сказала Сина, и Тим, благодарный судьбе за возможность сделать выбор, убежал.

Чародея Тим нашел в его комнате. Фаллон одевался к завтраку.

— Господин Фаллон, вы нужны наверху. Госпожа Сина сказала Ньялу, что ему нельзя спускаться самому. Она хочет, чтобы Нед и Брэндон отнесли его, а он просто помешался, сэр. Они сцепились, прямо как тролли. Сина просит, чтобы вы сейчас же пришли.

Фаллон сунул руку за ворот своей длинной полотняной нижней рубахи и почесал костлявую грудь.

— Ясное дело, сцепились. Ты позвал Неда и Брэндона? Хорошо. И не зови. Принеси мне немного теплой воды в миске, ладно?

Когда Тим вернулся, чародей все еще стоял в нижней рубахе перед бронзовым зеркалом, висящим на стене.

— Спасибо. Это то, что надо сейчас. — Фаллон плеснул воду на лицо и нащупал полотенце. — Да, так лучше. — Он взял гребень и начал причесывать волосы и бороду, поглядывая при этом на Тима, который нетерпеливо топтался у двери. — Кстати, рад тебя видеть, парень. Как твоя рука?

— Хорошо, сэр. Госпожа — прекрасная Целительница, хотя у меня и были поначалу сомнения.

— Дай я посмотрю.

— Но, сэр, они там кидаются друг на друга…

— А как же. Дай я посмотрю твою руку.

Тим беспокойно переминался с ноги на ногу, пока чародеи внимательно осматривал лошадиный укус. Синяки побледнели и стали желтовато-зелеными, сустав двигался легко, без боли.

— Превосходно, — отметил Фаллон. — Теперь помоги мне одеться.

Тиму это казалось пустой тратой времени, поскольку у Фаллона было только два балахона, оба совершенно одинаковые, небесно-голубые, оба подпоясывались на талии. Но он держал и тот, и другой, пока чародей раздумывал, который надеть. Затем Фаллон попросил его стереть пыль с сандалий и натереть салом ремешки. Когда чародей наконец оделся, он с мучительной для Тима неторопливостью отправился к спальне Ньяла. По пути он останавливался у каждого окна, восхищался красотой пейзажа, а потом надолго застрял в зале, объясняя Тиму, что нужно делать, чтобы факелы не коптили потолок.

Наконец они дошли до комнаты Ньяла, и Тим услышал, как его хозяин сердито кричит. Тим распахнул дверь, и они с чародеем заглянули внутрь. Ньял прыгал на одной ноге, а Сина, придерживая локтем свернутую одежду, ловко уклонялась от него.

— Драконихин Огонь! Отдай мою одежду! — кричал Ньял, прыгая и пытаясь загнать девушку в угол между окном и кроватью.

— Отбери, если ты такой сильный! — воскликнула Сина, перепрыгнув через кровать и оказавшись на другом краю комнаты. Ньял бросился за ней, рухнул на кровать и взвыл от боли. Сина увидела Фаллона в дверях и застыла.

В наступившей тишине Фаллон шагнул в комнату.

— Сина, вот так ты заботишься о своих пациентах?

— Господин, я…

Фаллон не стал ее смущать и повернулся к Ньялу, который сидел на кровати, сжимая руками больную лодыжку.

— Так ты слушаешься свою Целительницу? У тебя нет никакого уважения к Магии? — Чародей сурово посмотрел на них. — Прислушайтесь, — сказал он. — Прислушайтесь друг К другу. — Он повернулся к Тиму. — Пойдем, парень, покажешь мне дорогу в большой зал, я хочу позавтракать.

Но, выйдя в коридор, он отмахнулся от Тима, противореча сам себе:

— Лучше оставайся здесь. Принесешь, что им там понадобится. Хотя я бы на твоем месте встревать не стал.

Тим согласился. Оказаться между парой разъяренных единорогов — и то лучше.

— Смотри, что ты наделал, — журила Сина Ньяла. — Снова подвернул лодыжку. Повезло еще, что не сломал. Мне придется снова перевязать ее.

Ньял вздрогнул, когда Целительница затянула фетровый бинт. Сина же была очень довольна собой.

— Как твоя Целительница, я советую тебе отдохнуть.

Ньял вздохнул и сжал голову ладонями.

— Всю свою жизнь я с нетерпением ждал этого дня, и вот он настал, а я хочу, чтобы его не было.

— Но, Ньял, это глупо! Гости поймут. Пусть Брэндом и Нед помогут тебе спуститься в большой зал, и все пойдет, как должно.

Он покачал головой:

— Ты не понимаешь. Я только что принес свою клятву зрелости. — Его глаза были темными и тоскливыми. — Сегодня первый день моей жизни в качестве мужчины. Как могу я появиться перед гостями на руках других мужчин?

— Прости…

— Да ты ни при чем, только… Тебе это, конечно, кажется глупостью. Ты — чародейка, ты читаешь Закон. Ты думаешь, что я дурак.

— Нет. — Всего минуту назад она и впрямь так думала, но сейчас посмотрела на юношу задумчиво. — Отрывок из «Пророчеств Китры» гласит: «Тогда я начинаю, когда заканчиваю: тогда я отправляюсь, когда я останавливаюсь. От низшего до дна, от высшего до вершины». Фаллон часто говорит, что любое дело следует начинать, когда ты твердо решил его закончить.

— Это я сейчас и чувствую. Вчера произносил слова обета, а сегодня меня носят, как калеку. Неужели вся моя жизнь будет такой?

— Но это был красивый обет. — Сина не заметила, что Ньял тревожно нахмурился. — И совсем не обязательно, чтобы тебя несли. Я имела в виду только то, что ты должен беречь свою лодыжку. Раздобудем пару крепких палок, и ты пойдешь на церемонию на костылях.

— Ну это еще ладно…

— Пусть будет так. Ты вступишь в новую жизнь сильным, независимым. А травмы стыдиться нечего.

Глава 8

Некоторые из гостей Телерхайда разъехались, другие остались в Кровелле. Остались Фаллон, Ландес и Бенаре, а также Адлер и другие лорды из нескольких городов. Каждое утро они встречались с Телерхайдом в его кабинете, закрывали двери и обсуждали трудности, вставшие перед Морбиханом. Перенаселенность — особенно в двух главных портах: Элии и Флине — приняла угрожающие размеры и исчезать не собиралась. Каждый корабль, прибывающий из Укрепления, привозил новых «зайцев».

Лорд Ландес предлагал всех беженцев собрать и отправить обратно в Укрепление. Лорд Бенаре и многие из деревенских лордов и фермеров поддерживали его. Одно время и Телерхайд был за это решение, но теперь, доказывал он, беженцев стало слишком много, и они прибывают каждый день. Закрыть гавани — это значило бы задушить торговлю.

Фаллон часто вступал в спор и высказывался категорично.

— Мы изменяем нашей стране и ее народу! — доказывал он. — Люди богатеют на торговле с Укреплением, города пухнут, как нарывы.