Дэвид Коу - Правила возвышения Страница 160

Они одновременно прыгнули друг другу навстречу, подняв мечи, выставив вперед щиты. Ксавер пошатнулся от столкновения с более крупным противником. Он с трудом удержал равновесие, но был вынужден опять отступить к стене. Не теряя времени, солдат бросился на него. Ксавер занес меч над головой, но когда анейранец выставил вперед щит, чтобы отразить удар, мальчик неожиданно с силой пнул его в бедро.

Этого было недостаточно, чтобы сбить противника с ног, но все же он потерял равновесие на пару секунд, и их Ксаверу хватило, чтобы рубануть мужчину мечом по боку. Меч скользнул по кольчуге, не причинив солдату вреда, но от удара он упал на живот. Не колеблясь и не размышляя ни о чем, Ксавер прыгнул на поверженного врага и вонзил клинок ему в спину. Тело мужчины сильно выгнулось, словно у ярмарочного акробата во время представления, и он протяжно, судорожно вздохнул, а потом разом обмяк и замер, распластавшись на каменной дорожке.

Ксавер не шевелился. Он стоял на коленях, глядя на кровь, которая вытекала из раны, скатываясь по серым металлическим колечкам кольчуги. Он убил человека ударом в спину. Он поступил подло.

Кто-то выкрикнул его имя, предупреждая об опасности; Ксавер обернулся и увидел еще одного анейранца, который наступал на него с поднятым мечом, яростно сверкая темными глазами. Ксавер даже не успел вскинуть над головой щит. Раздался резкий мелодичный звон, похожий на звон колокольчика, и меч мужчины раскололся пополам. Анейранец с потрясенным видом уставился на сломанный клинок. Потом он круто повернулся кругом, и в тот момент Фотир пронзил его мечом. Мужчина захрипел и повалился на колени, соскользнув с окровавленного клинка кирси, а затем почти нежно лег на каменный пол. Анейранец был безоружен. Кирси тоже поступил нечестно.

Первый советник крупным шагом подошел к мальчику, по-прежнему стоявшему на коленях, и попытался поднять его на ноги.

— Вставайте, Ксавер, пока вас не убили!

— Мы поступили недостойно, — сказал мальчик, тряся головой.

— Ты о чем?

— Я всадил меч ему в спину. — Ксавер посмотрел на кирси. — А вы убили безоружного. — Он снова потряс головой. — Так нельзя делать.

— Ксавер… — Фотир шумно выдохнул, на мгновение закрыв глаза. Потом он поднял мальчика на ноги. — Это не турнир, Ксавер. Это война. Ты убиваешь как можешь и делаешь все необходимое, чтобы остаться в живых.

— Но так нельзя. — По щеке у него скатилась слеза, потом другая, и в конце концов он разрыдался, бессильно опустив руки.

Лицо Фотира приняло страдальческое выражение, и на долю секунды показалось, будто он хочет обнять мальчика. Но тут позади него послышался шум, и он резко обернулся, стремительно взмахивая мечом в попытке поразить еще одного анейранца, перелезавшего через парапет. Солдат прикрылся щитом и в свою очередь занес меч для удара. Однако советник расколол и его клинок тоже, а потом отвел назад руку, словно собираясь убить противника, но в последний момент, по-видимому, передумал. Он опустил меч и полоснул анейранца по колену. Мужчина упал, схватившись за ногу, и Фотир оглушил его сильным ударом эфеса по затылку.

Кирси подошел к парапету и уставился вниз. Он стоял совершенно неподвижно, но минуту спустя Ксавер услышал звук, похожий на треск расщепляющегося дерева, а потом пронзительные крики, которые почти сразу оборвались.

Фотир вновь повернулся к Ксаверу:

— Мне нужна ваша помощь, господин Маркуллет. — Он указал рукой на кирси, который стоял у выхода из башни, белый, как Панья. — Мы с младшим советником должны добраться до остальных лестниц, пока мертесские солдаты не захватили стену целиком. Нам нужен еще один меч.

Ксавер кивнул, продолжая вытирать слезы. Он вернулся к убитому анейранцу и, крепко ухватившись за эфес, выдернул свой меч из спины солдата. Мальчику страшно хотелось стереть кровь с клинка, но он не знал чем.

Повернувшись, он увидел Явана — с темным синяком на лбу и кровоточившей раной на плече. Они с Фотиром тихо разговаривали. Когда Ксавер приблизился к ним, герцог серьезно посмотрел на него.

— Первый советник рассказал мне о вашем поединке, господин Маркуллет, и о ваших сомнениях. Как ваш герцог, я должен похвалить вас и за первое, и за второе.

Мальчик залился краской, не в силах понять, сердится он на кирси или благодарен ему.

— Спасибо, милорд, — только и сказал он, надеясь, что на этом разговор закончится. К счастью, времени на разговоры не было.

Они двинулись по стене — Яван впереди, за ним двое кирси, а следом Ксавер, — сметая на своем пути встречных анейранцев, чтобы кирси могли разрушать осадные лестницы, гроздьями висевшие на крепостных стенах. Один за другим к ним присоединялись кентигернские солдаты, и в скором времени их группа насчитывала человек двадцать, если не больше; они неуклонно продвигались вперед, подобно мощной приливной волне, тесня неприятеля и сдерживая наступление анейранцев.

Ксавер оставался в середине небольшого отряда, и хотя он попытался поразить мечом нескольких мертесских солдат, ни один удар не достиг цели. Другие мужчины были старше и опытнее него — и в большинстве своем несколько крупнее. Но кровь на клинке Ксавера, при виде которой он совсем недавно терзался душевной болью, теперь сверкала в факельном свете, словно медаль, свидетельствуя о том, что он является одним из них.

В скором времени они очистили от неприятеля всю западную стену и значительную часть южной. Но около башен южных ворот мертесское войско сплотило свои ряды. Ксавер видел, как вражеские солдаты по-прежнему забираются на стену в дальнем конце крепости и рассыпаются в разные стороны. Он видел также маленькие группы кентигернских солдат, пытавшихся оттеснить анейранцев за ворота, но они были обречены, поскольку в бой вступали все новые и новые силы противника.

Ксавер понял, что Яван тоже увидел это. Герцог рубил мечом налево и направо, словно сам Бинтар, крича Фотиру и второму кирси, чтобы они разрушали клинки мертесских солдат. Но советники уже устали, а на подмогу анейранцам спешила толпа товарищей. Вскоре Яван и остальные вновь начали отступать, сдавая позиции медленно, с боем — но все же сдавая.

Один из кентигернских солдат закричал, показывая рукой вниз, за стену. Подскочив к парапету, Ксавер похолодел от ужаса. Анейранцы вкатили таран в наружный двор и медленно толкали орудие к южным воротам. До сих пор основное сражение велось у северных ворот, и Ксавер испугался, что кентигернский капитан по-прежнему всецело поглощен происходившим там. Видимо, Яван подумал о том же.

— Господин Маркуллет! — крикнул он через плечо, продолжая биться с одним из солдат в черно-золотой форме. — Спуститесь к капитану! Скажите ему о том, что мы видели! Быстрее!