Дочь княжеская. Книга 2. Часть 2 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна Страница 17

Предупредить… Но ведь в лоб же не скажешь: мол, приснилось мне, и потому, дорогой, остерегись. В конце концов, сны есть сны, с чего бы им сбываться? Да ещё буквально.

— Люди меняются, — сказала девушка наконец. — Сегодня друзья, а завтра…

— Ты их не знаешь, — перебил её сЧай. — Почему взялась наговаривать?

— Я не… — она прикусила губу, пытаясь найти нужные слова, и не просто найти – убедить! — Я просто… в общем… я… Мне кажется, вы в опасности. Не знаю, от кого, вообще не знаю я ничего! Но что-то такое… какое-то такое вот… не знаю, — она беспомощно замолчала, потом всё же выпалила честное:- Мне сон приснился. Очень плохой. В общем, вы поберегите себя, хорошо?

— Что со мной может случиться? — с мягкой усмешкой спросил сЧай.

— Что-нибудь. Не знаю. Но я не хочу, чтобы с вами случилось что-нибудь нехорошее.

Сказала, и вдруг всеми нервами поняла, что это действительно так. Плохо будет, если со сЧаем случится что-нибудь нехорошее!

Он улыбнулся, будто она ему подарила бриллиант. Хрийз отчётливо восприняла его настроение, настроение человека, получившего неожиданный и очень дорогой подарок. Что это с ним? Лучше бы о своей безопасности действительно задумался!

Вот убьют, и что будет?

— Вы ведь когда снова в море уйдёте? — спросила Хрийз. — Я, может, свяжу что-нибудь. Книгу посмотрю, и свяжу. Я успею?

— За два дня? Не думаю.

— Ну, — нетерпеливо дёрнула она плечом. — Два дня — это очень много, если шевелиться.

Он улыбнулся. Смотрел на неё и улыбался. И опять, как тогда, на корабле, внезапно задёрнуло голову. Вот он рядом — руку протяни, можно потрогать. Он совсем рядом. Стоит рядом и молчит. И смотрит. Не куда-то там вдаль, на горизонт, смотрит, а на неё смотрит. Можно, оказывается, так смотреть, что не знаешь, куда деваться от тподобного взгляда. Сквозь землю провалиться или… шагнуть и уткнуться, и пусть будет, что будет. «Господи, ну, о чём я думаю!»

Но она помнила его руки на своих плечах, и то тепло, что согрело во время отката, и как же хотелось снова испытать яркое ощущение полной защиты, сквозь которую не проберётся никакая костомара, и даже сама смерть обойдёт стороной…

Чтобы мир застыл янтарём вокруг них обоих снова. И она почти решилась, почти начала этот шаг, после которого останется только падать дальше…

Сверху свалился с диким криком Яшка, и всё закончилось, не успев даже начаться… Пернатый негодяй заметался над головой, задевая кончиком крыла макушку хозяйки при каждом вираже. Он орал не умолкая.

— Вот же бешеный! — с досадой высказался сЧай.

— Тут что-то серьёзное, — качнула головой Хрийз, подставляя Яшке руку.

Сийг, однако, садиться не пожелал. Он на лету уцепил клювом капюшон хозяйки и попытался потащить за собой. Хрийз хмурилась, пытаясь разобрать заполошные мысли фамильяра.

— Да у него же птенчики сейчас вылупятся! — поняла она внезапно, и в порыве схватила сЧая за руку. — Пойдёмте! Скорее! Яшка, заткнись, и показывай дорогу!

Гнездо нашлось в тихом, защищённом от ветра месте за стеной одной из башен, к которой примыкал верхний сад. Яшкина супруга гостям не обрадовалась. Она сердито шипела во всю свою зубастую пасть, угрожающе разворачивала крылья и ими хлопала, уберегая крапчатые яйца: не замай. сЧай придержал девушку за локоть:

— Не подходи ближе, не надо. Спугнёшь.

Хрийз закивала, переводя дыхание. Упыхалась, пока бежала. Надо думать!

Яшка сел рядом с гнездом, вытягивая шею. За что получил от своей дамы внушительный шлепок крылом по башке. Крикнул, но послушно отодвинулся.

И тут яйца начали стремительно лопаться, раскрываясь диковинными лепестками. Птенчики были — не больше ладошки. Мокрые, серые, страшненькие гадкие утята с зубками в крохотных клювах. Яшка гордо раздувал перья на груди – отец счастливый. Супруга его раздражённо шипела, совершенно недвусмысленно высказываясь в адрес посторонних.

— Ой, какие ма-а-аленькие! — восхитилась Хрийз, прижимая ладошки к щекам. сЧай снова придержал её:

— Не мешай им. Спугнёшь мать — она улетит и уже не вернётся.

Не мешай. Легко сказать. Хрийз спрятала руки за спину, так легче было удержаться от соблазна немедленно схватить всех пискунов и затискать их в объятиях. Семь штук. Целая стая!

«Всё будет хорошо», — внезапно поняла Хрийз в приливе бодрости. — «Мы справимся с врагом. Отбросим его снова за дальние пределы Потерянных Земель. Не позволим пробудить Алую Цитадель. Всё будет хорошо!»

Она ещё не знала, что ей придётся пережить на этом пути, и сколько ещё раз она будет смотреть в стылую морскую воду и думать о вечном покое, где, как известно, благодать и тишина, имеющие с миром смертных мало общего…

ГЛАВА 5

Хрийз шла по набережной, заново привыкая к солнечному холоду, затопившему город. Она только сейчас осознала, насколько глубоко въелся в душу проклятый непроницаемый туман! И как красив окружающий мир без него, несмотря на холод и ветер, срывающий с неба редкие снежинки.

Но что-то всё равно царапало. Тревожило. Хрийз не могла дать своим чувствам определение. Но она чувствовала какую-то напряжённость в воздухе. Как будто в спину смотрел кто-то недобрый. Но кто? Не понять…

Хрийз выбросила это из головы: не понимает сейчас, поймёт потом. А сейчас надо было вернуться в мореходную и наверстать всё пропущенное. Вечер пройдёт в книжках, к гадалке не ходи…

Комната встретила теплом и уютом. Всё-таки место, где проводишь много времени, поневоле становится родным… Росток гранитной лилии выпустил очередной венчик листьев, в середине которого завязалась головка будущего цветка.

— Эх, ты, — сказала Хрийз растению, аккуратно его поливая. — И что тебе вздумалось в асфальте прорасти? А если бы я не заметила да наступила, а? Вот то-то же…

Лилия не могла ей ответить, но Хрийз почувствовала волну живого тепла – благодарность, любовь, радость. Встряхнула головой: показалось. Разве могут растения что-то подобное испытывать? У них же мозгов нет!

Хрийз вытянула из-под подушки книгу аль-мастера Ясеня. Способ хранения ценного артефакта не поменялся: под подушкой и всё тут. Девушка чувствовала, что так — именно так! — и надо. Она скинула обувь, забралась на постель с ногами, подержала руки на книге, закрыв глаза для пущего сосредоточения. Надо было связать оберег для сЧая, она же ему обещала. И надо успеть до того, как уйдут из

Сосновой Бухты корабли Островов. Он говорил, он держит Г рань мира в море, и там без него никто не справится. Но столица Островов, славный город Стальнчбов, видела, наверное, своего правителя очень нечасто. Куда уж там, если он всё время в походах!

Из истории Земли Хрийз знала, насколько грязными могут быть придворные игры. Этот мир — не такой, как Земля. Он сильнее, честнее, строже. Но и здесь могут предать! Или захотеть власти. И нечаянный княжеский бастард им всем как кость в глотке, им, уже присвоившим себе то, что принадлежало другому… Хрийз на самом деле рассуждала не настолько логично. Она просто чувствовала. И то, что чувствовала, ей не нравилось.

Книга раскрылась. Проступил на страницах рисунок с информацией. Ага… Не так уж и сложно, если вдуматься. Всего-то нужен был тонкий шнур с кармашком, а в кармашек следовало вложить какой-нибудь камушек. Драгоценный? Ну, насчёт камня подумаем, пока надо связать основу…

Увлеклась, как всегда. Подняла голову, когда в открытую дверь тихонько поскреблись. Желан!

— Ясного вечера, — сказал он. — Вернулась?

— Привет, — Хрийз отложила спицы, улыбнулась.

Ей нравился Желан. Как младший брат, что ли. Тёплое такое, родное чувство…

— Впустишь?

— Заходи, конечно.

Желан переступил порог. Из его рукава вдруг высунулась мордочка ящерицы с глазами-бусинками, вопросительно что-то пискнула.

— Где твой бешеный? — спросил Желан, беря ящерку в ладонь.

— В гнезде, — объяснила Хрийз. — У него птенчики вылупились, представляешь?

— Поздновато что-то, — качнул головой Желан, отпуская ящерку на стол.