Виталий Зыков - Под знаменем пророчества Страница 17

Отмахнувшись от не самых приятных размышлений, Настя присела за небольшой столик и взялась за разбор писем и газет — за седмицу их накопилось немало. Парочка приглашений на балы, четыре письма от почтенных держательниц модных в этом сезоне салонов, какие-то очередные прошения с невнятными намёками на грядущие выгоды — обычная ерунда, которую Лакриста порой даже не читала. Две равестские газеты женщина отложила в сторону, и осталось письмо: запечатанный конверт из тонкой, хорошо выделанной кожи с едва видимым рисунком крылатого дракона и переливающимся золотом оттиском печатей государственной курьерской службы Нолда. Имени отправителя не было!

«О, Бездна! — Женщина уронила конверт обратно и сжала пальцами виски. — Ну почему сейчас?! Зачем?!»

Настя уже не раз задумывалась, почему её так легко отпустили, позволили жить своей жизнью, оставили сына. Род мужа не должен был отступить без боя, если только… если только на них не надавил льер Бримс. Но почему Магистр Наказующих пошёл на это, почему позволил так легко ей уйти из тени всемогущего Нолда, которому до всего есть дело?! В жилах её сына течёт кровь двух миров, и он может стать великим магом, или его дети и внуки… Неважно! Он ценен для помешанного на магии островного государства, но их отпустили. Почему?! Из-за заступничества Гелида I Ранса, её нового покровителя? Смешно.

Лакриста ничего не смыслила в чародействе, но знала толк в политике. Слава Оррису, уж этому в Университете учили хорошо, да и, будучи женой Вензора, она о многом слышала. Даже не представляя подлинной картины мира, ничего не ведая о секретных договорах и тайных союзах, Настя видела две силы, схлестнувшиеся в битве и замершие друг против друга. Нолд и Маллореан — вездесущий суровый надзиратель Торна и древний, а оттого ещё более опасный, сосед людей. Эльфы вышли из своих лесов, поддержали Зелод в войне, и Нолд смирился. Гелид с Молотом Зелода стоял между двумя титанами, каждый миг балансируя на краю Бездны: одна ошибка и никакой древний артефакт ему не поможет, Истинные маги умели помнить обиды… как, впрочем, и Светорождённые.

Значит, её оставили в покое лишь на время, пока уляжется буря взаимных претензий и спадёт накал страстей. Пройдёт год, два или десять лет, но о ней вспомнят… Страшные мысли, неприятные, вот только на задворках сознания тлела догадка ещё более омерзительная. Весь её бунт против мужа, та победа, которой она гордится, стала ещё одним кирпичиком в планах Архимага и Магистра Бримса. Что, если она станет матерью королевского бастарда, и кровь обладателя Молота Зелода и прямого потомка первого владельца этого наследия древних смешается с кровью иных миров… Неужели её исподволь используют как породистую самку, подкладывая то к одному самцу, то к другому?! От таких мыслей шумело в голове, и возникали предательские мысли о самоубийстве. Прочь, надо гнать прочь такие глупости, иначе можно и рехнуться!

Тогда к чему это письмо? Лакриста тряхнула головой и, взяв костяной нож, ловко поддела печать на конверте. Хватит трястись от каждой тени, не одним мужикам опасность лицом к лицу встречать!

Со слабой вспышкой печать исчезла, и лин Регнар достала почти невесомый листок бумаги, благоухающий дорогими ароматами. Взгляд запрыгал по почему-то расплывающимся строчкам, выхватывая слова. «Дорогая Настя! Думаем, для тебя стало достаточным сюрпризом отсутствие всяких имён на конверте, а потому сразу представимся… Олисия и Талоя Луази! Ну, как, уже догадалась? Нет?! А имена Олеся и Наташа тебе о чём-то говорят?…»

— Тьма побери этих дур! — со злостью простонала Лакриста и с облегчением откинулась на спинку кресла. Она тут успела перепугаться до смерти, а это две соотечественницы развлекаются!

«…Муж наш, капитан Бернар Луази, не так давно сильно пострадал, защищая семью от злобных убийц. Лучшие лекари и маги сражались за его здоровье, и вот теперь силы к нему возвращаются. Травники советуют больше путешествовать, чаще менять обстановку, искать новых впечатлений, в общем — отдыхать. Так что, не будешь ли ты против, если мы заедем к тебе в гости к началу весны? Знаешь ли, хотелось бы побывать сначала в Скарте, а уже потом посетить столь возвысившуюся особу. Ведь говорят, ты вхожа во дворец молодого Ранса?…»

— Стервы! Как завернули, а? Вхожа во дворец! — желчно проговорила Лакриста и задумчиво куснула ноготь на пальце.

Впрочем, она будет не против встретиться со своими потерявшимися соплеменницами. Это может быть интересно, да и первый советник, герцог Лукарт должен всё воспринять вполне благосклонно. Ведь желание встретиться вполне может стать не капризом двух женщин, а первым шагом к примирению со стороны Архимага. Это точно заинтересует герцога, вот только стоит подумать, как ему это подать?

Ещё раз перечитав письмо, пропуская поздравления с рождением сына и соболезнования по поводу развода, Лакриста задумчиво отчеркнула ногтем обратный адрес в конце листа. Ещё немного подумав, женщина отложила в сторону весточку из Нолда и позвонила в колокольчик.

— Передай, пусть готовят карету, и сразу возвращайся: поможешь мне с платьем! — потребовала от вбежавшей служанки Лакриста. Соглядатаи уже наверняка доложили советнику о письме с острова, так что стоило поспешить и развеять его страхи. Не хватало ещё, чтобы он Гелиду про неё что-нибудь этакое нашептал.

Нолд для остального Торна всегда был страной жутковатых тайн и опасных загадок. Истинные маги с целями, непонятными прочим смертным, одновременно отталкивали и манили, множа легенды и сплетни, в которых истина теряется за нагромождениями домыслов. Всё, для чего разум не в состоянии подобрать достойного объяснения, тут же превращается в нечто невообразимое, едва ли не божественного происхождения. Дворец Закона в Семи Башнях, главный храм Орриса в Гаррасе, здание Университета Культур в Муаре — их называли драгоценными бриллиантами в короне Торна, волшебным наследием богоподобных предков.

Но были, пусть и менее красивые, но не менее известные диковины Нолда, прочно вросшие в фольклор моряков со всего света — Глаза Тюра. Высокие белокаменные башни, построенные в скалах на побережье, недремлющими стражами оберегали границы Нолда. На самом верхнем ярусе каждой из них неугасимыми маяками день и ночь полыхали огненно-белые косматые шары магии — смертоносные Глаза, нагоняющие леденящую жуть на экипажи проходящих мимо судов.

Надо сказать, что и в самом Нолде мало кто знал истинное предназначение Глаз Тюра. Бытовало мнение, что это просто очередное чародейское оружие, призванное топить вражеские суда на подходах к берегам. Грозное оружие, и только! Но они все ошибались.