Энгус Уэллс - Повелители Небес Страница 17

За лесом нас встретила привычная жизнь: мирно пасущиеся на лугу лошади, бескрайние поля, тишина и спокойствие. Мы остановились и, словно по команде, посмотрели назад.

— Был самый разгар лета, — медленно произнес Андирт. — За несколько дней перед празднованием Састен. Кончилось в два дня. Долго никто не осмеливался приблизиться к месту битвы.

Тут я вспомнил о своих видениях и спросил:

— Духи?

— Точно выяснить мне еще не удалось, — отозвался Андирт с присущим ему чувством юмора и пожал плечами. — Те, кто оказывался рядом, — пастухи, торговцы-лоточники, — говорили, что слышали звуки битвы и даже видели воинов, сражавшихся среди деревьев, но никто из них не наблюдал достаточно долго, чтобы заметить еще что-нибудь. Иногда из башни можно различить какие-то таинственные огни, особое свечение.

— Думаю, что видел… — Я встряхнул головой и смущенно улыбнулся.

— Некоторые, у кого есть на то способности, видят. — Андирт пробежал пальцами по гриве коня. Тот мотнул головой и всхрапнул, а его хозяин продолжал: — Вероятно, тот дар, который должен сделать тебя Сказителем, дает тебе также и способность видеть то, что закрыто для других. Ну, что, вернемся?

Обратно мы двигались не быстрее похоронной процессии. Лицо мое пылало, и я едва передвигал ноги, когда тащился через двор. Андирт помог мне подняться по лестнице и дойти до моей комнаты. По дороге нам встретились солдаты со своими беззлобными насмешками. Сотник велел слугам готовить ванну и ушел, пообещав привести ко мне Гарата. Я ждал стоя.

Слуга-Измененный принес корыто, которое другие слуги наполнили клубящейся паром водой. Пришел травник, страшно проклинавший в равной мере и мою безграничную глупость, и утонченный садизм Андирта, и подлил в воду каких-то ароматических жидкостей. Затем, прежде чем уйти, он дал мне подробные инструкции, как пользоваться оставленной им мазью, и выразил предположение, что в ближайшее время мне придется есть стоя и спать на животе. Я поблагодарил его и с надеждой погрузился в воду.

Надежда обернулась благодарностью, и я вознес хвалу Гарату за его искусство, чувствуя, как боль отступает. Вытерся, приложил Гаратову мазь, оделся и вышел.

С Рекин мы встретились в зале. Она сообщила, что наутро прибудет купеческий корабль, на котором мне и предстоит отправиться на север. Я поинтересовался, откуда ей это стало известно, и она ответила с улыбкой:

— Волшебство, Давиот, что другое тут может быть? Колдуны из разных замков знают, как послать весточку друг другу.

Я думал, что не усну, но, против ожидания, быстро заснул и спал спокойно благодаря Гарату.

Глава 4

Я спал без сновидений и очнулся ранним утром, полный предчувствий и ожиданий. Направился в зал. Аппетит мой усугублялся волнением, и к тому моменту, когда пришли Рекин и Андирт, я уже успел уплести полную тарелку мяса и полкаравая хлеба. Оба лишь улыбнулись, увидев меня, и пожелали мне доброго дня. Я спросил, когда выезжать, на что Андирт, придвинув стулья себе и Рекин, лишь усмехнулся:

— Всего-то два дня прошло, а мы ему уже надоели.

Я запротестовал, а Рекин расхохоталась и попросила меня помолчать.

— Корабль вряд ли прибудет раньше полудня, — сказала она. — До тех пор тебе предстоит еще раз встретиться с Барданом, который снабдит тебя необходимыми документами. Ты уж сдержи, пожалуйста, свое нетерпение.

Я кивнул и забормотал извинения.

Рекин продолжила:

— Если судно не опоздает, и если ветер не переменится, и если капитан сумеет воспользоваться вечерним приливом, то ты окажешься в Дюрбрехте вскоре после дня Эннаса.

Я заподозрил, что она просто хочет успокоить меня относительно предстоящего путешествия, и спросил:

— А что мне делать по прибытии?

— Тебя встретят, — ответила жрица. — Представитель школы будет на берегу, когда вы прибудете.

— Мы? А кто же остальные?

— Еще двое, — пояснила она. — Один из Инисвара, а второй из Мадбри. Не знаю, как их зовут. Они подсядут к вам выше.

Я на всякий случай кивнул, хотя не имел ни малейшего представления, где располагаются упомянутые ею населенные пункты. С географией у меня была беда. Все, что я знал, — это то, что Треппанек отделяет Келламбек от Драггонека, а Сламмеркин служит границей между нашей землей и Ур-Дарбеком.

Я бы, конечно, попытался выяснить, но тут пришел слуга-Измененный. Барон Бардан желал видеть меня немедленно, так что мне пришлось последовать за слугой в расположенные наверху личные покои наместника. Комната, в которую я вошел, оказалась не слишком большой, с одним окном и невысоким камином, в котором горел огонь. Бардан расположился за столом темного дерева на стуле с высокой спинкой. Точно такой же стул стоял и с другой стороны стола. Наместник жестом пригласил меня садиться, что я и сделал, с удовольствием ощутив мягкое сиденье. Я был весьма и весьма удивлен, когда радушный хозяин весело поинтересовался, как чувствует себя моя нижняя часть, но ответил, что благодаря Гарату я почти совсем здоров.

— Он просто прекрасный травник, — невзначай бросил наместник. — Итак, Рекин сказала тебе, что галера на подходе? Ты готов?

Я кивнул и поблагодарил барона за его гостеприимство. В ответ на это он лишь взмахнул рукой и протянул мне лежавшую у него на столе и покрытую воском круглую пластинку.

— Вот, возьми-ка это да береги хорошенько, — посоветовал он. — Когда прибудешь в Дюрбрехт, отдай это человеку, который придет встречать тебя.

Я склонил голову, принимая знак и пряча его под рубашку.

— Ну вот, теперь все в порядке, — сказал Бардан. — Да пребудет с тобой Господь, Давиот. И пусть он сделает тебя самым знаменитым Летописцем, которого знал Дарбек.

Я благодарно улыбнулся, кивнул и поднялся, понимая, что могу идти.

Рекин и Андирта я нашел там же, где и оставил, поглощенными игрой в келль. Я наблюдал за доской с плохо скрываемым нетерпением, пока не сообщили о том, что прибыл корабль. Андирт заметил, что я вскочил на ноги.

— Им еще надо разгрузиться, — сказал он мне, — и в любом случае хозяин не выйдет в море, не взяв тебя.

— Тем не менее, — сказала Рекин, и ее предложение показалось мне куда более заманчивым, — мы можем уже сейчас отправиться в порт. Познакомим Давиота с капитаном и, если будет время, поднимем по кружке эля на прощание.

Мы вышли из зала, причем я едва сдерживался, чтобы не побежать, когда мы спускались через предместья вниз по улице в порт — навстречу моему будущему.

Раньше мне случалось видеть галеры только на расстоянии, с берега или из лодки моего отца. Они скользили по волнам легко и уверенно. Я впервые оказался рядом со столь большим судном и с присущим моему возрасту жадным любопытством принялся разглядывать его очертания. Рекин обратила мое внимание на острый нос галеры и сказала, что она называется «Морской Конь».