Николай Грошев - Сага о Тёмных Героях. Дилогия (СИ) Страница 17

— Слушайте все! — Поднявшись из-за стола, громовым голосом произнёс Ларатрон — сегодня я отказываюсь от трона Славного города. Правителем останется Логан!

Слова отрёкшегося короля были встречены общим рёвом ликования присутствующих в зале. Самым счастливым из всех в тот момент казался наш добрый и искренне нежный герой Логан… Правда, именно только казался: в душе воина бушевали ярость и страх. Страх потерять власть, власть которую он так полюбил в последнее время и ярость бессилия. Логан не мог решить вопрос с троном так же как в недавнем прошлом: Ларатрон в отличие от Кемера на закате его дней, был для воинов Тара чем-то вроде полубога. Из земель кентавров ещё ни кто не возвращался живым, а уж о том, что бы принести голову одного из этих воинов, диких свирепых как целое стадо самых злых демонов не могло быть даже речи. А Ларатрон не только вернулся спустя столько времени, но и принёс доказательство своего умения воина.

Просто вызвать его на бой или убить из под тешка Логан уже не мог. Так можно было поступить с человеком, потерявшим лицо воина, но ни как с практически героем среди лучших воинов города варваров. В то, что Ларатрон отказывается от трона, Логан не поверил, более того он даже представить себе не мог что такое возможно в принципе. Слова брата для Логана имели (по его мнению) явный подтекст. Для него это значило только одно: брат играет в великодушие, тем самым, зарабатывая огромную популярность, среди рядовых и высоких чинов Тара. Да бы, в недалёком будущем по-тихому убрать бедняжку Логана и с крокодиловыми слезами, на источающих горе глазах, сесть на трон. Новый король, учитывая поход в земли кентавров и всё выше перечисленное, приобретал почти абсолютную власть над городом… По крайней мере, Логан на месте брата поступил бы именно так.

В тот момент, когда Логан благодарил брата за его поступок, достойный великого воина, в его голове уже зрел план по благополучному отправлению родственника с долгосрочным визитом к почившему папочке.

Ровно три дня прошло с тех пор, как Ларатрон объявил о своём отречении. Весь Тар праздновал великое время достойное ныне живущих воинов. Город варваров смог избежать междоусобной войны, войны, которая однажды уже имела место и унесла жизни сотен его жителей. И естественно они искренне радовались, когда конфликты внутри города решались миром. Тар праздновал… Именно это время Логан выбрал для устранения своего горячо любимого брата.

Сегодня Ларатрон был счастлив, действительно счастлив — он вернулся в родной город, десять лет проскитавшись по далёким землям кентавров, более того он нашёл в себе силы отказаться от трона тем самым, предотвратив реальную угрозу междоусобной войны. Осушив очередной кубок вина, Ларатрон широко улыбнулся, он был горд собой и своим младшим братом, который не только смог управлять Славным городом, но и прославил его, далеко за пределами Арии… Улыбка на лице воина померкла, а спустя мгновение пропала вовсе: Ларатрон вспомнил о прошлом. Старший сын правителя Тара уходил в исследовательский поход далеко не один — с ним ушли сто отборных воинов города. Десятая часть, в то время, всех сил Тара… и все погибли на вечно зелёных равнинах страны этих колдовских существ — полулюдей полулошадей. Ларатрон глубоко их ненавидел. Ещё не успел отряд углубиться в равнины, как уже потерял треть воинов и всех лошадей.

Сын Великого Кемера отлично помнил тот день: неожиданно для всех лошади вдруг взбесились и как не пытались воины усмирить своих скакунов результат был один — все оказались на земле. А ведь ничего подобного в принципе не могло произойти: для каждого воина лошадь подбиралась отдельно, эти лошадки хорошо знали своих хозяев и признавали только их. При необходимости скакуны отряда даже сражались вместе со своими хозяевами, используя зубы и копыта. Но в этот раз лошади не только сбросили седоков наземь — будто потеряв разум, они напали на своих хозяев. С покрасневшими от чёрной ярости глазами они начали убивать тех за кого всего секунду назад готовы были отдать жизнь.

Прежде чем воины пришли в себя и обнажили оружие семнадцать из них пали мёртвыми под копытами собственных лошадей… Ларатрон не мог без боли в сердце, вспоминать тот эпизод похода: его меч тогда, перерезал горло Чёрного Сердца — пожалуй, единственного живого существа которому он верил даже больше чем самому себе и которого любил гораздо сильнее всего мира, вместе взятого. Этот жеребец, уже не молодой, но сильный и прекрасный как сама смерть, прошёл с ним огонь и воду. Смерть вороного красавца стала для Ларатрона одной из первых душевных ран, не заживших до сих пор… Очень быстро воины Тара покончили с взбесившимися скакунами, но каково же было их удивление, когда мёртвые кони вдруг, поднялись с залитой кровью земли и вновь напали на них. Ларатрон хорошо помнил как несколько воинов, бросив оружие, упали на колени и принялись молить богов о спасении (воин Тара обративший свой голос к богам — это было столь же не обычно, как и атака трупов), трое обратились в бегство. В живых остались лишь те, кто не бросил оружие. Ларатрон, у которого волосы встали дыбом — как у перепуганного насмерть пса (собственно Ларатрон был напуган гораздо сильнее), перехватив меч покрепче, достойно встретил новую угрозу. Ему пришлось вновь убить коня, голова, которого болталась на мощном вороном плече, удерживаемая лишь тонким лоскутом кожи. Не смотря на столь не обычного противника, большинство воинов Славного города не дрогнуло и крепко держало оружие в руках…

Они победили и восставших мертвецов, потеряв при этом треть воинов. Покончив с лошадьми, которых лишило разума колдовство — иначе этого объяснить было нельзя, воины долго сидели на земле посреди травы ставшей красной от крови и горы изрубленных трупов. Впервые в жизни закалённые в боях воины, столкнулись с противником, которого они не могли видеть, и который поворачивал против них их же силу, а лошади подобные тем, что они только что изрубили в куски, несомненно, являлись силой. Ларатрон решил вернуться назад…

Им вновь не повезло: сколько бы они не шли обратно, по не понятной причине и не заметно для самих себя, они неизменно возвращались к уже начавшим гнить, трупам своих лошадей.

Они возвращались к ним, пока от них не остались только выбеленные солнцем кости. А потом и вовсе заблудились.

Десять лет скитался отряд по земле кентавров, теряя людей одного за другим, питаясь охотой, находя руины неизвестных городов, порой вступая в короткие схватки с полулюдьми, но так ни разу и не найдя обитаемого города или чего-то что хотя бы отдалённо напоминало таковой. Десять лет ада, в котором ими играли, как маленький ребёнок играет куклами.