Макс Каменски - Любовь Страница 17

Однако к чёрту всё! Что бы это ни было, где-то здесь Эмми. Ромунд чувствовал это. Он был уверен.

Милая, как же найти тебя? Что же нужно сделать?

Сердце Ромунда сжалось в груди. Захотелось закричать.

Хорошо чувствовавший хозяина Хрюшик забрался к тому на плечо и уткнулся пятаком в щеку, будто разделяя переживания.

– Да, малыш. Вот так вот, – пробормотал Ромунд, потрепав питомца за уши. – Давай лучше поедим.

Хорошенько отобедав, путники выспались и снова отправились в путь. Добравшись до портала, спрятанного в камень, зависший в метре от земли, Ромунд лёгким движением пальца активировал его, и магия в мгновение ока перенесла их на новый остров.

После использования портала несколько мгновений болели глаза, их было трудно открыть. Проморгавшись, Ромунд случайно сделал несколько шагов, а когда взор окончательно прояснился, то замер на месте от удивления: мир вокруг оказался расчленённым на две разные половины – чёрную и розовую. В эти два ужасных цвета было выкрашено всё: от маленького камушка, притаившегося в невысокой траве, до огромных деревьев-гигантов. Хвала богам, сам Ромунд оставался в привычных оттенках. Настороженно похрюкивающий в подсумке Хрюшик был того же мнения.

Портал вынес Ромунда с питомцем в чащу разноцветного леса. Широкие кроны деревьев закрывали солнце, поэтому вокруг царил плотный сумрак. У путников ушло много времени на то, чтобы продраться сквозь густые и ощетинившиеся колючками заросли.

Когда беспросветная чаща закончилась просторной опушкой, Ромунд решил сделать привал. К счастью, здесь обнаружились и невысокие деревья с чёрно-розовыми плодами. Обнюхать их на пригодность Ромунд поручил Хрюшику.

Пока маг возился с заготовкой охранных кругов, он утратил должную внимательность. Сначала раздался жуткий визг Хрюшика, затем треск, и только потом Ромунд увидел надвигающуюся на него тень.

Действуя по наитию, Ромунд перекатился через правое плечо и наотмашь рубанул огненным кнутом, возникшем в его руке.

Тварь закричала. Это был огромный шестирукий кусок камня, голова которого была едва видна за толстыми складками наплечной брони. Кисти рук венчали огромные плоские колотуны. Оружие Ромунда оставило на твари едва заметную чёрную полосу.

Взревев снова, монстр атаковал. Несмотря на размеры, он действовал чудовищно быстро.

Но и Ромунд был не промах. Ускорившись в несколько десятков раз, маг подхватил с земли сжавшегося в комок Хрюшика и атаковал ходячий камень сзади. Огненный пульсар с треском разорвался о спину твари. Но лишь слегка опалил.

Враг не унимался. Ревя и визжа, он атаковал снова и снова, стараясь растоптать ненавистную букашку: тварь была не меньше семи метров ростом.

Однако юноша постоянно уворачивался и отбегал на безопасное расстояние. Но справиться с глыбой не удавалось.

Ромунд хотел сбежать от надоедливого монстра, но в какой-то момент решил опробовать кое-что новое.

В стихии воды он был не силен, но окружающая сила позволила состряпать сложное заклинание кислотного облака в считанные секунды.

Разогнавшаяся тварь не успела затормозить и влетела в ярко-жёлтое марево. Спустя пару мгновений опушку заполнил жуткий вой агонизирующего животного. Тело несокрушимой каменной глыбы неестественно изогнулось, задрожало. Взбесившийся монстр старался выбраться из губительного облака, но оно не собиралось отпускать свою жертву: утробно шипя, заклинание прогрызало тысячи маленький отверстий, разъедая могучую броню живого существа и устремляясь всё глубже и глубже к мягким тканям.

Спустя пару мгновений тварь в муках умерла. Кислота превратила его тело в груду изуродованного камня.

Ромунд глубоко вздохнул. Впервые он ощутил некоторую усталость. Любые силы имеют предел.

Магия кислотного облака закончилась. Останки монстра с хрустом развалились. Показалось нечто коричневое.

И в этот миг джунгли наполнились звуками. Казалось, каждое дерево стремилось выказать протест. Земля затряслась.

Хрюшик зажался в угол подсумка и жалобно заскулил.

Времени на раздумья у Ромунда не осталось.

Он побежал.

Бежал он немыслимо долго. Магия придавала сил. Преследователи не собирались останавливаться. Наоборот, их число росло. Целые орды каменных тварей, с треском ломая заросли, требовали отмщения за смерть собрата. Они гнали дерзкого мага всё дальше и дальше.

Ромунд чувствовал портал, но не мог выбрать направление. Каменные глыбы постоянно возникали у него на пути.

Хрюшик тихонько пищал в подсумке. Малыш хотел кушать. Но у Ромунда не было возможности перейти на шаг. Запасы сил таяли. Окружающая магия рано или поздно не сможет помочь.

Чем больше Ромунд находился на острове, тем более осмысленным он становился. Исчезали некоторые угловатости и условности. Краски становились чётче, объекты объёмнее. А небо! Чёрное небо начинало розоветь, исчезали из вида другие острова, потоки силы, загадочное солнце. И энергии вокруг становилось меньше.

Однако выяснять, почему, у Ромунда не было желания. Добравшись до портала, он воспользовался им и перенёсся на другой остров.

Хотелось есть. Нужно было найти что-нибудь съестное.

Но мысли о голоде быстро отошли на второй план, когда Ромунд окинул взглядом новый мир: тысячи черных пирамид, усеявших ровное выжженное плато. И белеющие костяки. Тысячи, миллионы истлевших останков.

Закружилась голова. Хрюшик встревоженно захрюкал в сумке.

– Осторожнее, молодой человек, не стойте рядом со сгустком тьмы. Опасно для здоровья.

Ромунд отскочил в сторону и посмотрел на говорившего. В нескольких шагах от него стоял человек в грязной серой робе, с короткой стрижкой, поддёрнутыми кверху усами и в круглых линзах очков.

– Спокойно. Не стоит нервничать. – вкрадчиво сказал человек. – Меня зовут Сильвестор, а вас?

***

Сонная Оля проснулась, когда лагерь пришёл в движение. Солдаты бодро собирали пожитки и в последний раз проверяли амуницию. Отряжённые в авангард сотни начали потихоньку выдвигаться по заданному маршруту. Послышались песни.

Бойцы же Яра только начали выбираться из палаток и готовить еду. У них был день в запасе. Можно было отдохнуть.

– Я заготовил воды, – заявил Яр, просунувшись в палатку. – Иди мыться.

Разбудив Олю, асассин задумчиво замер рядом с палаткой, разглядывая, как сонные воины постепенно приходят в себя, разжигают костры, шутят и беззлобно переругиваются. Наёмник мог поклясться, что с каждым часом всё больше проникается особым. отеческим чувством к подчинённым.