Анна Гурова - Превращение Страница 17

Домик моего детства снаружи смотрелся премило. Этакая избушка, усыпанная сухими листьями и увитая прошлогодним плющом — правда, слегка покосившаяся.

«Захудалый барон бросает свой замок и уходит в отшельники, — подумал я, оглядывая угодья. — Вот и мой скит. Бамбуковая, блин, хижина».

Надо сказать, меня иногда посещала шальная мысль всё бросить и пожить в полном уединении. Я мысленно обсасывал её и оставлял до лучших времён, и так уже несколько лет подряд. Тяга к отшельничеству не оказалась настолько сильной, чтобы я хоть раз собрался её реализовать.

«Нет худа без добра, — думал я, направляясь к крыльцу. — Если бы не Грег, моя давняя мечта так бы и осталась мечтой…»

Но когда я открыл разбухшую дверь, энтузиазма поубавилось. Изнутри шибануло холодом и прелью, как из склепа. В доме оказалось гораздо холоднее, чем снаружи.

Комнаты и кухня были погружены в полумрак, все окна плотно занавешены. Всё, что могло отсыреть, отсырело. По скатерти рассеялись чёрные точки плесени, в углах колыхалась паутина. В хлебнице лежало нечто неописуемое — видимо, забытый прошлой осенью батон. Электричества не было — в этом я и не сомневался. Зато в сенях нашёлся заряженный газовый баллон. Отлично, без чая и горячей еды я не останусь.

Я скинул с плеча спортивную сумку на кухонный стол, усыпанный мышиным помётом.

Добро пожаловать домой!

Весь остаток дня я работал, как зэк на лесоповале: рубил дрова и топил, и снова рубил, и опять подкладывал поленья в прожорливую печку. Часам к восьми, когда начало смеркаться, в доме всё ещё было сыро, зато стало жарко, как в бане. Морщась от боли в стёртых топорищем руках, я поставил на плиту чайник и вышел на крыльцо покурить.

Чёрт! Апрель закончился. Небо затягивала серая туча. Медленно, почти незаметно глазу её выносило из-за неподвижных берёз. Всё вокруг — крыши, деревья, оттаявшая земля и оставшийся снег, — постепенно темнело, сливаясь с беспросветно-серым небом. Я ощутил на лице несколько холодных уколов грядущего дождя.

«По крайне мере, туча не снеговая!» — подбодрил я себя, затягиваясь сигаретой.

Дунул ветер, принёс откуда-то запах гари. Затрепетали сухие былинки на огороде, плавно закачались голые ветви берёз. Движение переливалось по огороду и его окрестностям, с ветки на ветку с травинки на травинку, то совсем замирая, то резко дёргая сухой лист, как неровное дыхание. Стало ещё темнее. В небе стремительно и низко, как брошенный камень, пронеслась птица. Ветер снова налетел и просыпал мне на голову сор с крыши, и ещё пригоршню капель дождя. Резко похолодало.

«Ой блин, сейчас ливанет!» — подумал я, закрывая глаза и надеясь, что крыша не протекает.

С закрытыми глазами мир оказался полон звуков. Вдалеке, приглушённый влажным воздухом, мерный стук по ржавому железу. Звук, порождающий сразу массу домыслов — где-то на соседних линиях лязгнула калитка. Там же, где стучали по железу — в такт, — начала басом лаять собака. Фоном ко всему этому: далёкий, монотонный гул шоссе. И волнообразно набегающий шум дождя…

Ещё долго я стоял на крыльце и слушал дождь. Вокруг всё шумело, плескало, булькало. По раскисшей земле бежали тысячи ручейков. Крупные капли срывались с голых берёзовых веток. Зеленкино захлёбывалось тёплым апрельским ливнем.

Я стоял, расслабившись, чувствуя приятную боль в уставших мышцах (намахался топором за день), и лениво думал о всякой всячине. Как хорошо, что завтра не надо идти на работу, что не надо никуда ехать или тащиться по грязи пешком. Снаружи темнеет и льёт стеной, а в доме рдеют угли в печке, и закипает чайник. Сейчас я неспешно поужинаю бутербродами, а потом классно посплю под шум дождя…

В кармане тренькнул мобильник. Кто-то прислал мне СМСку.

«Сейчас глянем, кто там по мне соскучился», — проворковал я, доставая мобильник на свет. Но стоило мне прочитать СМС, как от благодушия не остались и следа.

Послание было от Грега. В нём содержался лаконичный приказ.

— Что? — возмутился я, перечитав его раза три. — Всю ночь, до рассвета? В огороде? Без сна?! Дурацкие шуточки!

Я набрал номер Грега, чтобы перезвонить и уточнить, точно ли мне предназначено это послание, или он ошибся номером. Но Грег был вне зоны действия.

Я приуныл. Видимо, ошибки всё-таки не было. Начались испытания.

— А что будет, если я усну? — спросил я в пространство.

Мобильник снова тренькнул. Новое СМС состояло из одного слова:

«Ничего».

Я моргнул. Это что — глюк, удивительное совпадение или уличная магия?

— Интересно, — проговорил я вслух предельно иронически. — В каком смысле «ничего»? «Ничего страшного» или «ни коня, ни шашки»?

Но больше СМСок не приходило. Видно, Грег решил, что высказался достаточно определённо.

— Подонок! — прошипел я, возвращаясь в дом. По крыше барабанил ливень. Мне предстояла весёлая ночка.

В начале двенадцатого я решил, что дольше тянуть неприлично, зевнул и начал готовиться к первому испытанию. Взяв с собой всё, что надо, я вышел из тёплого, уютного, протопленного дома, и окунулся в холодную темноту. На улице не было ни огонька. В небе шумели невидимые берёзы. Передо мной чернела мокрая распаханная земля огорода. Дождь временно прекратился, в воздухе висела противная морось. В небе среди туч тускло поблёскивали редкие звёзды, вызывая мысли о вечности и смерти. Я вздохнул и побрёл в огород.

Между грядками в бороздах ещё лежал снег. От малейшего прикосновения он тут же смешивался с землёй и превращался в ледяную грязевую кашу. Я прошлёпал между грядок, выбирая место посуше. Наконец я угнездился на месте бывшего парника: положил там лист фанеры, накрыл парой старых пальто, натянул на себя всю одежду, какую только нашёл в доме, и уселся по-турецки, радуясь, что меня никто не видит. Вокруг царила кромешная тьма, даже фонари в посёлке не горели. Я бы не удивился, если бы вокруг на многие километры не оказалось ни единого человека.

«Ну и какой в этом всем смысл?» — подумал я раздражённо, ёрзая на фанере.

Невольно представлялось, как Ники с Валенком наблюдают за мной из-за кустов, помирая от смеха. Чтобы им стало ещё смешнее, я закурил.

И всё-таки интересно, кто они такие? Я начал мысленно загибать пальцы, перечисляя, что мне про них известно. Невидимо перемещаются в пространстве, внезапно появляются и исчезают… Отводят глаза? Летают? Острые зрачки в минуты опасности или битвы… Телепатически влияют на сигнал мобильника… Маги? Оборотни? Неужели всё-таки вампиры? (Валенок-то наверняка!)

Во что я ввязался? Какую роль мне готовят?

Время шло. Мне надоело гадать попусту. Я напомнил себе, что теперь я отшельник, и решил медитировать. Минут десять я глубоко дышал и пытался очистить сознание, а дождь тем временем просачивался мне за шиворот, медленно, но верно усиливаясь. Потом в воздухе замелькало что-то белое — это полетели хлопья мокрого снега. У меня затекли ноги, вдобавок начало подмораживать задницу. Тогда я плюнул на медитацию, съёжился и предался мрачным раздумьям.