Михаил Бобров - Висенна. Времена надежды Страница 178

И вот из-за поворота лесной дороги слышно: «А-ва-ай!» Давай, значит — трогай с места, все враз. Щелкают кнуты, фыркают и ржут кони. Сегодня, кажется, мягко двинулись — никакая лошадь нигде не закинулась; ничья повозка не встала поперек просеки…

Караван паломников идет на Светлое Озеро. К полудню ожидается городок: ТопРаум. Последний княжеский город перед густой пущей, через которую пробита единственная дорога. На дороге легко устраивать засады и ловить мирных путников. Поэтому Княжество всегда охраняет караваны. ТопРаум построили как небольшую крепость, именно для защиты брода через топкую лесную речушку. Возле крепости осели охотники, лесорубы, смолокуры. Обстроились стенами и назвались городом. Наместник княжеский посмеялся было: сорок дворов в городе? Да на равнинах пятьсот — всего лишь село! Однако в книгу записал: ему и самому польстило лишний город своему краю присчитать.

Лет пятьсот ТопРаум считался крайним западным городом Княжества. Жил с пушнины, строевого леса, да разных трав-корешков. Но однажды — на целых девяносто пять лет — сделался самой что ни на есть княжеской столицей. Настоящую столицу, ТопТаун, захватили тогда Юнградские полки. На обеих равнинах — Северной и Южной — сражались между собой войска Финтьена и Хограда, ополчения Теуригена, ГадГорода; красноглазые горцы Урскуна; те же княжьи пахотники, бросившие поля и сады к известной матери… Сами князья болтались по Равнине, питаясь чем придется. Всей земли у них оставалось ровно столько, сколько налипло на подошвы. Да вот еще ТопРаум, маленький городок у речки-переплюйки, затерянный на богомольческом тракте, в глухом лесу. Не так уж далеко от бывшей столицы к западу, но скрытый за болотами и косогорами, темный и тесный… Воевать за такое — все равно, что свинью стричь. Визгу много, шерсти мало.

Княжеский род укрылся в ТопРауме и долго точил зубы. Требовались деньги, а налогов в глухом лесу не с кого брать — и Князья построили к Светлым Озерам хороший тракт. Замостили топкие болотины; расчистили и углубили речку Переярку; наладили где требовалось мосты, причалы, паромные переправы… Держались исключительно дорожной пошлиной. Когда Алиенор рассказывала об этом, бывший Опоясанный качал головой с полным пониманием. Он делал то же самое, только в другой земле.

Ну, а потом началась Реконкиста, знакомая Игнату по земной истории. Как арагонцы и кастильцы против мавров; как Никейская империя против латинян; как москвичи, затиснутые между Новгородом, Литвой и татарами — князья поперли на Равнины, возвращать себе прежнее владычество. Причем довольно долго воевали исключительно пешими, подобно Риму; а лихими всадниками сделались уже после того, как вернули себе столицу. Двор, канцелярия и архив князя переехали обратно в ТопТаун. Но городок на берегах Переярки не зачах. В бывших теремах и обширных подворьях наловчились размещать тех самых паломников; а приток их сильно возрос по двум причинам. Первое, что Князья (к тому времени уже Великие Князья) упоминали повсюду и всячески, как здорово помогало им ежегодное паломничество к Светлому Озеру, и какие чудеса и знамения происходили от того перед важными битвами… Поскольку битвы те князья выиграли и земли себе возвратили, вывод напрашивался сам собой: поклонись Озеру, и будет тебе счастье. А второе, что на пути к тому святому месту, заночуешь ты в ТопРауме. Да не где попало, а в том самом тереме, где Великий Князь (еще не будучи Великим, но тем интереснее!) самолично проживал. А если на княжеское подворье не попадешь, то ведь у канцлера тоже хоромы не тесные; и у казначея; и у воеводы — и все то великие люди, и лестно их удачу разделить хоть в малости. «Да пустят ли в те хоромы черного мужика?» — сомневались слушатели. А паломник заводил глаза к тучам, хлопал ресницами, и говорил твердо: всех пускают. Правда, бояре и богатенькие держатся наособицу. Подвернись под ноги — плеткой между ушей отхватишь запросто. Что есть, то есть. Но в терема пускают всех. Потому, ежели кто на сердце много тяжести положил, то утонет в Светлом Озере одинаково — хоть боярин, хоть мужик… а хоть и князь сам! «Ты это… тише говори. Сам ведь знаешь, что бывает». «Что бывает, знаю,» — отвечал паломник. — «Не пальцем деланный. А ты сходи все равно! Внукам хоть будет что рассказывать…»

Так что, когда в просветах между соснами замелькало небо, а в небе — сторожевые вышки, дымы и розовые поросята утренних облаков — Спарк уже знал, что перед ним совсем не маленький город.

Но того, что встретил на самом деле, не мог ни ждать, ни предвидеть.

Город имел кольцевую дорогу. Ее провели по бывшему валу самой дальней крепостной стены. Вал немного подсыпали, чтобы по гребню могли с запасом разъехаться две повозки. В нужных местах сделали въезды и спуски. На вершине каждого въезда, прямо посреди дороги, вбили по мощной свае. На сваи привесили мощные блоки. Сквозь каждый блок пропустили толстый канат. К «черному» концу каната цепляли повозки, идущие вниз. К «белому» — повозки, идущие вверх. Повозки взаимно уравновешивали друг друга. Идущая вниз не могла переломать ноги своей упряжке, а идущая вверх становилась ощутимо легче. На случай, если бы не случилось встречной повозки под пару, держали тележки-противовесы, груженые камнем.

Ну, а ворота в насыпи сохранились почти без изменений. Получилось, что караваны паломников с севера, востока и юга поднимались на дорогу и обходили город по широкой дуге, любуясь поверх крыш садами, деревянным узорочьем и умением здешних строительных мастеров. А потом спускались у нужных ворот и продолжали путь — дальше из города, или внутрь его, к выбранному месту ночевки, в какое-нибудь из больших гостевых хозяйств.

— В столице даже два объездных кольца, — вздохнула Алиенор. — Первое точно так по бывшему валу, разве что проезд шире… С Равнин каждый год много едут. Только тот вал уже давно внутри города, ТопТаун расползается прямо как огонь по бумаге… Второе кольцо — каналы. Вокруг города, внутрь, и от западных болот. По ним большие грузы тянут. Еще прадед… теперешнего князя… он приказал все ломовые телеги из стен выгнать, а все, что они возили до сих пор, возить барками и лодками по каналам. Мостиков множество. Много крыш проходных, или с цветниками. От городской стены до княжеских палат можно переходами попасть, ни разу не ступив на землю…

Ратин, Майс и Рикард переглянулись, потом согласно посмотрели на Спарка: мостики ладно; а вот объездная дорога Волчьему Ручью не помешает. Ведь и у нас все больше телег ободьями грохочет. Каналов там не проведешь, реки крупной поблизости нет. А вот кольцо… Мысль!

Наместник прикрыл веки: услышал, оценил, запомнил. А каналы можно и потом… в том городе, что на Ледянке…