Вверх тормашками в наоборот (СИ) - Ночь Ева Страница 18

Она прошествовала в едовую первой, эффектно приложила каменной миской об стол и, полуобернувшись, искоса посмотрела на троицу, что остановилась позади.

Геллан слегка улыбался; у Дары носик, заострившийся от любопытства, так и хотел нырнуть в миску; Мила с несчастным видом протирала глазами пол.

— Что это? — естественно, звёздная девчонка не выдержала первой и подбежала к столу.

Геллан сложил руки на груди.

— Я так понимаю, то, что натворила Мила. У неё получилось, да?

— Ещё как. Скромница наша тихая.

В миске переливалась радужная краска.

— Надеюсь, ты не мерцателя растёрла на атомы, Мила, — пробормотала Дара, осторожно окунув указательный палец в вязкую жидкость. — След точно такой, как от Тяпки.

Она продемонстрировала всем сияющий радугой палец.

Мила испуганно посмотрела на Дару:

— Я-я-я… н-н-е… — поняла, что не выговорит, и отрицательно затрясла головой, отчего тёмные кудряшки затряслись и смешно подпрыгнули.

— Да перестань, я пошутила. Все знают, что Тяпка жива-здорова и объедается мимеями в саду. Никто не поверит, что ты её хоть пальцем тронула.

Мила всхлипнула, опустила голову. По щекам покатились слёзы.

— Зачем ты её пугаешь? — разозлилась Дара, сверкнув глазами на Иранну.

Та стояла спокойно, лицо безмятежное, ровное, как на иконе.

— Она не пугает, а гордится, — тихо сказал Геллан.

Мила мазнула мокрым взглядом по брату, Даре и Иранне. Испуг, неверие и… надежда, вспыхнувшая на мгновение и утонувшая в слезах.

— Ну перестань, здорово же! Ты чего! — Дара подскочила к Миле, оглянулась на Геллана, тот только развёл руками, красноречиво показывая на свой наряд, тогда девчонка, не долго думая, вытерла мокрые щёки Милы широкими рукавами платья.

Мила ещё раз всхлипнула и уткнулась лицом в мягкий вырез Дариного платья. Затем нерешительно обхватила девчонку за шею. Почти невесомо, боясь, что оттолкнут. Дара тут же обняла Милу и погладила по спине.

— Всё хорошо, ты молодец!

Геллан и Иранна переглянулись, заметив, как тонкие руки покрепче сошлись на Дарином затылке.

Иранна удовлетворённо кивнула.

— Умылись, вымыли руки и сели за стол, — скомандовала она. — Тебя это тоже касается, Геллан.

Как будто он не знал.

Пока они умывались, миска с краской со стола исчезла, Ви споро накрывала на стол, Иранна восседала по-королевски на своём месте.

— Наконец-то можно поесть, — тихо. но с чувством сказала Дара и поспешила сесть за стол.

Она пробовала всё подряд, наслаждалась едой и ни на кого не обращала внимания. Иранна метала строгие взгляды. Геллан прятал улыбку. Мила ковырялась в тарелке. Ви косо поглядывала на Геллана: видимо, слух о происшествии в конюшне уже разлетелся по замку.

— Меданы волнуются. Ты бы съездил в долину, Геллан. Не забудь только переодеться — Иранна неодобрительно кивнула на его наряд. — Незачем им знать, что ухайлы снова появились здесь.

— Это я виновата, — вступилась за Геллана Дара, — я ж не знала ничего про зеркала… то есть про отражательные поверхности.

— Дело не в этом. — Иранна посмотрела на Дару долго-долго, словно решала, говорить дальше или нет. И всё же сказала:

— Всё изменилось, Дара. Весы закачались, но в этом нет твоей вины. Нет ничьей вины: Обирайна не даёт выбора. Она ведёт по своему пути и бросает людей и не совсем людей в разные обстоятельства, события. Ей нравится месить тесто и смотреть, кто как выкрутится. Кто-то утонет, захлебнется. Кто-то выкарабкается, но подскользнется, застрянет. Кто-то покорно позволит себя измолотить и превратиться в хлеб или печенье… А кому-то суждено пройти через весь замес и стать чем-то новым, не похожим, другим. У каждого своя Обирайна. У всех — общая Обирайна, один путь. Только проходят по нему по-разному.

— Обирайна?.. — у Дары голова закружилась. — Слишком уж умные речи для моих мозгов. Судьба, что ли?..

Ирана улыбнулась одними глазами:

— Думаю, вы называете её так. Разницы нет никакой. Обирайна — Судьба — Еще как-то там…

— Папа говорит, нет никакой судьбы. Судьбу мы делаем сами!

— Да? — Иранна опустила глаза, но Дара заметила, как в них промелькнула лёгкая ирония. — Тогда почему ты здесь, Дара?

Она сидела, замерев. Открывала и закрывала рот. Мотала головой, хотела возразить. Хлопала ресницами, сверкала карими глазами. Щёки наливались румянцем. Но перечить было трудно. Можно, но аргументов железных не находилось.

— Ну вот и хорошо. — Иранна поставила точку. — Сходим в долину, Геллан. Заодно и краску Милы испробуем. Думаю, то, что надо, выйдет. Радужная шкура таких размеров уйдёт за хорошие деньги.

— Я с тобой… с вами! — Дара ни на минуту не собиралась оставаться в замке одна. Ещё чего.

— И… я… — тихо сказала Мила.

Геллан удивился. Даже безмятежную Иранну, казалось, это проняло. Но вслух удивление никто не высказал, хотя — Дара чувствовала — произошло что-то необычное.

— Пойдешь, если доешь. — жестко сказала муйба, и девчонка быстро-быстро стала старательно запихивать еду в рот.

На несколько минут стало тихо. Все доедали.

"Хорошо-то как… По-семейному уютно…" — подумалось Даре. Внутри растекалось спокойствие.

Тихий свист первым услышал Геллан. Ударом ноги сбил стулья, на которых сидели Дара и Мила, и накрыл девочек собою. Ви мгновенно превратилась в белую беспомощную птицу, Дред показал клыки волфо, но быстро овладел собою: выдержка у него была, что надо. Пёсоглавы зарычали под столом и тут же встали по обеим сторонам трёх поваленных на пол тел. Только Иранна сидела спокойно, не пошевелившись, и внимательно смотрела на тонкое лезвие, что разбило блюдо, пробило стол насквозь и застряло намертво, выжигая вокруг себя чёрный ореол.

Геллан поднялся, пытаясь справиться с судорогой, что скрутила правую сторону. Огнём запекли недавно зарубцевавшиеся раны. Иранна пальцами начертила знак, помогая ему прийти в себя.

Из-под стола показалось перемазанное соусом лицо Дары. Мила ещё лежала на полу, закрывая голову руками.

— Нифигасе у вас обеды… — протянула звёздная девчонка, с интересом рассматривая холодное лезвие посреди стола.

Глава 16. Дорога в облаках или путь в долину. Дара

У меня уже не только голова вспухала. Мозги набекрень, глаза навыкат, волосы дыбом. Хотелось встать и с силой щипнуть себя за руку. Или нет, — дать пинка поувесистее, чтобы очнуться.

Полдня! А как будто месяц или целый век прошёл. Да я тут поседею раньше времени, если и дальше в таком темпе закружит вальс жизни.

Мила валялась на полу и не шевелилась. Может, в обморок девчонка хлопнулась от испуга. Рядом два пса-броненосца стояли, набычившись. Ви на заднем плане беспомощно хлопала огромными белыми крыльями, роняя перья. Геллан стоял в какой-то странной позе ко мне спиной.

И только Иранна и Дред были спокойны. Первая делала пальцами какие-то пассы, второй стоял темно-золотым изваянием. Вообще не поняла, что он в столовой делает. Торчит как статуя. Может, как раз в этом его и роль — украшать помещение.

У меня так и чесались руки дёрнуть этот блестящий кол из стола, Геллан, видать, понял (или фиг его знает, как он это делает), распрямился, предостерегающе глянул и тут же сам, ухватившись голой рукою, стерженёк потянул.

Ну да, я вряд ли бы его вытянула… Мышцы левой руки напряглись. Красивый такой бицепс, рельефный, как у артистов в кино… Жаль, перчаткой этой без локтя наполовину прикрытый.

На вид стержень металлический, холодный, а черный круг вокруг себя то ли выжег, то ли плеснул чем… Длинная такая штука, с метр, наверное. Геллан вынул кол медленно, плавно. Зажал в руке и глаза прикрыл. Потом посмотрел на Иранну. Такое зло взяло: они словно разговаривали между собой о чём-то глазами, а ты сиди тут, гадай, что и почему.

На полу зашевелилась Мила. Посмотрела на меня беспомощно. Глаза тёмные из-за зрачков расширившихся. Я протянула руку: