Воин Ллос (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони Страница 18

Приземлившись, она красиво изогнулась, расправив плечи, чтобы продолжить падение в одиночку, и повернулась в сторону, чтобы подняться на ноги, держа оба оружия наготове.

Однако Малагдорл не поднялся на ноги, чтобы встретить атаку. Он сократил свой бросок и резко встал на одно колено, приспосабливаясь и поднимая правую руку к уху.

Мал’а’восселль Амвас Тол красиво развернулась, чтобы встретить атаку, которая не последовала, но широко расставила руки и ноги — слишком широко, чтобы отразить удар, слишком широко, чтобы отвести бедра в сторону.

Брошенный трезубец оказался между ними, его зубцы были тоньше, чем даже доспехи Бэнр, которые она носила, оружие вонзилось ей в грудь.

Поднявшись и устремившись вслед за броском, Малагдорл схватился за древко, чтобы вонзить его ей в сердце, но он был недостаточно быстр, и воительница-богохульница сумела рубануть своим мечом поперек, чтобы выбить трезубец. Бросок левой рукой снизу отправил копье в полет со скоростью и силой, удивившей Малагдорла, когда оно вонзилось ему в живот.

Но он проигнорировал это, резко остановил отклонение трезубца и отвел его назад вправо, надавив вперед ровно настолько, чтобы кончики оцарапали лицо женщины, нанеся глубокие порезы и вырвав ей левый глаз.

Они снова столкнулись, бодаясь и кусаясь.

Малагдорл взревел от боли, когда почувствовал, как ловкая воительница поворачивает пронзающее копье.

Он, великий воин Баррисон Дель'Армго, тогда чуть не потерял сознание, почти рухнул.

Почти.

Вместо этого он понял, что ее левая рука опущена, поэтому правой схватил ее за короткие волосы и дернул ее голову в сторону.

Он почувствовал, как меч вонзился в его левое плечо, но даже не попытался отреагировать, даже не пошевелил левой рукой, чтобы как-то оттолкнуть его.

Нет, его единственный фокус прояснился всего на мгновение, и ничто другое не имело значения.

Малагдорл воспользовался приемом из ее собственного арсенала и укусил ее, крепко вцепившись зубами в ее обнаженную шею, мял и жевал.

Он перегрыз Воселли горло.

Он почувствовал, как она отшатнулась, и отбросил ее на несколько футов назад, забрав с собой ее копье и еще больше своей плоти.

Он схватился за свою рану, когда она попыталась ударить по своей, чтобы остановить хлещущую кровь, но он понял, что рана смертельна, когда увидел ее.

И она тоже.

Тем не менее, она смотрела мимо него налево, и он взглянул в ту сторону, чтобы увидеть ее спутницу, смотревшую на них в шоке и отчаянии.

Она позвала Александру булькающим и задыхающимся голосом, умоляя о помощи.

Малагдорлу не нужно было оглядываться, чтобы понять, что Алеандра Амвас Тол просто отвернулась. Он мог видеть это на лице умирающей Мал’а’восселль.

Она опустилась на колени, и Малагдорл встал прямо перед ней.

Мгновение он любовался делом своих рук, ухмыляясь, когда заметил ее выбитый глаз, глубокие порезы, кровь, капающую из трех отверстий в груди, кровь, хлещущую из разорванной шеи.

Его улыбка исчезла, когда он увидел, как что-то выпало у нее изо рта, и понял, что это часть его, а не ее.

Рефлекторно его рука потянулась к разорванному пополам уху. Он рычал и извивался, придвигая свое лицо совсем близко к ее лицу.

— Ллос ждет тебя, Малфуш, — усмехнулся он и поднял свой трезубец, целясь прямо ей в лицо.

Но нет, он отказался от этой идеи, и просто рассмеялся, подняв ногу и повалив свою побежденную противницу на землю, позволяя ей умирать медленно и мучительно, позволяя ей думать о судьбе, которая ее ожидает.

Затем он ушел, зная, что был единственным настоящим мастером оружия в том бою.

Глава 6

Слишком много хорошего

Браелин наблюдал за боем с насеста на сталактите, свисающем со свода пещеры, в которой располагался Мензоберранзан. Армии роились, как насекомые, в сотнях футов под ним, воздух потрескивал от молний и огненных шаров, которые вспыхивали, как распускающиеся цветы на лугу.

Он наблюдал, как силы Бэнр завоевывают позиции, оттесняя демонов и приверженцев Ллос на юг и восток, огибая оконечность Западного разлома, и думал, что Джарлакс был бы доволен.

Но затем последовала яростная контратака: он почувствовал запах озона и дыма, наполняющих воздух, почувствовал покалывание от черных разрядов энергии Бездны. Слышал крики, так много криков, агонию умирающих и ужас тех, кто скоро умрет.

Он не мог отрицать и собственного ужаса, его дыхание сбивалось, запахи горелой плоти — демонов, дроу и многих несчастных порабощенных народов других рас, брошенных в бой, доносились до его ноздрей, но он также не мог отрицать, что хотел быть там, внизу, хотел быть в этой борьбе.

Только долг остановил его. По долгу службы он сдержал лук на коленях, когда хазми пролетел прямо под ним — как легко было бы подстрелить демона в полете!

Но это не входило в его миссию.

Поэтому он наблюдал.

В частности, он увидел зрелище одного боя — даже с такого расстояния Браелин подумал, что это, должно быть, Малагдорл Армго.

С кем бы ни сражался мастер оружия, победа над этим конкретным противником вызвала бурные аплодисменты у войска Ллос.

Но это, в свою очередь, вызвало яростную контратаку богохульников и их союзников, наступавших быстро и достаточно мощно, чтобы забрать некоторых из своих павших, а затем отступить.

Браелин знал, что исход, победа, чьей бы она ни была, будет дорогостоящей и приглушенной ранами, и он понимал очевидные последствия этой битвы. Это больше не было игрой в быстрые бои и еще более быстрые отступления, в беготню взад-вперед, в прощупывание своих противников, рисование линий и уговоры союзников из рядов противника.

Нет, теперь война за Мензоберранзан шла полным ходом, и если бы половина дроу в городе была убита, это не превзошло бы ожиданий Браелина Дженкуэя.

Они боролись за свои жизни и, более того, за свою загробную жизнь, все они.

Полумеры не входили в это уравнение.

Разбойник закрыл глаза и взял себя в руки. Где был Джарлакс? Если он не доберется сюда, и как можно скорее, то у него останется мало ролей, как бы он ни решил бросить свой жребий.

А это означало, что Браелину нужно было добраться до Сочащегося Миконида, поделиться своей информацией и помочь Джарлаксу сделать ставку, и, если он знал мошенника, бросить кости в его пользу.

Он подобрался к дальнему концу скопления сталактитов и внимательно огляделся по сторонам, прежде чем сделать себя уязвимым. Он не боялся пропастей, по крайней мере, когда у него под ногами была твердая почва, но в городе были демоны и пострашнее их: до него доходили слухи о том, что бейлор перешел на сторону Ллос, слухи, подтверждения которых он не хотел бы.

Битва бушевала далеко внизу, но здесь, наверху, казалось, было спокойно и не было врагов.

Он должен был сохранять уверенность.

Бросив последний взгляд, он сделал три шага для разбега вдоль выступа и спрыгнул вниз, устремившись к земле.

Прежде чем он потерял инерцию своего прыжка, все еще двигаясь на восток, Браелин призвал заклинание из кольца.

Тогда вместо того, чтобы падать дальше, он заскользил вниз, дрейфуя все ниже и ниже на восток, к зловонным улицам Мензоберранзана.

— Ты уже проиграла.

— Да, — ответила Азлия.

— И ты рада этому.

— Конечно, ведь… ты прекрасна.

Улыбка появилась на лице Каривы, которая теперь выглядела точь-в-точь как Азлия, вплоть до маленькой родинки чуть ниже левого края довольно толстого носа женщины. На ней был идентичный синий наряд: облегающее платье с сине-белым рисунком, которое обнажало левое плечо, с правого плеча спадало и низко огибало спину, затем ложилось на левое бедро, обнажая мускулистый живот женщины — и суккуба. Низ длиной до колена был присобран складками, придавая каждому движению стремительную грацию, а правое бедро оставалось открытым в разрезе ткани. Или, по крайней мере, выглядело таковым, ведь все это, вплоть до родинки, было иллюзией.