Русский волк - Андрей Астахов Страница 18

— Поторопись.

Я кивнул и пошел к шатру. И тут услышал женский крик. Обернувшись, я увидел, что один из воинов уже схватил за волосы девчонку, которая была с Нанном, а еще два ашарди направляются к сидящей на песке раненной девице в коже, и в руках у них обнаженные кинжалы.

— Воин, а что будет с ними? — Я показал на девушку.

— Мужчины умрут, женщины станут нашими рабынями, — ответил ашарди.

— Не слишком ли круто? — Меня поразили не столько слова кочевника, сколько жестокое хладнокровие, написанное на его костлявом лице.

— Законы битвы суровы, — тут ашарди окликнул воинов, вставших над рогатой девчонкой, и знаком велел отпустить рабыню Нанна. — Эти люди убивали моих воинов. Они должны заплатить кровью за кровь. Это справедливо.

— Они защищались. Не они напали на тебя, а ты на них.

— Верно, — на обветренных губах вожака мелькнуло подобие улыбки. — Тогда докажи мне, что я поступлю правильно, помиловав этих людей.

— Ты сам сказал, что Пес был убийца и работорговец, — ответил я, понимая, что за свои слова могу расплатиться по полной программе, — но сейчас хочешь поступить, как он. Чем ты тогда лучше Пса, ашарди?

Стало тихо. По рядам окруживших нас всадников прошел тихий шепот. Вожак смотрел прямо мне в глаза и больше не улыбался.

— Эй, дайте мне сказать! — внезапно раздался женский голос. В круг света от костра вошла Мичи с мушкетом в руке. Подошла ко мне, коснулась пальцами моего лба, приложила пальцы к сердцу, потом обратилась к вожаку ашарди. — Этот эленширец помог мне бежать. Он достойный муж. Не причиняй ему вреда.

— Ты права, — ответил кочевник после недолгого молчания. — Его смелые речи говорят в его пользу. У темного человека и слова темные и льстивые. Хорошо. Мы еще встретимся, Сим Вьюген.

— Вот видишь, я могу быть благодарной, — Мичи смущенно улыбнулась, протянула мне пистоль и заряды. — Это твое, я в шатре взяла. Прощай, Сим. Светлого тебе пути под звездами.

Она еще раз улыбнулась и скользнула в темноту, туда, где собрались прочие ашарди.

— Ты спас нас! — шепнул мне Хаспер, когда всадники оставили нас. — Свет предвечный, мы живы!

— А ты забздел, — ответил я. — Чего свои молнии не метал, а? Ты же у нас магиссимус!

— Я… ты должен меня понять, — залепетал маг. — Я ведь ученый, а не воин. Я просто растерялся.

— Нет, ты думал о своей шкуре, — сказал я. — И ни о чем больше.

— Наверное, ты прав, — тут Хаспер поклонился мне. — Но в следующий раз я тебя не подведу, клянусь.

— Следующего раза не будет, — бросил я и повел плачущую рабыню к шатру. Она меня сейчас заботила больше, чем тысяча Хасперов, вместе взятых. И еще я понял простую, как печеный блин, и очень неприятную для меня истину: все, что со мной происходит — самая реальная реальность, а никакие не глюки накачанного наркотиками попавшего в дорожную аварию пациента реанимации. Я действительно невероятным образом оказался в совершенно чужом и, судя по всему, в очень опасном и беспокойном мире.

И мне предстоит в этом мире жить.

Глава 8

НА ВОСТОК

Аркуин, во времена Первой эпохи бывший союзом государств, возглавляемых сидским королевством Элайя, после гибели Альтиона и жестоких войн конца Второй эпохи разделился на несколько больших королевств и десятки городов-государств, большей частью зависимых от своих более крупных соседей. Крупнейшими королевствами являются Гардлаанд, Лот, Ашарханд, Алмут и Эленшир — последнее из сидских государств в Аркуине.

* * *

У девчонки оказалось красивое и вполне по-земному звучащее имя Флавия. Как я и предполагал, она была рабыней и наложницей Кулота Нанна. Я попробовал снять с нее рабский ошейник с цепью, но стальное кольцо было заклепано намертво. Видимо, пытаясь снять это ярмо, я сделал ей больно, и девчонка расплакалась.

— Ну, ну, не скули! — сказал я, обняв ее за плечи. — Главное, все позади. Теперь ты свободна и можешь жить, как захочешь. Хватит реветь, я сказал!

И еще, я понял, что в ближайшее время Флавия будет таскаться со мной повсюду. Не скажу, что это было мне неприятно, скорее напротив. Когда попадаешь черте куда, очень важно сразу обзавестись преданными людьми. Флавия казалась мне вполне надежной. Во-первых, она сказала мне, что неплохо разбирается в лечебных травах и зельях. Кроме того, — и это было немаловажно для меня, — девушка была хорошенькой. Среднего росточка, тоненькая, гибкая, но не доска — крепкие титечки очень волнующе распирали ее черный шнурованный корсаж. Длинные, слегка вьющиеся темные волосы с красивым медовым оттенком, большие серые глазки, очаровательные веснушки вокруг носика, красиво очерченные губки просто созданные для поцелуев. Жирный урод, чтоб ему в аду гореть, имел неплохой вкус на женщин. Про ноги и все остальное я пока ничего не мог сказать, все скрывала длинная юбка. Такая недовершенность образа меня определенно интриговала.

Ашардиубрались из разоренного лагеря еще ночью, ограбив его дочиста, забрав своих мертвецов и предоставив нам хоронить наших. Ночной бой стоил большой крови. Из тридцати шести гномов-наемников, бывших в отряде Кулота Нанна, выжили только пятеро, причем двое были серьезно ранены — одному стрела пробила бедро, второй был ранен в поясницу. Среди выживших гномов был уже знакомый мне Каз. Парень храбро бился и получил две раны, в руку и в голову, обе неопасные. Хаспер, взявший на себя обязанности лекаря, самым тщательным образом их зашил и обработал.

Лучница Шэль тоже выжила. Девушка рассказала, что израсходовала все стрелы, а потом, уже не надеясь на спасение, просто сбежала из лагеря и пряталась в скалах неподалеку. Пальцы правой руки у нее были разодраны в кровь тетивой лука, одежда кое-где прогорела, и в прорехи виднелось обожженное тело. Жадно напившись воды, она вместе с Казом начала складывать в одну из уцелевших повозок тела убитых гномов, обобранных напавшими на нас ашарди до исподнего.

Наконец, эту ночь пережили еще двое. Ханнес Драккан был ранен серьезно, но не безнадежно — стрела, пробив плечо навылет, не задела легкое и крупные сосуды. Хаспер обломил наконечник, осторожно извлек древко из раны и залепил ее какой-то смолой, которая нашлась в его сумке. Еще он напоил раненого водой, в которой растворил пару зеленых капсул. Впрочем, у Ханнеса начались жар и бред, и я понятия не имел, как с ним быть. Проще всего было, конечно, бросить его, но я так не умею. Тем более что перед тем как отключиться, Драккан остановил на мне блуждающий взгляд и произнес несколько слов,