Людмила Астахова - Бабочки в жерновах Страница 18

Так Фрэн и сказала другу-Гаральту, расстроив почтальона несказанно. Отдать целых два орика и услышать то же самое, что и прежде! Обидно!

— Ты уверена? Точно-точно?

— Точно, как если бы сама была морской бурей. Берт — опытный моряк, я за него ни капли не переживаю.

— Это потому что ты из «правых», — уверенно заявил Гар и принялся топтаться возле своего велосипеда, будто собрался на него садиться.

— Ой! Можно подумать!

Будь у Фрэн времени побольше, она бы поглумилась над одним из «левых», но благословенные минуты покоя и так уходили безвозвратно.

— Удачной дороги, Гар.

— И тебе не скучать, — хмыкнул почтальон.

Похоже, все остались довольны раскладом: ведьма получила мзду, островитяне — точный прогноз и новые надежды. Впрочем, грядущая хорошая погода была и в интересах самой Фрэн. Как же — еще один год, еще один шанс!

На пороге женщины обернулась. Так и есть! Гар катил двухколесную машину за руль, не удостоив седло своей задницы.

Скайра Лив дама Тенар. Эспит

Несмотря на то, что ночь выдалась ясной, а потому на этот раз обошлось без протечек, Лив проснулась не в самом лучшем настроении. По своему обыкновению, глаза она открыла еще до рассвета, не дожидаясь, пока большой медный будильник оглушительным звоном начнет вторить петуху в курятнике Хила, ближайшего соседа, а Перец толчком могучего плеча откроет дверь и выйдет во двор по своим собачьим делам. На Эспите замок в свою дверь врезал только Джай, извечный паникер и параноик. Прочие же обитатели благословенного острова о запорах и засовах только читали или слышали, а навесной амбарный замок видали лишь на двери в крошечную эспитскую тюрьму. Одна из тех пикантных особенностей, что и привлекали во владения Вардена, лорда Эспита, всяческую титулованную публику. Отсутствие замков и малочисленность местной общины как раз и означает спокойствие и безопасность для людей, желающих отдохнуть от суетного света. Зачастую — инкогнито.

У Лив с дорогими («Очень дорогими!» — как со смехом признавался лорд Варден после третьего бокала контрабандного хадрийского) гостями владельца острова проблем не возникало никогда, да и не могло возникнуть. За ажурную ограду поместья они если и выбирались, то в сопровождении самого хозяина, вроде как на экскурсию — посмотреть, как живет добрый эспитский народ. Обыватели, загодя предупрежденные, искренне обеспечивали «колорит» — облачались в «народное», плясали, пели и занимались традиционными ремеслами прямо у обочины. На главной площади — тоже. В итоге все расставались довольными: эспитцы подсчитывали барыши от продажи сувениров, а порозовевшие и откормленные устрицами заморские гости уплывали восвояси и увозили полные чемоданы всяческого барахла. За один сезон островитяне продавали столько кривобоких глиняных тарелок и круглых плетеных ковриков, что лет за пять можно было обеспечить всю империю. Полные впечатлений от «волшебного острова», где-то среди скал которого притаился Источник то ли Молодости, то ли Исцеления, рафинированные имперские аристократы рассказывали потом в своих салонах какие-то дикие байки об Эспите, привлекая на остров все новых и новых клиентов. Кто же откажется окунуться, так сказать, в легенду, да еще и с головой? Вот и ныряли, да так, что некоторых приходилось вылавливать. Чего стоит только один впечатлительный художник, который, после визита на «особенный» пляж лорда Эспита и омовения в источнике… вдохновения, кажется, вознамерился поселиться здесь насовсем. Получив вежливый отказ, бедняга, нюхнув модного богемного порошка, вознамерился то ли взлететь, то ли самоубиться. Сиганул со скалы в обнимку с этюдником. Так и не выловили. А стареющая оперная дива, нагишом бегавшая вдоль линии прибоя и распевавшая при этом отнюдь не классические арии? О! Кто-то скажет — разврат и падение нравов, но ведь именно затем на Эспит и ехали. Именно потому, что милые забавы сливок общества приобретали иногда феерический размах, всякую прочую шваль на остров и не пускали. Во избежание.

Дама же Тенар в силу своей должности (как-никак даже гулящим аристократам иногда требуется представитель имперской власти) и особого положения оказалась вхожа за забор поместья. Имперская эмиссарша имела законное право раз в неделю обедать у лорда, чем она и пользовалась, не пропустив ни разу. А гордая владелица башни — единственного строения с участком, не являющегося собственностью хозяина острова — формально была равна лорду по статусу, а потому могла наносить ему визиты. По-соседски. На завтрак. Лорд Варден, будучи человеком общительным и веселым, посчитал, что лишняя порция яичницы, пара-тройка гренок, рюмочка ликера и чашка чаю его не разорит, так что вскоре после первого утреннего визита соседки для Лив начали заранее ставить прибор. Дружелюбие владельца острова зашло так далеко, что он даже решился как-то на ответный визит. Заехав на послеполуденный чай в башню Тенар и отведав оладий, на скорую руку испеченных Лив, более лорд таких глупостей не делал. Одного раза, должно быть, ему хватило. Зато на завтрак эмиссарше теперь подавали двойную порцию, а кухарка периодически норовила подсунуть сверточек с «сухим пайком».

Для отдыхающих «курортников» Скайра Лив была еще одной местной достопримечательностью и в общем-то на это не сетовала. Конечно, до голой певицы ей было далеко, но и владелице древней башни Ордена Зорких находилось, что показать жадным до впечатлений чужакам. Одна только церемониальная орденская мантия чего стоила!

История о том, как юная имперская эмиссарша Скайра Аннон вдруг стала дамой Тенар, хозяйкой башни и единственной наследницей тайн старинной и некогда могущественной организации с претенциозным названием «Орден Зорких»… о, эта история так и просилась на кончик пера какому-нибудь молодому литератору с затуманенным наркотиками взором и чахоточным румянцем на впалых щеках. Состояния, конечно, этот гипотетический автор себе не сделал бы — слишком уж много развелось в последние годы писателей, неспроста, видать. Но одним пациентом в санатории для скорбных рассудком стало бы больше, это точно. Потому как от повести об обретении эмиссаром Аннон имения и прилагавшегося к нему имени так и разило дурной мистикой. Впрочем, на Эспите, если хорошо принюхаться, можно было почуять, что гнилостным запашком старых тайн потягивает из каждого двора. Примерно так, словно у всех без исключения жителей острова в саду закопано по паре-тройке трупов излишне любопытных чужаков. Так что сказ о наследстве Скайры Лив вряд ли имел шанс когда-либо оживить страницы бульварного романа. Дама Тенар полностью разделяла мнение тех соседей, кто полагал, что прошлое вместе с его приметами следует закапывать поглубже, а сверху розовых кустов насадить, чтоб душок отбить. А для любителей покопаться в чужих тайнах всегда найдется уютная ямка по соседству…