А Мартьянов - НАСЛЕДНИК, ТОМ-II Страница 18

- Однажды ты шею себе свернешь…

- Клянусь, я точно знаю, что мы не влипнем! Шестое чувство! Наверное, то самое врожденное чутье аргуса!

- Не чутье, а самая натуральная метафизика, - бросила Алена. - Готов? Как я выгляжу?

- Охренительно. Платье тебе очень идет.

- Разумеется, все-таки «Прада», а не китайский ширпотреб. Но у меня стрижка, а…

- Забудь. В тридцатые годы многие женщины носили короткие прически, любой фильм тех времен посмотри!

В общей сложности прогулка через центр Ленинграда заняла два часа тридцать пять минут, с учетом визита на Почтамт. В главном почтовом учреждении города привычно пахло сургучом и пергаментом, суетились курьеры, над входом висели два огромных портрета - товарищ Каганович и товарищ Калинин. Стойки остались с дореволюционных времен: темное дерево, полукруглые окошки касс, исчезли только мониторы компьютеров и навязчивая реклама - по этим признакам современной цивилизации Славик ничуть не скучал.

Возле конторки, где принимали ценные бандероли очереди не было. Оно и к лучшему, незачем сейчас лишние глаза и уши. Славик сдвинул брови, положил на стойку книгу большого формата в темной суперобложке, которую всю дорогу нес в кожаном портфеле обнаружившемся на этой стороне в гостиной комнате квартиры. Представительно сказал пожилому усатому служащему:

- Гражданин, мне нужно отправить этот альбом в Москву. Упакуйте.

- Железной дорогой или аэропланом? - дед употребил старорежимное наименование самолета. Видимо, из «бывших».

- Поездом надежнее, - подсказала Алена.

- Да, - кивнул Славик.

Книгу взвесили, поместили в картонный короб, чтобы не помялась, обернули тонкой мешковиной, перевязали джутовой веревочкой. Капнули на узлы горячим сургучом.

- Адрес напишите сами, - служащий подвинул к Славику чернильницу. - И квитанцию заполните.

Славик шумно выдохнул и вывел на листке плотной почтовой бумаги: « Москва, Кремль, товарищу Сталину ».

Почтовик не проявил ни единой эмоции, даже глазом не моргнул. Принял как нечто само собой разумеющееся.

- Пятнадцать рублей семьдесят пять копеек. Квиточек не забудьте, гражданин.

Через несколько шагов по выходу из гулкого здания Главпочтамта Славик обернулся, подсознательно ожидая увидеть за спиной хмурых типов в плащах с поднятым воротником и надвинутых на глаза шляпах, но не заметил даже постового милиционера. Кажется, леденящие кровь истории о всемогущей госбезопасности следящей за каждым шагом советских граждан несколько преувеличены. Впрочем, кто знает - вдруг подарки товарищу Сталину здесь посылают каждый день в промышленных масштабах?

- …Посылку обязательно проверят, - сказала Алена. - Может быть не сейчас, а по доставке в Москву. И если найдут интересной, доложат куда следует. А вот что произойдет потом и в чьих руках она окажется?…

- Нет смысла гадать. Мы попытались и этого достаточно. Идем домой. Хватит, нагулялись.

…Общеизвестно, что девяносто процентов информации человек получает зрительно - глаза недаром именуют «вратами души». Славик, задумав нынешнюю авантюру сообразил, что посылать Ого-го Кому многотомное сочинение наподобие «Истории Второй мировой» Уинстона Черчилля смысла не имеет - огромный объем текста плохо воспринимается. Если (а вдруг?!) книгу откроют и начнут изучать, воздействие должно быть максимально сильным - требуется максимум визуальной информации.

В результате был выбран толстенный фотоальбом со скромным заголовком «1939-1945. Фотолетопись». Более семи тысяч снимков, начиная с Польской кампании и заканчивая взятием Берлина и разгромом Японии. Закладку Славик нарочно положил на разворот с кадрами Ялтинской конференции, где личность потенциального получателя ценной бандероли была отображена наиболее полно - маршал Сталин и президент Рузвельт, маршал Сталин в Ливадийском дворце, маршал Сталин и товарищ Молотов…

Допустим, посылка дойдет до адресата. Допустим, он оценит ее содержание. Что дальше?

Есть подозрение, что ровным счетом ничего. Многолетний опыт аргусов свидетельствует: писатели-фантасты нагло врут, субстанция именуемая «историей» прекрасно заботится сама о себе - даже если очень захочется, Гитлера или Наполеона ты не убьешь, Пуническую войну не предотвратишь, а «Титаник» в любом случае утонет, как ни старайся при возможной личной встрече с капитаном Смитом предупредить его о грядущей катастрофе. Поговорка «сделанного не воротишь» актуальна и при работе в «исторической реальности» - любые твои действия приведут к результату, записанному в летописях и учебниках. Любые.

Давайте проверим, попытка не пытка. Рискованно, но…

Зов Двери начал чувствоваться когда Славик с Аленой вышли на улицу Дзержинского - так сейчас называлась Гороховая. Тихое-тихое гудение, физически ощущаешь, как тебя связывают с «червоточиной» невидимые нити. Дверь каким-то образом опознала своего владельца на расстоянии - попомнишь тут слова Гончарова о том, что аномалии «настраиваются» на аргусов.

- Кажется, прореха нестабильна, - пробормотал Славик. - Ничего, успеем. Я бы понял, случись что нехорошее с Дверью…

Знакомый угловой дом в три этажа. Сейчас он выкрашен блекло-желтым, через семь десятилетий станет бело-розовым. Возле арки, ведущей во двор, стоит запряженная двумя грустными лошадками телега с высоким бортом - оказалось, мусор забирать приехали. Усатый дворник в кожаном фартуке ведет степенный разговор с кучером, жильцы выносят пакеты и ведра с отходами - эта практика оказалась очень живучей, в некоторых старых районах Питера и в XXI веке контейнеры во дворах не устанавливаются, мусор вывозят по расписанию, надо спускаться из квартиры к машине…

На проскользнувшую в арку парочку дворник глянул без всякой заинтересованности: выглядят прилично, наверное к кому-то в гости пришли. Вернулся к беседе.

Дом строился для обеспеченных горожан, никаких сомнений. Дверь в парадную деревянная, резная, явно осталась с прежних времен. Закрывается не пружиной, а противовесом - антиквариат каких поискать! В лестничных нишах стоят не сохранившиеся в далеком будущем гипсовые вазоны, по углам ступенек заметны крепления для ковра. Все эти приметы дореволюционной истории здания ко времени получения Славиком наследства исчезнут окончательно…

- Где ключи от квартиры? Надеюсь, не потерял?

- В кармане. прпр

Английский замок поддался легко - любой взломщик сумел бы вскрыть хлипкий притвор за минуту. Или в нынешнем Ленинграде обстановка с преступностью резко отличается в положительную сторону от позднейших беспокойных эпох? Искоренили железной рукой? Недаром город произвел впечатление абсолютной безопасности и уюта?